Читать интересную книгу Преображения еврея - Аб Мише

Из Листов Яд Вашем:

Итунин Элик, 22 года, работник райкома комсомола, г. Смоленск, находясь в гетто, собрал группу молодых людей, примерно 14-16 человек. Они сумели уйти из гетто через подкоп и после долгих блужданий и страданий вышли в расположение Советской Армии, но были расстреляны как предатели. Вот такая грустная история.

Из донесения партизанского командира В. Карпова 17 ноября 1942 г. партийному руководству Вилейской области (Белоруссия): «Еврейское население подвергается террору. Безоружные, они бродят по лесам, просят питание и одежду у местных крестьян... Партизанские отряды им не помогают и без желания принимают в свои ряды еврейскую молодёжь... Антисемитизм в партизанской среде довольно сильный» [2, 333].

Часто условием приёма в партизаны было наличие у беглецов оружия. Но израильский исследователь Леонид Смиловицкий приводит не один случай, когда белорусские партизаны изгоняли пришедших к ним из гетто вооружённых евреев. При этом, бывало, и оружие отбирали и одежду мало-мальски ценную [21, 149-150]. Моше Калхайм, партизан еврейского отряда «Месть» в Белоруссии описал обстоятельства роспуска отряда и включения его бойцов в другой отряд, белорусский, под командованием Владимира Саулόвича: «Центральный штаб партизанского движения решил расформировать еврейский отряд “Месть”, так как у советских партизан нет места для отдельной национальной еврейской группы... Володька (Саулόвич) разделил партизан на евреев и неевреев, и он с помощниками разоружили еврейских партизан и передали это оружие неевреям, которые, как и мы, только недавно пришли в лес из окрестных местечек... Более того, Володька по одному “приглашал” в свою землянку партизан - евреев и силой заставлял снимать часы и золотые кольца, а также кожаные и меховые пальто, утверждая, что все это требуется на нужды партизанского движения. На следующий день мы увидели, что члены штаба и некоторые партизаны носят снятые с евреев часы, кольца, кожаные и меховые пальто» [2, 340].

В 1943 г. командующий советскими партизанами Литвы Генрикас Зиманас (Юргис) приказал не принимать в их ряды евреев из Вильнюса, приходящих в лес без оружия. И. Арад: «Это был серьезный удар по делу спасения евреев... Зиманас не аргументировал свое распоряжение, однако логично предположить нежелание советского литовского партизанского движения допустить, чтобы большинство его членов были евреями. Число примкнувших к партизанам литовцев из местного населения было тогда очень невелико. Рост количества евреев среди партизан и идентификация этого движения как еврейского усиливали отрицательное отношение к нему местных жителей. Хотя справедливости ради надо заметить, что увеличение количества безоружных людей отягощало положение в партизанских отрядах» [2, 345].

Ухмылки судьбы: Г. Зиманас был евреем и правоверным коммунистом, в 1949-1962 гг. входил в руководство Центрального комитета литовской компартии, на этом посту, сколько мог, противостоял советскому антисемитизму: от поддержки еврейских попыток сохранить свою культуру и до облегчения выезда евреев в эмиграцию.

А также состоял Зиманас в Антисионистском Комитете Д. Драгунского. Из песни слов не выкинешь.

Между тысяч ядвашемовских Листов на евреев-партизан попадаются удивительные описания гибели, взятые, судя по казённости слов, из официальных документов. «Мазуркевич Исаак, расстрелян как изменник Родины», «Кеслер Израиль, расстрелян за мародёрство, бандитизм и неоднократное непослушание», «Елшакова Хая, 1920 г.р., расстреляна за бытовое разложение и заражение венерич. заболеваниями». Какие достоевские страсти за этими строками, где правда, где поклёп, прикрывающий антисемитскую расправу, - кто теперь разберёт? Но вот запись того же автора Листов, Альберта Майзеля, партизанившего вместе с погибшими: «Фарбер Антон, убит без причины бывш. нач. штаба Шишовым» - она вопросов не вызывает. Так часто привечали евреев лесные соратники. В 2008 г. в белорусском журнале появилось признание белорусского партизана-командира, что он приказал убить 20 евреев-партизан после выполнения ими боевого задания [22, 190].

Гетто, лес... Куда ни кинь - всюду клин.Тем не менее партизанство манило надеждой, и евреи рвались рисковать. В Белоруссии среди партизан воевало по разным подсчётам от 14 до 20 тыс. евреев, еврей Григорий Эйдинов был заместителем начальника республиканского партизанского штаба, евреи командовали бригадами (2 чел.), полками (2), отрядами (18), были комиссарами бригад (4) и отрядов (49), начальниками штабов бригад (7) и отрядов (21) [22, 37, 72 ,78].

