Пятый период истории еврейства — сионистский — начался на переломе XX века, и в нем мы живем в настоящий момент.
Однако вернемся к истории «кочующего правительства» иудеев. Как было ранее отмечено, после разрушения Иерусалима в 70 г. н. э. правительство иудеев переселилось в Ямнию. Они поставили своей целью установить новый центр власти и контроля, чтобы держать в повиновении рассеянных по всему миру иудеев. Фарисейские старшины образовали своего рода кочующее правительство, веками накапливая тайны управления и до сегодняшнего дня осуществляя власть над евреями. Древний Синедрион, источник законодательной, административной и юридической власти, был восстановлен в Ямнии под другим названием. Здесь же была создана и Академия для дальнейшей разработки и усовершенствования Закона. Книжники продолжали трудиться над толкованием закона, приспосабливая его к новым, постоянно изменяющимся условиям.
Вскоре возник новый фактор, христианство, и иудеям необходимо было определить к нему отношение Закона. Так прежний закон, т. е. Тора, получил обширное дополнение в виде Талмуда, вскоре приобретшего равный и еще больший авторитет.
Как пишет Дуглас Рид, «Закон, исходивший из Ямнии, «воздвиг непреодолимый барьер против внешнего мира», принудил к подчинению «смертельно строгой» дисциплине и держал новообращенных в должном подчинении. Целью всего этого было сделать жизнь евреев совершенно отличной от жизни других народов. Любой закон, решенный в Синедрионе большинством голосов, становился обязательным для иудейских общин в рассеянии; «неподчинение наказывалось отлучением, что полностью исключало провинившегося из общины» [79].
Во время этого периода кочующее правительство в Ямнии издало секретный указ, разрешавший евреям приспосабливаться к обстоятельствам и, в случае нужды, переходить в другие религии, для вида отказываясь от своей веры.
Управление в Ямнии продолжалось около столетия, после чего кочующее правительство переехало в Ушу в Галилее, где снова был восстановлен Синедрион.
В 320 г. н. э. римский император Константин принял христианство, издав законы, воспрещавшие браки между христианами и евреями и запрещавшими евреям держать рабов — христиан. Талмудистское правительство восприняло это как новое «преследование» евреев и переселилось в Вавилон, где еще была иудейская колония. Обосновавшись в Суре, они учредили Академию в Пумбедиту, где и была закончена работа над Талмудом, который сменил Тору.
В течение 600 лет талмудистское правительство в Ямнии, Угле и Суре оставалось в родных, восточных землях, где его характер был близок и понятен окружающему населению.
Потом произошло событие, результатом которого стали грозные потрясения нашего времени: талмудистское правительство переселилось в христианскую Европу, обосновавшись среди народов, для которых их догма и методы были не только чужды, но вообще непостижимы. Это привело в ходе столетий к постоянным столкновениям чужой веры и амбиций с интересами местного населения, что продолжается и в наше время.
Уход евреев в Европу был результатом завоеваний Ислама. Арабы изгнали римлян из Палестины и вскоре вторглись в Испанию, куда из Вавилона перенесли свой центр управления талмудисты. Переселение еврейского правительства в Европу стало для Запада фактом первостепенной важности. Разрушительная доктрина и управляющий центр вторглись теперь на европейский континент.
Господство мавров в Испании длилось почти 800 лет. И когда в 1492 г. испанцы сбросили это иго, они выгнали не только мавров из своей страны, но и евреев. После этого центр талмудистского правительства был переведен в Польшу. Для многих исследователей такое перемещение является более чем странным. Даже сионистские исследователи обходят эту проблему стороной. Когда в начале XVI в. «центр» иудаизма был перенесен в Польшу, «там начало существовать еврейское население числом в несколько миллионов», — пишет еврейский историк, сионист Иозеф Кастейн [80].
Но откуда они там появились? Как пишет Рид, «…мировой «центр» еврейского правления был в то время перенесен в район наибольшего скопления народа, неизвестного до тех пор как еврейского, и фактически никогда им в буквальном смысле слова и не бывшего. В нем не было никакой иудейской крови (а надо сказать, что к тому времени иудейская кровь почти полностью иссякла даже среди западноевропейских евреев), а их предки никогда не знали Иудеи, будучи взращенными на татарской земле. Это были татары — народ тюркско-монгольской расы, обращенные в иудаизм в VII в. нашей эры — единственный в истории случай, когда большая масса людей чужой крови приняла иудейство» [81].
