Читать интересную книгу Алмаз в воровскую корону - Евгений Сухов

Посмотрев на Сидорчука, стоявшего рядом, Коробов распорядился:

— Ну так чего стоите, вытаскивайте труп. Он сейчас кровью всю машину испохабит!

Глава 9 СУДЬБА АРЕСТОВАННОГО

Завершался седьмой день работы конференции «Аргонавт». Накопившаяся усталость понемногу давала о себе знать. Но расслабляться не стоило, в любое время мог последовать звонок от Хозяина, а тот предпочитал ночные доклады. Единственное, что позволял себе Лаврентий Берия в конце рабочего дня, так это выпить пару стаканчиков грузинского вина, причем это удовольствие всегда совмещалось с просмотром документов.

Полчаса назад курьер положил на его стол еще одну толстую пачку депеш, которую следовало разобрать до следующего утра. Второстепенных дел на конференции не существовало, и с каждой проблемой следовало разобраться немедленно и лично.

В первую очередь Лаврентий Павлович обычно просматривал документы, которые приходили из приемной Сталина. На некоторых из них размашистым почерком было написано: «Разобраться» или «Принять срочные меры». На столе Берии еще лежали расшифрованные записи разговоров Черчилля и Рузвельта, на трех из которых помощниками были пришпилены коротенькие бумажки с лаконичной надписью «Важно!». Следовательно, так оно и есть, аналитический отдел обычно не ошибается в подобных вопросах.

Бегло пробежав одну из записей, Берия убедился в том, что союзники хотят настаивать на том, чтобы расчленить Германию. Это сейчас она находится в руинах, но пройдет полтора десятка лет, как она вновь может обрести былую мощь. Пролистав следующую расшифровку телефонного разговора, Берия невольно крякнул — по мнению Черчилля, часть германской территории следовало отдать Франции и Польше. Собственно, и у Советского Союза в этом вопросе имеются некоторые интересы. Так что товарищу Сталину придется очень крепко подумать на эту тему, прежде чем дать утвердительный ответ.

Выпив стакан красного вина, Берия почувствовал прилив сил. Его внимание привлекла тонкая папка с личным делом, на котором синим карандашом было написано рукой Сталина: «Выяснить суть дела!» По заведенному порядку папка должна была находиться справа, где обычно хранились документы, подписанные рукой Хозяина. Но по какой-то причине она лежала немного в стороне от общих бумаг, как если бы не требовала скорого рассмотрения. Возможно, что так оно и есть — кто-нибудь из помощников уже успел ознакомиться с ее содержанием и переложил папку на край стола, где обычно размещались документы, не требующие скорейшего решения.

Стопку бумаг покрывала еще одна папка, на обложке которой был изображен красным карандашом крупный восклицательный знак, что означало — требуется скорейшее принятие решения. Лаврентий Павлович уже протянул было к ней руку, но в силу какого-то внутреннего противоречия отодвинул ее подальше. Взгляд Берии притягивала небольшая папочка с коричневой обложкой, на которой стояла резолюция Сталина: «Разобраться!» Более никаких отличительных знаков. Следовательно, эти бумаги не требовали скорейшего разрешения и запросто могли полежать день-другой, но начать разбор документов Лаврентию Павловичу захотелось именно с них. Пожалуй, так и следовало сделать, это будет некоторой разминкой перед более серьезными решениями.

Открыв папку, Берия невольно нахмурился. Надежда на скорейшее решение вопроса растаяла, как только он прочитал первую страницу. Но отложить папку в сторону он уже не мог. В докладной записке сообщалось о некоем подполковнике Куприянове, начальнике Ялтинского управления НКГБ, то есть его, Берии, человеке, арестованном офицерами «Смерша». Случай редкий, надо признать. Налицо конфликт между госбезопасностью и контрразведкой, и подполковник выглядел всего лишь жертвой межведомственных склок.

Лаврентий Павлович уже давно обратил внимание на то, что «Смерш» перешагнул очерченные ему рамки и, пользуясь покровительством Верховного, яростно продолжал теснить прочие службы. По-другому говоря, шла обычная борьба за власть и влияние на Хозяина, и Берия был уверен, что после окончания войны противоречия между ведомствами только углубятся. Как известно, победитель получает все! А Виктор Абакумов был не из тех людей, которые готовы довольствоваться малым. Само за себя говорило даже его имя — победитель! И он весело шагал по жизни, прыгая на самый верх сразу через несколько ступенек служебной лестницы. В нем уже ничего не оставалось от прежнего уполномоченного, каким он был всего лишь несколько лет назад. Теперь он возглавлял Главное управление контрразведки «Смерш», являясь одновременно заместителем наркома обороны. Следовательно, этот человек обладал куда большей властью, чем сам Берия.

