– Капитанъ Гаттерасъ! – вскричалъ пораженный Шандонъ.
Имя это, очень хорошо извѣстное англійскимъ морякамъ, глухо повторялось въ рядахъ экипажа.
– A теперь,– продолжалъ Гаттерасъ,– положите якоря на льдины; потушите огонь въ машинѣ и пусть каждый займется своимъ дѣломъ. Шандонъ, я намѣренъ поговорить съ вами о дѣлахъ, касающихся брига. Приходите ко мнѣ въ каюту съ докторомъ, Уэллемъ и Джонсономъ. Джонсонъ, распустите экипажъ.
Гаттерасъ, спокойный и невозмутимый, сошелъ со шканцевъ, а Шандонъ, между тѣмъ, становился на якорь.
Но кто такой былъ этотъ Гаттерасъ и почему его имя произвело на всѣхъ столь глубокое впечатлѣніе?
Джонъ Гаттерасъ, единственный сынъ лондонскаго пивовара, умершаго милліонеромъ въ 1852 году, еще въ юношескихъ лѣтахъ поступилъ въ коммерческій флотъ,– не смотря на то, что его ожидала блестящая будущность. И не потому собственно сдѣлался онъ морякомъ, что чувствовалъ призваніе къ коммерціи; нѣтъ,– его соблазняли географическія открытія. Гаттерасъ мечталъ только объ одномъ: побывать тамъ, гдѣ не ступала еще нога ни одного человѣка.
Въ двадцатилѣтнемъ возрастѣ онъ обладалъ уже сильнымъ организмомъ людей худощавыхъ и сангвиническаго темперамента. У него было энергическое лицо, съ геометрически-правильными чертами; высокій, лобъ, перпендикулярный къ плоскости очень красивыхъ, но холодныхъ глазъ; его скупой на слова ротъ обозначался линіей тонкихъ губъ; онъ былъ средняго роста, члены его крѣпкаго тѣла приводились въ движеніе желѣзными мускулами, словомъ, во всей его особѣ сказывался могучій характеръ. Достаточно было взглянуть на него, чтобы признать въ немъ человѣка отважнаго, достаточно послушать, чтобы убѣдиться въ его холодно-страстномъ темпераментѣ. То была натура, ни предъ чѣмъ не отступающая, человѣкъ, съ такою-же увѣренностью ставившій на карту жизнь другихъ, какъ и свою собственную. По этоѵу, прежде чѣмъ слѣдовать за нимъ въ его похожденіяхъ, необходимо было хорошенько обсудить дѣло.
Высокомѣрный, какъ англичанинъ, Джонъ Гаттерасъ слѣдующимъ образомъ отвѣтилъ одному французу, который, желая выразиться вѣжливо и даже любезно, въ присутствіи Гаттераса сказалъ:
– Если-бы я не былъ французомъ, то хотѣлъ-бы быть англичаниномъ.
– A если-бы я не былъ англичаниномъ,– отвѣтилъ Гаттерасъ,– то желалъ-бы быть… англичаниномъ.
По отвѣту можно судить о сдѣлавшемъ его человѣкѣ.
Гаттерасъ хотѣлъ закрѣпить за своими соотечественниками монополію географическихъ открытій; но, къ его крайнему сожалѣнію, въ этомъ отношеніи англичане мало сдѣлали въ теченіе предшествовавшихъ столѣтій.
Америка открыта генуэзцемъ Христофоромъ Колумбомъ; Индія – португальцемъ Васко де-Гама: Китай – португальцемъ Фернандомъ д'Андрада; Огненная Земля – португальцемъ Магелланомъ; Канада – французомъ Жакомъ Картье; Зондскіе острова, Лабрадоръ, Бразилія, мысъ Доброй Надежды, Асорскіе острова, Мадера, Ньюфаундлэндъ, Гвинея, Конго, Мексика, мысъ Бѣлый, Гренландія, Исландія, Южный океанъ, Калифорнія, Японія, Камбоджа, Перу, Камчатка, Филиппинскіе острова, Шпицбергенъ, мысъ Горнъ, Беринговъ проливъ, Тасманія, Новая Зеландія, Новая Британія, Новая Голландія, Луизіана, островъ Жана-Маена – открыты исландцами, скандинавами, русскими, португальцами, датчанами, испанцами, голландцами. Но въ числѣ ихъ не фигурируетъ ни одинъ англичанинъ, и Гаттерасъ приходилъ въ отчаяніе, что его соотечественники исключены изъ славной фаланги мореплавателей, произведшихъ столь важныя географическія открытія въ XV и XVI вѣкахъ.
Новѣйшія времена служили нѣкоторымъ утѣшеніемъ Гаттерасу, потому что англичане вознаградили себя открытіями, произведенными Стэртомъ, Стюартомъ, Боркомъ, Уиллисомъ, Кипгомъ – въ Австраліи, Пализеромъ – въ Америкѣ, Кирилломъ Грахамомъ, Ваддингтономъ, Кеммингамомъ – въ Индіи, Буртономъ, Спикомъ, Градтомъ и Ливингстономъ – въ Африкѣ.
Но этого было недостаточно, такъ какъ всѣхъ перечисленныхъ отважныхъ путешественниковъ Гаттеросъ скорѣе считалъ усовершенствователями, чѣмъ изобрѣтателями. Надо было найти что нибудь получше, и Гаттерасъ готовъ былъ изобрѣсть даже цѣлую страну, лишь-бы только на его долю выпала честь ея открытія.
Гаттерасъ замѣтилъ, что если англичане и не составляли большинства въ числѣ древнихъ мореходовъ и если Сандвичевы острова открыты только въ 1774 году Кукомъ, а Новая Каледонія, гдѣ Кукъ погибъ, въ 1778 году,– то все-же на земномъ шарѣ существовали мѣстности, на которыя, повидимому, направлялись всѣ усилія англичанъ.
