Читать интересную книгу Преображения еврея - Аб Мише

Гетто, где верная гибель, могло оказаться подвигом бóльшим, чемлес с его шансом выжить. А люди остаются в гетто и там, балансируя на самом краю могилы, воюют безоружной рукой.

В Вильнюсском гетто в трёх школах и гимназии обучалось больше2500 учеников. Десятки учителей занимались с голодными детьми, оберегая их в часы, когда родителей гоняли на работу. Ученики после очередного массового убийства писали сочинения на свободную тему: «Как я потерял семью». Девочка, бежавшая с места расстрела, писала работу «Как я спаслась». С каким сердцем учитель правил сочинение, подчёркивал ошибки?..

В этом большом гетто организовали библиотеку, читали лекции, создали театр. 16 января 1942 года после большой акции уничтожения состоялся концерт, на котором памяти павших читали стихи, звучал шопеновский траурный марш...

- Концерт на кладбище, - говорит, горько кривясь, один из бывших героев вооружённого Сопротивления. - Умилительно... Это ведь только видимость борьбы. Приспособление к смерти. А надо драться, убивать...

У этого человека своя правда: он, я знаю точно, бесстрашно дрался в подполье, и в партизанах, и ещё на фронте, он погибал, терял друзей... Но он неправ. Сколько подвижников, не круша врагов, даже не стреляя, вели свой смертный бой!

Из документов Яд Вашем:

Лившиц Эсфир, 1918 г. р., г. Червень, Белоруссия, воспитательница детского дома. Успела вывести группу детей в лес. По доносу их вернули и расстреляли.

Гольдфарб Хаим-Шмуэль, 80 лет, г. Житомир. Фашисты устроили показательную расправу над моим дедушкой (отцом и дедушкой воинов Красной Армии). Его заставили танцевать без обуви на разбитом стекле. Дедушка сказал фашистам: «Вы все погибнете... а мои сыновья и внуки вернутся». И плюнул в лицо офицеру. В ответ немец изрешетил множеством выстрелов тело моего дедушки на куски. Это мне рассказали соседи, которых немцы заставили смотреть на казнь.

Шварцбурд Бинем, 1925 г.р., г. Житомир. Увидев, что немец тащит за бороду старика-еврея, Бинем бросился на мучителя - и был застрелен на месте, на улице.

Хабинская Рая, 1920 г.р., студентка. Приехала к родителям на лето в Иванково Киевской обл., попала в оккупацию. Её хотели спасти, кинули в подводу, забросали вещами и отправили в лес, но она вернулась и погибла вместе с родителями.

В Кишинёвском гетто заместитель руководителя адвокат Аврахам Шапиро, переодевшись румынским офицером, тайно пробрался в Бухарест в поисках защиты кишинёвцев у местных евреев. Ему предложили только личное спасение, он отказался и вернулся умирать вместе с земляками.

Как-то в интервью на радио известная журналистка, убеждённая сионистка и еврейка до мозга костей, человек тонкий и интеллигентный («Понимательная женщина» - определял таких когда-то мой знакомый алкаш) спросила меня: - Какова, по-вашему, отличительная черта поведения евреев в Шоа?

Я сказал: - Мужество.

Интервьюерша очень удивилась: и на неё давил миф о еврейской трусости.

А я ведь даже не имел в виду евреев с оружием в руках. Я вспомнил свидетельство о еврейской маме в очереди на казнь; её четырёхлетняя дочка спросила: «Этот дядя будет нас убивать?». Мамину душу в тот миг я имел в виду. Я имел в виду еврейскую бабушку, которая на краю расстрельной ямы говорила «гули-гули» младенцу на своих руках и «ребёнок ворковал от удовольствия» (показания немца-свидетеля). Это её, бабушку, нынче обвиняют в трусливой покорности, в том, что шла на казнь, «как овцы на бойню».

Восхитительна смелость судей, тычущих обвинительным перстом: «Ты почему умирал?.. Ты как умирал?» И часто: «Ты почему выжил, когда другие умерли?»

Алиса Плессер, одесситка, детства которой калечаще коснулось гетто Богдановки, на склоне лет оказалась в Австралии. Алиса Плессер рассказала мне быль.

Мельбурн, 1998 год. Она покупала автомобиль, разговорилась с торговцем. Пожилой вальяжный еврей в почти безмятежной беседе о войне и Холокосте вдруг взорвался: «Ненавижу их!» - «Кого, немцев?» - «Нет, тех, кто опозорил наш народ, кто шёл как овцы на бойню!» - «Вы сами-то где были в то время?» - «В Аргентине». - «А что бы вы сделали на месте убиваемых?» - «О, я бы так просто не дался! Я даже здесь... Вот на днях, на стадионе, на футболе, один мужчина плохо посмотрел на мою жену. Думаете, я терпел? Я пошёл к полицейскому, я сделал заявление - я протестовал. Нельзя покоряться!»

Это еврей, гордый и австралийский, несёт; что же говорить о неевреях - для них и вопроса нет: испокон века известна мелкота души, трепещущей в жидовской пятке.