Лаврентий Павлович нервно перелистал отпечатанные страницы дела, внимательно прочитал докладную начальника контрразведки. Причина для самого сурового наказания не убедительна. Хотя, если подумать, в военное время наказывают и за меньшие проступки. Со стороны контрразведки это было явное превышение своих полномочий, и когда-нибудь Виктору Абакумову придется за него ответить.

Возможно, Берия не рискнул бы втягиваться в конфликт с всесильным заместителем наркома обороны, если бы на папке не стояла резолюция Верховного. А если так, то это очень многое меняет, следовательно, ему дали особые полномочия в урегулировании создавшегося конфликта. Следовало воспользоваться неплохим шансом, чтобы щелкнуть по носу зарвавшегося начальника контрразведки.

Берия еще раз внимательно пролистал дело. Из него следовало, что подполковник Куприянов уже арестован и вторые сутки дожидается своей участи. Хм, но как это дело оказалось на столе у Верховного, минуя всемогущий «Смерш»? Следовательно, дела у Куприянова обстоят не так уж и плохо, если какие-то его друзья сумели подсунуть на рассмотрение Сталину дело об арестованном разведчике. Без них здесь не обошлось, и они действительно очень мужественные люди, если отважились бросить вызов всемогущему Абакумову.

Так что борются за тебя, подполковник!

Лаврентий Павлович нажал кнопку, и через несколько секунд перед ним предстал плотный молодой человек с погонами полковника.

— Георгий, ты смотрел это дело?

Берия слегка приподнял над столом коричневую папку.

— Изучил, Лаврентий Павлович, — мгновенно отозвался помощник.

— И знаешь, за что его?..

Лаврентий Павлович уже дважды перечитал дело. Скрупулезно вникая в каждую строчку, он успел составить о нем личное впечатление. Но по столь щекотливому вопросу ему хотелось услышать мнение и помощника, который прекрасно разбирался во всех закулисных течениях.

— Он расстрелял диверсантов, заброшенных в Крым, оставив в живых только одного, хотя и радиста.

— За это нужно давать орден, а не арестовывать, — сдержанно буркнул Берия.

— Все не так просто, Лаврентий Павлович. Как выяснилось, «Смерш» уже давно разыскивал эту группу.

— А тебе не кажется, что произошло обычное несогласование в работе разных ведомств? — заметил Берия. — Не так ли?

— Все верно, Лаврентий Павлович, но за Куприяновым числится еще несколько грешков морального плана. Вы, наверное, обратили внимание, что в папке лежит еще одна докладная, а в ней говорится о том, что подполковник Куприянов, пользуясь своим служебным положением, склоняет к сожительству сотрудниц.

Георгий обладал одной удивительной способностью — он мог видеть то, что пропускал Берия. А кроме того, он имел феноменальную память и держал в голове массу дел со множеством подробностей, которыми, словно соты медом, были заполнены ячейки его памяти.

— Вот оно как, — заинтересованно протянул Берия. — Что-то я этого не заметил.

— Этот лист сложен вдвое, — подсказал Георгий. — Вы его, наверное, пропустили. Разрешите, я вам его покажу. — Он пролистал несколько страниц, вытащил докладную записку. — Пожалуйста, Лаврентий Павлович!

Взяв протянутую бумагу, Лаврентий Павлович углубился в ее содержание. Занятное получается чтение. Из прочитанного следовало, что подполковник Куприянов конченый сластолюбец, который не пропускает мимо себя ни одной хорошенькой женщины. И вся его служебная деятельность сводится к тому, чтобы затащить к себе в постель очередную прелестницу.

Берия призадумался. Если дело обстоит действительно таким образом, то это уже потянет на серьезное дисциплинарное нарушение.

— Что ты думаешь об этом информаторе? — спросил Берия у помощника.

Помощник понимающе кивнул, похоже, что он ожидал подобного вопроса.

— Я наводил справки о Коробове. По моим данным, он и сам неравнодушен к этой особе.

Губы Лаврентия Павловича чуть дрогнули. Значит, так оно и было — в словах Георгия он не сомневался.

— Выходит, что они бабу не поделили? — уточнил Берия.