даже специально ездили в город, чтоб завалиться в компьютерный клуб. Но здесь всё иначе.
Как только комп врубается, я не обнаруживаю даже банального пасьянса. Только чёртова офисная волокита.
Поглядев по сторонам, я нахожу ту стрёмную девчонку в бабкином свитере и решаю обратиться к ней. Остальные, судя по их лицам, наслаждались моим паршивым положением.
Глава 6. Ошибки молодости
— В общем, — обхватив кружку обеими руками, девица начинает шептать. — Перед твоим отпуском Оля и Катя пустили один слух.
С выбором я не ошибся. Эта непримечательная девчуля в старческом прикиде оказалась верным источником информации. Мне не пришлось даже напрягаться, выдумывать и прибегать к насилию. Она готова выложить всё сама после небольшого давления.
Я отвлёк её от работы и позвал почирикать минут десять назад. Она что-то бормотала про свою занятость, так что я решил ей помочь. Встав позади, я выкатил её на кресле из-за стола и повёз в конец помещения. А дальше она и сама пошла.
В итоге мы уединились в комнате, где стояло четыре барных стола и два автомата: один со снеками, а другой с напитками. Богато живут, ничё не скажешь.
— Напомни, — перебив её, я достаю подписанную неким «Олегом» кружку из ящика, — как тя зовут?
— Меня? — традиционно удивляется она, наблюдая за моим передвижением. — Лиза… Я Лиза.
— Лизок, — замерев с чашкой у кофейной машинки, я гляжу на неё. — Помоги запустить крошку. — И тычу в аппарат.
— Но она не наша, — слегка озираясь, предупреждает девчонка.
— Да мне пофиг, — отвечаю ей я. — Она же тут стоит, чё добру пропадать. Пользоваться умеешь?
— Умею, но перед этим надо спросить разрешения у третьего офиса…
— Потом спрошу, — положа руку на сердце, я произношу: — Клянусь богом, — хотя откровенно лью ей в уши.
Я верю в бога из-за мамки, она была чертовски набожной и даже блюла пост, вечно таскала меня в церковь и на все эти их христианские тусовки, где незнакомые женщины осыпали меня комплиментами. Но мне ничего не стоит упомянуть бога всуе или приплести всевышнего к другим махинациям. Для меня — что он есть, что его нет. Я никогда с ним не сталкивался, и добра он мне не делал. Так что я верю в бога, но только на словах.
Лиза, нацепив вымученную улыбку, подходит к машине и тычет по каким-то кнопкам, одновременно перенимая у меня чашку. Уже через мгновение горячий кофе льётся в чашку.
Я решаю заполнить молчание очередным вопросом:
— Слышь, а кто из них Оля и Катя?
Приблизившись ко мне, Лиза тычет пальцем в столы, что виднеются через два стекла в разделительных стенах. За ними сидят и кудахчут недруги Леры: одна та самая тёлка, что помогла мне проникнуть в офис, а другая такая непримечательная и жирная, что я даже не хочу её запоминать.
— Очкастая и круглая, — кивая, изрёк я.
Чё ж Лерке спокойно не живётся? Везде находит себе врагов. Что в универе, что здесь, на работе. Может, проблема в Лерке? Есть же какая-то там поговорка, мол, если ты дерьмо, Вася, то и отношение у окружающих к тебе будет дерьмовое. Хотя я никак не мог представить Леру в амплуа волка в овечьей шкуре. Скорее всего, она настолько беззащитная и вежливая, что даже другие овцы хотят её обидеть.
— Ты прошла какой-то мотивационный курс? — спрашивает шёпотом Лизка, глядя мне в лицо странным блестящим взглядом, наполненным уважения. — Кажешься абсолютно другим человеком.
— Да, — сюрпнув кофе, гордо отвечаю ей я. — Курс по спусканию чмошников с небес на землю. Расскажи-ка, чё там был за слух.
— На самом деле никто так и не понял, что правда, а что домыслы. Просто девочки нашли твои фотографии… вроде бы школьные, где ты позировала в стиле ню. Но люди поделились на два лагеря: одни считают, что на фото не ты, а просто похожая девушка. Другие…
— Другие?
— Другие думают, что ты работала в эскорте.
— А ты что думаешь? — спрашиваю я, осушив остатки кофе.
— Думаю, что это не их, — последнее она сказала совсем тихо: — собачье дело.
Занеся руку, я награждаю Лизу братским ударом по плечу, из-за которого её заносит на столешницу.
— Нравишься ты мне, Лизка. Покаж фотки.
Предприняв несколько попыток меня переубедить, она всё-таки отправила мне разлетевшиеся снимки.
Глядя на низкокачественные фотографии, где Лера сидела на бетонном полу в одних трусах, и кое-как прикрыв грудь, я увлёкся рассматриванием не её незрелых прелестей. Дело в том, что на её ещё детском лице было два синяка: один на губе, будто бы разбитой, а другой прямо под бровью. Выглядели эти побои свежими, и я очень сомневался, что всё дело в Лериной любви к самоистязанию. Но в одном я был точно уверен — на снимках Лера, виднелось несколько шрамов на руках точно в тех же местах, что давно затянулись у нынешней Леры.
Я без раздумий отправил фотографии Пашке, надеясь, что он использует их для выяснения обстоятельств, а не для своих личных целей…
Вернувшись на своё рабочее место, я поудобнее расположился и открыл блокнот, что лежал на краю стола. Как я и думал, разобраться в тонкостях Лериной работы будет тем ещё гемором.
Я гляжу на непонятные мне цифры, графики, вычисления и сокращения, без сомнений, чувствуя себя придурком.
Тяжело вздохнув, я бросаю блокнот на стол и откидываюсь на спинку кресла.
— Пиздец, — это всё, что приходит на ум.
***
Под конец дня я выдохся. Во мне уже было шесть кружек кофе, пару десятков каких-то снеков, два батончика «Марс» и литр сцеженного яда, в котором меня искупали Лерины коллеги. Без шуток, эти кобры не унывали и использовали любую возможность, чтобы задеть или унизить Лерино достоинство.
Спустя тридцать минут моих попыток разобраться с техникой одна из них стала подтрунивать над моими фиговым айкью. Знала бы эта сучка, какие дела я проворачивал со своим айкью в юности, то сразу бы заткнулась.
А когда я бегал за третьей по счёту чашкой кофе, по пути меня подловили очкастая и круглая. Они решили в очередной раз напомнить о той самой фотосессии, но без слов — эти чувихи ничего, бля, не стеснялись, даже потратили целый лист бумаги, чтобы нарисовать на нём