Эти были именно полярныя страны и моря Сѣверной. Америки.
И въ самомъ дѣлѣ, хронологическая таблица географическихъ открытій англичанъ представляется въ слѣдующемъ видѣ:
За послѣднее время эти неизвѣстныя страны безпрерывно подвергались изслѣдованіямъ Герна (Неаrnе) Меккензи, Джона Росса, Парри, Франклина, Ричардсона, Бичи, Джемса Росса, Бака, Диза (Dease), Симпсона, Рэ, Ингльфильда, Бельчера, Аустина Келлета, Мура, Макъ-Клюра, Кеннеди и Макъ-Клинтока.
Хотя сѣверные берега Америки были изслѣдованы, а сѣверо-западный проливъ почти открытъ, но этого было мало, предстояло еще болѣе важное дѣло, которое Джонъ Гаттерасъ два раза уже пытался осуществить, въ виду чего онъ и снаряжалъ на свой счетъ два судна. Онъ хотѣлъ достичь полюса и самымъ блестящимъ подвигомъ завершить рядъ открытій, произведенныхъ англичанами.
Подняться къ полюсу – въ этомъ состояла цѣль его жизни.
Послѣ довольно удачныхъ путешествій въ южныя моря, Гаттерасъ впервые попытался, въ 1846 году, подняться къ сѣверу Баффиновымъ заливомъ, но дальше семьдесятъ четвертаго градуса пройти не могъ. Онъ командовалъ тогда шлюпомъ Halifax'омъ; экипажъ его подвергался ужаснѣйшимъ лишеніямъ и Гаттерасъ до того простеръ свою безумную отвагу, что моряки стали высказываться противъ возобновленія экспедицій подъ начальствомъ человѣка, подобнаго Гаттерасу.
Въ 1850 году Гаттерасу удалось набрать на судно Farewell десятка два рѣшительныхъ людей, которыхъ, главнымъ образомъ, соблазняла предложенная имъ высокая плата. По поводу этой экспедиціи, докторъ вошелъ въ сношенія съ Гаттерасомъ, котораго самъ не зналъ, но которому, однакожъ, заявилъ о своей готовности принять участіе въ путешествіи. Къ счастію для Клубонни, должность доктора была уже замѣщена на суднѣ.
Farewell, слѣдуя по пути Нептуна (Neptune) 1817 года, изъ Абердина поднялся на сѣверѣ Шпицбергена до семьдесятъ шестаго градуса широты. Тамъ онъ зазимовалъ; страданія, которымъ подвергались здѣсь матросы, были такъ велики, стужа настолько сильна, что ни одинъ человѣкъ изъ экипажа не возвратился въ Англію, за исключеніемъ самого Гаттераса, прошедшаго по льдамъ больше двухсотъ миль и доставленнаго на родину однимъ датскимъ китобойнымъ судномъ. Громадное впечатлѣніе произвело возвращеніе изъ экспедиціи одного только человѣка. Кто послѣ этого рѣшился-бы слѣдовать за Гаттерасомъ въ его безумныхъ попыткахъ? Однакожъ, онъ не отчаявался. Его отецъ, пивоваръ, умеръ, и Гаттерасъ сдѣлался обладателемъ громаднаго состоянія, равнявшагося состоянію индійскаго набоба.
Между тѣмъ, совершился одинъ географическій фактъ, самымъ чувствительнымъ образомъ затронувшій самолюбіе Гаттераса.
Бригъ Advance, съ экипажемъ въ семнадцать человѣкъ, снаряженный негоціантомъ Гриннелемъ и состоявшій подъ начальствомъ доктора Кэна, отправился на поиски за Джономъ Франклиномъ. Въ 1853 году, чрезъ Баффиново море, онъ проникъ въ проливъ Смита, прошелъ за восемьдесятъ второй градусъ сѣверной широты, т. е. подвинулся къ полюсу ближе, чѣмъ кто-либо изъ его предшественниковъ. И этотъ бригъ было американское судно, а самъ Гриннель и докторъ Кэнъ – американцы.
Не трудно понять, что презрѣніе англичанина къ янки превратилось въ ненависть въ сердцѣ Гаттераса, рѣшившагося, во что-бы то ни стало, пройти дальше, чѣмъ его отважный соперникъ, и достичь во чтобы то вы стало полюса.
Два уже года онъ жилъ инкогнито въ Ливерпулѣ, выдавая себя за матроса. Въ Ричардѣ Шандонѣ онъ узналъ такого именно человѣка, какой былъ ему необходимъ, и въ безъименномъ письмѣ предложилъ ему, равно какъ и доктору, свои условія. Forward былъ построенъ, вооруженъ, экипированъ. Имени своего Гаттерасъ не объявилъ, иначе никто не согласился-бы сопровождать его. Гаттерасъ рѣшился принять нахальство надъ бригомъ только при какихъ нибудь чрезвычайныхъ обстоятельствахъ, или когда Forward настолько подвинется впередъ, что возвратъ будетъ уже невозможенъ. Впрочемъ, въ крайнемъ случаѣ, онъ могъ предложить экипажу, какъ это мы и видѣли, столь выгодныя денежныя условія, что ли одинъ матросъ не отказался-бы слѣдовать. за Гаттерасомъ, хотя на край свѣта.
И дѣйствительно, Гаттерасъ хотѣлъ отправиться на край свѣта.
Въ виду критическихъ обстоятельствъ, въ которыхъ находился бригъ, Гаттерасъ не колеблясь заявилъ о себѣ экипажу.