Можно только догадываться, почему талмудистские старейшины разрешили и поощряли переход хазар в иудейство. Без этого прилива новой крови «еврейский вопрос», по-видимому, давно уже был бы разрешен, перестав попросту существовать. Падение Хазарского каганата породило несколько волн миграции, составивших основное ядро исповедующего иудаизм населения Восточной Европы.
Об этом же пишет и известный английский исследователь хазар Артур Кестлер: «Однако собранный массив доказательств заставляет принять точку зрения польских ученых, дружно утверждавших, что в «ранний период основное количество происходило из страны хазар» и что, соответственно, хазарский вклад в генетический код еврейства должен считаться значительным и даже, по всей видимости, доминирующим» [82].
Пионерами новых поселений в Польше были богатые хазарские торговцы, которые хорошо знали эту страну через наезженные торговые пути в направлении Венгрии. «Из нашего исследования вытекает два основных факта, — пишет Кестлер, — исчезновение хазарского народа из региона, бывшего его историческим ареалом, и одновременное появление в соседней области на северо-западе крупнейшего сосредоточения евреев со времени начала Диаспоры. Эти два фактора находятся в тесной взаимосвязи, поэтому историки согласны, что иммиграция из Хазарии способствовала, видимо, росту польского еврейства — вывод, в пользу которого говорят свидетельства из предшествующих глав… Иными словами, тот факт, что хазары в немалых количествах эмигрировали в Польшу, сомнений не вызывает» [83].
Многие известные историки, изучавшие средневековые источники по Хазарии, высказывают аналогичную точку зрения. Наиболее выдающиеся среди них — покойный профессор Пауль Эрик Кале и его бывший ученик Дуглас Мортон Данлоп — профессор истории средневековой Европы в Колумбийском университете, Абрахам Н. Поляк и др.
Справка. Пауль Эрик Кале (1875–1965) был одним из ведущих востоковедов. Он родился в Восточной Пруссии, стал лютеранским пастором и прослужил 6 лет в этом качестве в Каире. Впоследствии он преподавал в разных университетах в Германии и в 1923 г. стал руководителем знаменитого Восточного семинара в Боннском университете. Он был единственным в Германии профессором, имевшим в ассистентах еврея, польского раввина. Работал в Оксфорде, где получил две докторские степени (по философии и по теологии). В каталоге Британского музея числится двадцать семь его трудов, в том числе «Каирская Гениза» и «Изучение Свитков Мертвого моря» [84].
Еще одним выдающимся исследователем был наш земляк Абрахам Н. Поляк, который родился в Киеве в 1910 г. и в 1923 г. прибыл с родителями в Палестину. Заведовал кафедрой средневековой еврейской истории Тель-Авивского университета, автор множества трудов на иврите. Его статья на иврите «Обращение хазар в иудаизм» появилась в 1943 г. в журнале «Сион» и вызвала противоречивые отклики. Реакция на его книгу «Хазария» была еще более неоднозначной. Книга издана на иврите в Тель-Авиве в 1944 г. и была встречена враждебно, что отчасти понятно, так как в ней увидели попытку опровергнуть священную традицию вести происхождение современного еврейства от библейского племени [85]. В «Еврейской энциклопедии» 1971–1972 гг. издания имя А. Н. Поляка не упоминается.
С момента переноса еврейского «центра» в Польшу азиаты начали двигаться на запад под маской евреев, приведя Европу в ее нынешнее критическое состояние. Их обращение в иудейство произошло настолько давно и они проживали так далеко от Европы, что западный мир никогда ничего о них бы не узнал, если бы талмудистский центр не был основан среди них, сгруппировав их вокруг себя.
«Когда они стали известны в Европе как «восточные евреи», — пишет Дуглас Рид, — то им помогла переделка слов «иудаист» в «еврея», поскольку, разумеется, никто никогда не поверил бы, что они были иудеями или выходцами из Иудеи. С той поры как они стали руководителями еврейства, догма «возвращения» в Палестину проповедуется от имени народа, не имевшего ни капли семитской крови, ни даже намека на палестинское происхождение их предков. Талмудистское правительство управляло с тех пор армиями совершенно чуждого им народа азиатского происхождения. Опять, на этот раз в Польше, было основано, по сути, независимое государство в государстве, снова воспользовавшееся благосклонностью коренного населения к пришельцам. И снова, как и раньше, и как много раз позже, талмудистские евреи оказались непреклонно враждебными к приютившему их народу» [86].