Еврей-командир партизанского отряда Юрий Колесников (Хаим Гольдштейн) два раза представлялся к званию Героя Советского Союза (получил через полвека, в 1995 г.) [22, 72].

Традиционный советский интернационализм старался не подчёркивать наличие партизанских отрядов целиком или почти целиком еврейских. А их в Белоруссии насчитывалось от 14 до 16 [22, 67, 74]. Известнейшие: 106 отряд Семёна (Шломо) Зорина (596 чел, в том числе 140 бойцов) и братьев Бельских, где командир Тувья Бельский, кажется, единственный во всей Европе первой своей боевой задачей ставил не уничтожение немцев, а спасение евреев, и потому у него в отряде на триста с лишним бойцов приходилась почти 1000 человек с 60 детьми - семейный лагерь с производством, обслуживавшим окрестных партизан, со школой, баней, тюрьмой и даже кладбищем [22, 127].

Знаменитый белорусский партизанский командир Герой Советского Союза (позднее ещё и Герой Социалистического труда) Кирилл Орловский вспоминал о войне: «Организовал я отряд имени Кирова исключительно из евреев, убежавших от гитлеровского расстрела. ...все окружавшие нас партизанские отряды... отказывались от этих людей. Были случаи убийства их. «Партизаны»-антисемиты отряда Цыганкова убили 11 человек евреев, крестьяне деревни Раджаловичи убили 17 человек евреев, «партизаны» отряда им. Щорса убили 7 человек евреев... ...эти люди [евреи], желая мстить немецким извергам... за 2,5 месяца провели не менее 15 боевых операций, повседневно уничтожали телеграфно-телефонную связь противника, убивали гитлеровцев, полицейских и предателей... Постепенно они стали не только дисциплинированными, но и смелыми как в проведении диверсий, так и при ночных переходах...» [22, 70].

Владимир Шацман - житель Хайфы. В годы войны он попал в плен, бежал из лагеря, его спасали в польской Бяла-Подляске сначала в гетто евреи Лёва Лихтенбойм и Вурцель - мать с дочерью, потом в городе немец Бенедикт Красковский. Затем Шацман перебрался в гетто Кобрина, где был среди организаторов партизанской группы и командовал этой группой; позднее воевал в Пинском партизанском соединении. Эту биографическую цепочку я собрал из сведений, разбросанных по 39 Листам, которые В. Шацман прислал в Яд Вашем для увековечения памяти своих бывших сослуживцев. Из тех Листов:

Дубровский Борис, 35 лет, инженер. Был в числе организаторов партизанской группы из евреев Кобринского гетто, первый командир этой группы. Погиб в бою...

Саловский Михаил (Хеник), 24 года. В 1940 г. чемпион СССР по боксу. Один из организаторов Кобринской партизанской группы. В 1942 и до весны 1943 партизан отряда им. Н. Шиша. С весны 1943 один из организаторов еврейского партизанского отряда им. Кагановича. Погиб в 1944 г.

Бобров Давид, З5 лет, командир еврейского партизанского отряда им. Кагановича. Погиб в бою в 1944 году.

Померанец, 32 года, парикмахер отряда... Добивался направления на боевое задание, погиб при подрыве вражеского эшелона в 1943 г.

Из других Листовна бывших партизан:

Фельдман Григорий (Герш) Авнерович, 1910 г.р., Чернигов, оставлен был на подпольную работу в тылу врага... находился в партизанском отряде Фёдорова... пропал без вести.

Левин Миша, 16 лет, Белоруссия, погиб в партизанском отряде, в бою.

Тарнавский Мохт-Лейб, 79 лет, бондарь, Украина, погиб в партизанском отряде, в бою.

Гельпей Аким, 1909 г.р., руководитель партизанского отряда в Брянских лесах, повешен в 1943 г.

Левант Шолом, 16 лет и Хая, Смоленская область - брат и сестра, оба партизаны, он «погиб в бою», она «предана и убита в гестапо».

А если бежать в лес - это оставить семью без последней поддержки? Аба Ковнер, знаменитый израильский поэт и бывший руководитель Сопротивления в Виленском гетто вспоминал, как он, уходя вместе с подпольщиками из гетто в лес к партизанам, не взял с собой просившуюся с ним мать: старуха не вынесла бы лесной жизни. Она осталась умирать в гетто. «Не знаю, - говорил Ковнер, - чего я заслуживаю больше: славы борца или клейма неверного сына».