– Да, я устал сегодня и хочу домой. А ты хотела ещё куда-то?
– Нет, просто спросила, – она протянула ему руку и поднялась на ноги. – Поедем…
Полонский улыбнулся и, расплатившись по счету, пошёл вслед за нею, крепко удерживая её руку в своей ладони.
Они не зажгли света, когда зашли в дом. Камилла не дала Полонскому снять обувь, страстно прильнув к его губам. Поспешно ослабляла узел его галстука, сдёргивала с плеч пиджак и небрежно расстёгивала рубашку.
Оказавшись в спальне, она сбросила с себя платье и, повалив его на кровать, опустилась на него сверху. Склонившись, завела его руки за голову и страстно накрыла его губы своими. Сегодня она правила балом в их постели. Страстно погружая его в чувственное удовольствие, демонстрировала ему всё своё умение и способности. Пытаясь заставить его позабыть обо всём и видеть перед глазами только её…
Спустя час, Полонский присел в постели, когда Камилла заснула. Медленно заскользив взглядом по её обнажённому телу, поднялся с кровати и подошёл к шкафу. Накинув на плечи рубашку и лёгкие домашние брюки, вышел из комнаты. Прихватив на кухне из холодильника бутылку с ледяной минеральной водой, вышел из дома и медленно прошёл по дорожке, направляясь в сад.
Опустившись на скамью, сделал глоток воды и, откинувшись на спину, взглянул на небо. Сегодня оно было чистым и звёздным, а тёплый ветер, гуляющий по дорожкам аллеи, слегка развевал его волосы. Тихое пение сверчков обволакивало его дивным ощущением умиротворения. Хотелось вдохнуть полной грудью и, зажмурив глаза, окунуться в негу тёплой летней ночи.
Странные ощущения в душе не давали ему уснуть сегодня. И дело было не в бурной страсти, которая ещё час назад царила в их спальне с Камиллой. Сегодня она была безудержна и раскована, и он принимал её ласку и желание, играя в постели по её правилам. Но когда страсть поутихла, почувствовал опустошение внутри себя. Словно всё бушующее пламя страсти обожгло не его, а кого-то другого. Потому что навязчиво перед глазами всё время вставал образ Маши. Нежный образ, который не давал ему возможности сосредоточиться на своей любовнице.
Он не хотел этих мыслей, не думал о ней целенаправленно, не желал её, как женщину, но она приходила в его голову, не спрашивая разрешения. Он давно не испытывал ничего подобного, с того самого момента, как жил со своей первой женой. Только в то время испытывал нечто подобное, когда не желание лишь только обладать Лизой в постели было главенствующим, а хотел, чтобы она принадлежала ему полностью.
Но сейчас подобные мысли казались, более чем абсурдны. Урбенина была в его жизни просто случайной знакомой, с которой они познакомились при весьма неприятных обстоятельствах для них обоих. Но тот день, что они провели рядом вчера, словно всё изменил и заставил посмотреть на неё другими глазами. Она не изменилась и не стала другой, по-прежнему была милой простушкой с искалеченным телом и душой. Но ему показалось, что смотрел он вчера на неё уже каким-то другим, особенным взглядом, не таким, как прежде. А, впрочем, может, ему просто это всё показалось.
Слегка потянувшись, Ростислав улыбнулся. Прикрыв рот рукой, сладко зевнул и, поднявшись на ноги, медленно направился к дому.
****
– Камилла, ты со мной едешь на работу? – обратился Полонский к Полторацкой, и поправил узел галстука перед зеркалом.
– Нет, дорогой, я не успеваю. Я доберусь сама. Можно я задержусь сегодня немного? Я что-то плохо себя чувствую.
– Что случилось? – он обернулся.
– Эти кондиционеры в офисе, похоже, меня доконали. У меня насморк, по-моему, начинается.
– Тогда может, останешься дома? – он присел с ней рядом на постели и погладил её по волосам.
– А можно? – она с надеждой во взгляде посмотрела на него.
– Ну конечно, можно. Отлежись и полечись, как следует. Сегодня никаких срочных дел для тебя в офисе не предвидится. Так что оставайся и не вылезай из постели целый день.
– Спасибо тебе большое, – она чмокнула его в щёку и, повернувшись на бок, прикрыла глаза.
