новое приглашение — от второй жены Маруфа. В своем послании она попросила прийти непременно сегодня, и Лейла сразу поняла почему. Десять лет болезни, все уже потеряли надежду, и вдруг что-то случилось. И это что-то все вокруг начали приписывать ей, или, по крайней мере, как-то соотносить с ее появлением во дворце. Но Маруф, который уехал на несколько дней — вот что заботило ее больше всего. Если кто-то обвинит ее в колдовстве, кто защитит ее? Будет ли и дальше добра с ней Мариям-ханум, если вдруг станет известно, что она дочка сахиры, и что чудо исцеления, может, идет от темных сил? И как вообще это произошло? Лейла не знала, что и думать. Она решила занять себя делами, навестить вторую жену, а потом вместе с господином Каримом отправиться в комнату Айши и найти в ней записи.
Вошедший евнух выглядел довольным. Он поклонился, как обычно, но не торопился начать разговор, и Лейла почувствовала, что он ее изучает, словно пытаясь что-то понять.
— Вы очень понравились достопочтенной Мариям-ханум, — наконец произнес он.
Ни слова про чудесное исцеление, ни единого вопроса, ни выражения удивления.
— Мариям-ханум была очень добра ко мне, это правда. Хотя я не думаю, что это из-за моих добродетелей, просто по счастливому стечению обстоятельств она почувствовала себя намного лучше в момент моего прихода.
— Да, мне уже передали эту чудесную новость. Мы все возносим слова благодарности Всевышнему за это, Мариям-ханум заслуживает выздоровления после стольких лет страданий.
— Я надеюсь только, что она действительно исцелится, что это не просто временное облегчение.
— Мы все надеемся, Лейла-ханум. Я думаю, вы пригласили меня не только ради этой прекрасной новости?
— Нет, Карим-мирза. Я последовала вашему совету и попросила помощи у Мариям-ханум. Она подала мне замечательную идею — начать с изучения записей управительницы Айши, чтобы немного понять, чем именно она занималась, и что я должна буду включить в свой список дел.
— Это мудрый совет, Лейла-ханум. Я провожу вас в комнату Айши, и вы сможете взять там все, что нужно. Вы желаете проследовать туда немедленно?
— Нет, потому что я приглашена к Любне-ханум, и она просит прийти как можно скорее. Но я не хочу тянуть с делами, поэтому прошу вас проводить меня в комнату Айши сразу после моего визита в покои достопочтенной Любны-ханум.
— Любна-ханум? Так быстро? Этого стоило ожидать, конечно, после того что случилось у Мариям-ханум. Вы правы, визит к второй супруге сейчас важнее. Я отдам распоряжения, и вас проведут в комнату Айши, как только вы захотите, даже если меня не будет во дворце, любой из евнухов поможет вам.
— Спасибо, Карим-мирза. Я надеюсь, что справлюсь.
В ответ главный евнух только поклонился и попросил разрешения удалиться, так как у него были неотложные дела.
Лейла чувствовала усталость, но решила отправиться к Любне сразу же. Был ранний вечер, и у нее еще было время, но она не знала, насколько этот визит затянется. Про визит к Мариям она думала как про обязательное, но короткое посещение, а вышло совсем по-другому. С Любной все может выйти так же. Она отправила служанку сообщить, что прибудет в будуар второй супруги через полчаса.
Покои Любны оказались не такими роскошными и яркими, как покои Мариям. Здесь главенствовал белый цвет — как и в одежде второй жены Маруфа. Белый цвет, цвет траура, она перенесла даже в собственное жилище, отказавшись от безделушек, ярких подушек, украшений. Было заметно, что сюда мало кто приходит — в будуаре был как будто один живой угол, где стояли два дивана и низкий столик между ними. Остальное пространство было по-странному пустым. Скорее всего, Любна вообще не проводила время здесь, оставаясь почти все время в спальне, а если и выходила, то отправлялась в сад. Лейла почувствовала, что эти комнаты наполнены печалью. Даже в доме ее тетушки, почти пустом из-за бедности, чувствовалось больше жизни и радости, чем здесь, посреди богатого дворца.
На диванах в углу будуара Любна сидела не одна. К удивлению Лейлы, здесь была и третья супруга — Дария-ханум, которая лежала на горе подушек, а у ее ног сидела верная служанка.
— Добро пожаловать, сестра, — произнесла Любна, приглашая Лейлу присесть рядом с ней.
Обе женщины смотрели на нее выжидательно. Чего они ждут? Нового чуда? Исцеления для Дарии? И если это еще было возможно, то чего ожидает Любна? Воскресения ее малышей? Лейла испугалась и того, что они тоже начали называть ее сестрой — показывая свое расположение к ней, и того, что они явно чего-то от нее хотят. Она поклонилась старшим женам и произнесла традиционное приветствие, прежде чем присесть рядом с Любной.
— Мы знаем, что ты уже навестила Мариям-ханум, — начала разговор Дария.
Лейла лишь кивнула, не зная, что отвечать. Они все еще рассматривали ее, словно не решаясь сказать ей «Давай, сотвори чудо, пусть и с нами все будет хорошо!», и ей стало неловко. Как ей быть? И что будет, если сейчас придет служанка и скажет, что Мариям-ханум снова больна, и приписываемое ей чудо — просто жалкое совпадение? И она решилась.
— Я догадываюсь, достопочтенные ханум, почему вы послали за мной. Я не знаю, что случилось, и почему при моем присутствии Мариям-ханум стало легче. Возможно, она просто начала излечиваться…
— Не только ей стало легче, — перебила ее Дария. Ей не терпелось говорить, и она не стала ждать, пока слово возьмет Любна, старшая по положению, но которая была на самом деле на пару лет моложе, чем она. — Я знаю, это незаметно, но я тоже почувствовала… ты не поймешь, ты не знаешь, я несколько лет провела почти без движения, а теперь — смотри!
Она кивнула служанке, и та отбросила рукой покрывало с ее тела. Худые ноги в широких штанах казались неживыми. Но тут Лейла заметила, что она слегка шевелит пальцами ног.
— Ты видишь? Видишь? Что-то происходит. Я опять их чувствую… чувствую свои ноги. И я даже смогла немного приподнять правую руку, совсем чуть-чуть! Но ты не понимаешь, какое это счастье! И доктор говорит, что я смогу постепенно снова управлять руками, а может, даже и ходить! Он уверен, что это подействовали наконец его вонючие притирки, ходит довольный, как павлин. Но они не действовали столько лет, почему же вдруг это случилось сейчас? Это как-то связано с тобой. Проклятию ты оказалась не по зубам, оно не смогло тебе ничего сделать и потеряло силу.
— Дария-ханум, я об этом ничего не знаю! — почти взмолилась Лейла.
— Это неважно. Мариям спокойно