Она резко раскинула руки, так что один из гномов застыл и чуть не выронил кружку.
— Этот призрак спикировал прямо на анмаглакха!
Многие гномы выпрямились на своих местах.
— Он схватился руками за грудь и вытаращил глаза, а призрак тем временем нёсся на второго анмаглакха. Ему ничего не стоило убить его в один миг и сбросить в каменный мешок.
— Малец хотел защитить меня и не собирался сдаваться без боя. Я бросилась за ним, видя, что анмаглаки повержены. Рёбра одного из эльфов торчали наружу, открывая зияющую дыру в груди… потому что его сердце было вырвано из тела.
Винн подняла руку, скрючив пальцы, как будто схватила сердце. Затем она повернулась и медленно пошла по платформе. Все гномы молча смотрели на неё.
— Потом я услышала рычание и крик. — прошептала она. — Я бросилась следом за Мальцом… я всё ещё не могу забыть этого. Другой эльф лежал мёртвым на снегу. Его головы не было, а из обрубка хлестала кровь… и над ним стояла хрупкая белая женщина.
— Она была обманчиво хрупкой и тонкой. У неё были клыки и светящиеся глаза, а чёрные волосы развевал ветер. Она была нежитью, вампиром, но очень древним. И она разодрала обоих анмаглакхов так, как потрошат рыбу.
Винн остановилась возле другого стола и встретилась с гномами, которые слушали её с распахнутыми глазами.
— Я едва могла дышать, — прошептала она. — когда смотрела на неё…
На этот раз она не колеблясь схватила кружку и выпила. Её карие глаза уже блестели, когда она вернулась на платформу.
— К моему отчаянию, малец бросился на женщину, но та легко скинула его со склона холма и он упал подвернув лапу. Она перевела взгляд на меня… и я побежала!
— Я не успела даже вскрикнуть, когда она догнала меня. Она схватила меня за горло и прижала к скале. Тогда я закричала.
Винн сделала долгую паузу и Чейн услышал, что никто не мог говорить в этот момент. Все ждали продолжения.
— Она выпустила меня… и съёжилась у дальней стены в клубок.
Молот-Олень наклонился вперёд. Он уже не улыбался и не хмурился, когда встретился глазами с Винн.
— Она смотрела на меня своими бесцветными глазами. Страх был сильнее, чем холод, что морозил моё тело и мысли. Я крикнула ей, чтобы она остановилась… и звук моего голоса действительно заставил её остановиться. Я заговорила снова.
Винн посмотрела на Чейна.
— Она была заперта в этих снежных горах сотни и сотни лет… так долго, что сама забыла звук своей речи. Услышав слова снова, она смутно стала припоминать о том, что потеряла… и она не убила меня.
— Вместо этого она схватила меня и помчалась через горы. Она несла меня в замок, возвышавшийся среди скал в плену снега, то самое место, что искали мои товарищи и я. Она была хранительницей сокровища, к которому мы стремились. Я снова разговаривала с белой женщиной. Она не понимала моих слов, но это удерживало её от того, чтобы разорвать меня как тех эльфов…
— Она сошла с ума в своей изоляции. Но она привела меня и Мальца внутрь своего замка, и мы были первыми, кто видел его за… неизвестно сколько лет. Я продолжала говорить с ней, а она слушала.
Винн сделала круг.
— Ей было суждено уничтожать всех, кто приблизится к сокровищу, но тем не менее, она открыла мне свои тайны. Хотя я и беспомощна, я поступила достаточно мудро, чтобы выжить. Не всегда подвиги совершаются топором или мечом, но иногда и голосом… словами… того кто говорит.
Винн замолчала, сложила вместе руки и опустила голову.
Чейн замер на полу.
Он никогда не видел эту сторону Винн. Её чувство драматичности моменты, было удивительно, если не больше — совершенным. Потребовалось несколько вдохов, чтобы все остальные поняли, что она закончила, а затем начался гул. Один гном кричал на нуманском:
— Нет, это не может быть концом! Что произошло дальше? Ты нашла это сокровище?
Винн подняла голову и изогнула губы в намёке на улыбку.
— Это совсем другая история… очень яркая… но для другого раза. — она повернулась, взглянув большими карими глазами на Молота. — И особенно это касается правил справедливого обмена.
Сначала Молот-Олень просто смотрел на неё и выражение его лица не читалось. Затем он медленно покачал головой. Но вдруг он начал сотрясаться от смеха, заставив ближайшие кружки дрожать и прыгать по столу.
— О, Вечные! Это и в самом деле справедливый обмен, малыш! Садись со мной!
Взгляд Винн скользнул к Чейну.
Его не могло не интересовать поверили ли гномы её рассказу. Эльфийские убийцы и древние белые мертвецы?.. Но похоже в этом не сомневались и ничего не спрашивали. Девушка села за стол с Молотом и Чейн неохотно присоединился к ней.
Рядом остался сидеть другой гном, младше Молота и носивший кожаные доспехи. Его каштановые волосы были перехвачены кожаным ремешком, а борода аккуратно подстрижена и ухожена. Он посмотрел на Винн, но ничего не сказал.
Молот-Олень указал на своего товарища.
— Мой родственник, Кэрроу. — сказал он просто, а затем наполнил кружку из высокого кувшина и толкнул его к Чейну.
Чейн прикоснулся к ней, а Молот прижал руку к сердцу.
— Я Фаях'ар. — заявил он, как будто при звуках его имени они должны были узнать его.
— Молот-Олень? — вставила Винн.
Он задумался над её переводом.
— Да! — согласился он. — Молот-Олень семьи Суглинок, клана Морской пены, племени Тумблинг-Ридж. А кто ты, девчонка и твой молодой человек?
— Он не мой… — начала было Винн, а потом заёрзала. — Меня зовут Винн Хигеорт из филиала гильдии Хранителей Колмсита. Моего спутника зовут Чейн Андрашо и он учёный из Запределья, что на восточном континенте.
Чейн нахмурился. Её язык уже заплетался и он потерял счёт тому сколько пива она выпила.
— Я вижу, — сказал Молот-Олень, поднимая густые брови и взглянув на тень. — это была хорошая история и хорошо рассказана.
— А почему танаэ рассказывает истории в бедняцком районе посреди ночи? — вырвалось у неё.
Чейн расширил глаза, как и Кэрроу, но Молот не счёл это оскорблением.
— История должна быть рассказана… особенно тем, кто обладает красноречием и в чести среди живых. — сказал он. — Как иначе они будут пересказывать истории в течении многих лет? Это единственный путь чтобы стать одним из почитаемых гномов после смерти и потом возродиться в народе. Так было со всеми Вечными, чьи истории принадлежат людям, независимо от того где они живут.
Чейн нахмурился. Винн упоминала, что гномы считают будто их «святые» продолжают жить и наблюдать за ними. Но утверждение что их Вечные продолжают жить — кажется странным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});