Ростислав подхватил портфель с документами и снова подошёл к кровати.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Постарайся, подлечиться сегодня. Тебе нужны какие-нибудь лекарства?
– Нет, я только недавно обновляла нашу аптечку.
– Ну, тогда я поехал, – он провёл пальцами по её лицу.
– Удачного тебе дня, – Камилла обняла его за шею руками и прильнула к его губам. – Ты на обед, приедешь?
– Нет, перекушу в кафе. А ты отдыхай. Завтрак на столе, только разогрей всё. Пока! – он поцеловал её в губы.
– Спасибо тебе большое за заботу. Пока, – она махнула рукой на прощание. И как только он скрылся за дверью, Камилла откинулась головой на подушку, зажмуривая глаза и ослепительно улыбаясь.
Сегодня Куликов должен был уехать в командировку на три дня, и пообещал, что на работе его не будет. Для Полонского он будет с утра уже в дороге, а для неё он будет доступен у себя дома весь день до самого вечера.
Прислушавшись к звуку покидающей двор машины Ростислава, Камилла поднялась и присела в постели. Отбросив одеяло в сторону, она встала на ноги и подошла к шкафу.
Перебрав свои многочисленные недавние покупки, она выбрала короткое узкое платье цвета спелой малины и нежный комплект шёлкового нижнего белья. Сбросив с себя сорочку, стремительно переоделась и остановилась у зеркала, поправляя макияж губ.
Прихватив сумочку, ключи от машины и телефон, она направилась на выход из спальни, с намерением как можно быстрее добраться до дома Куликова.
****
Полонский остановил машину в длинной веренице дорожной пробки. Он специально выехал сегодня на час раньше, чтобы появится в офисе до прихода своих сотрудников. Рабочая неделя начиналась, и дел было предостаточно.
Он скучающим взглядом обвёл стоявшие рядом с ним машины и, взглянув в лобовое стекло, снова повернул голову в сторону, заострив своё внимание на стоявших на автобусной остановке двух женщин. Одна из них постарше периодически посматривала на часы и что-то говорила своей дочери.
Полонский улыбнулся и, нажав на кнопку клаксона, попытался привлечь их внимание.
Женщины прервали свой разговор и сосредоточили всё своё внимание на его машине.
Ростислав опустил стекло со стороны пассажирской двери и обратился к одной из них:
– Мария Владимировна, садитесь ко мне в машину.
Урбенина узнав Полонского, перевела вопросительный взгляд на мать, но он снова окликнул её, поторапливая, потому что впереди стоявшие машины уже начали своё движение.
Женщины, посмотрев друг на друга, стремительно направились к его машине. Оказавшись в салоне, Маша взглянула на приветливое лицо Ростислава.
– Доброе утро! – обратился он к обеим женщинам.
– Доброе утро! – дружно ответили они ему.
– Вот уж не думал, что встречу вас сегодня утром, да ещё на дороге, – обратился он к Марии.
– У папы поломалась машина, и сегодня мы с мамой остались без транспорта. Нам предстоит несколько пересадок, чтобы добраться до работы.
– Я вас подвезу, не волнуйтесь. Нам почти по пути.
– Спасибо вам большое, Ростислав Андреевич, – обратилась к нему Валентина Александровна, сидевшая на заднем сидении.
– Ну что вы не стоит. Вы знаете, моё имя?
– Да, Маша мне рассказывала о вас.
Полонский улыбнулся.
– А вот вас она мне не представила.
Мария смущённо улыбнулась.
– Валентина Александровна, моя мама.
– Очень приятно. Рад знакомству, – Полонский взглянул на женщину в зеркало заднего вида.
– Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, – ответила женщина с улыбкой.
– А что случилось с машиной Владимира Егоровича? – спросил Полонский.
– Очередная поломка. Машина уже довольна старая, но муж категорически не собирается менять её, несмотря на то, что я предлагала ему сделать это, и у нас появилась такая возможность несколько лет назад. Но он проигнорировал, сказал, что эту машину он не продаст никогда.
Ростислав улыбнулся. Другого ответа он и не ожидал услышать. Характер Урбенина он уже изучил чётко, и это касалось не только вопросов его личного имущества, но и его домочадцев. Все зависели от его мнения и единолично принятого им решения.