Мне пришлось записывать сотни свидетельств неевреев - очевидцев еврейской Катастрофы на оккупированных территориях СССР. Они, случалось, оказывались среди убиваемых евреев или внутри гетто и видели...

...всякое видели. Они могли очутиться в теплушке, где трупы вперемежку с живыми, и кто-то из живых, оправляясь, низвергает струю мочи на белую бороду умирающего старика. Они могли присутствовать при массовом изнасиловании полицаями евреек на виду у отцов и мужей, обессиленных даже не трусостью или долгим голодным изнурением, а присутствием других своих детей, которых надо было прикрыть от ужаса. Они могли видеть, как в еврейском бараке немец выливал на землю или пол похлёбку и хохотал, глядя, как голодные евреи ползали и вылизывали эту жидкость. А кто-то наблюдал в гетто лощёного немецкого офицера, который подзывал к себе приглянувшуюся пятилетнюю девочку, показывал ей конфетку, велел закрыть глаза и открыть рот - и стрелял из пистолета в этот рот. И смеялся. И хохотала тут же тронувшаяся умом девочкина мать.

Насмотревшись этих ужасов, от которых жертвы теряли всякое желание жить и смерть являлась избавлением, наслышавшись, как почтенный раввин говорил окружающим евреям, что муки и смерть надо принять с покорностью как заслуженную кару за грехи - зная всё это и сочувствуя казнимым (а ненавистники евреев со мной не говорили - им жиды пό фигу), свидетели тем не менее искренне сокрушались: а почему евреи не сопротивлялись? почему покорно брели на расстрел? почему, когда охраны был десяток полицаев на сотни гонимых в колонне, никто из них не бросился на конвойных или хотя бы не пытался бежать?

И свидетели называли евреев трусливыми и не задумывались над тем, что речь идёт о немощных людях, потому что среди убиваемых советских евреев боеспособных мужчин почти не было - их призвали на фронт или вывезли с заводами в эвакуацию.

Свидетели припоминали и бредущие сквозь их деревни и города бесконечные толпы советских военнопленных тоже под ничтожной охраной (полицаев, а случалось, что даже кого-то из самих же военнопленных, вооружённых палкой), но никто не кинулся ни на охрану, ни бежать - и к ним претензий свидетели не имели: что взять с безоружного, изнурённого голодом человека?! Двадцатилетних этих парней не попрекали, обвиняющий перст тыкал в еврейскую бабушку.

До сих пор обвинения не смолкают: почему евреи не защищались? Почему на фронте могли сражаться храбро, а здесь ложились в могилы покорно? Забывается, что окопная смерть на виду - совсем не то, что одиночное сопротивление.

Которое евреи, несмотря ни на что, являли.

Из документов Яд Вашем:

Рабинович Лейб, 1911 г.р., г. Чернигов, нач. складов. Перед захватом немцами Чернигова группе из четырёх человек, которой руководил мой дедушка Лейб Рабинович, было дано задание взорвать склады горюче-смазочных материалов. После этого в лес, на базу партизан уйти они не успели, и им пришлось спрятаться в селе Подусовка у знакомых. На следующий день об этом стало известно фашистам. Первая попытка захватить группу была отбита. После их начали травить газом, и им пришлось сдаться. После продолжительных допросов и пыток они были расстреляны. У троих на груди была табличка «партизан», у дедушки табличка «жид».

Вейцман Янкель, 1892 г.р., Красная Слобода, Белоруссия, служащий... Во время массового расстрела евреев после того, как его жена с маленькими детьми были выведены из дома в колонну обречённых, он успел подняться на чердак и поджёг соломенную крышу своего дома. Полиция и немцы не сумели его достать. Он сгорел вместе с домом.

И. Сельцер(свидетельство): «Евреи из Думбровенского лагеря были почти догола раздеты... Глубоких стариков, с длинными бородами, почти раздетых, заставили петь и танцевать...

...Руководителем и исполнителем этих издевательств был румынский молодой парень Афоде... Картина издевательств над стариками вывела меня из себя, я схватил этого румына и стал его бить, никто меня не удержал. Я был в женской одежде. Был я сильным ещё тогда и успел, избив Афодю и набросив на себя женскую шаль, спрятаться».

М. Краснокуцкая (свидетельство из Акта ЧГК - советской Чрезвычайной Государственной комиссии по расследованию немецко-фашистских преступлений - от 11.04.1945, г. Речица, Белоруссия): «13 апреля 1943 года был арестован КРАСНОКУЦКИЙ Михаил Григорьевич, его систематически подвергали избиению резиновыми палками. После восьминедельного тюремного заключения мне пришлось его видеть, он был не человек, а живой труп, совершенно глухой. 2-го июня 1943 года немцы повезли его за 12 километров от гор. Речицы и заставили разминировать железную дорогу. Вынувши мину, он подозвал к себе начальника СД [немецкая служба безопасности], переводчика и его окружила немецкая охрана, бросивши под ноги им мину взрывом которой были убиты начальник СД и охранник, переводчик тяжело ранен. Сам КРАСНОКУЦКИЙ был тяжело ранен и пристрелен немцами».