Читать интересную книгу Идол прошедшего времени - Ирина Арбенина

— Будить Корридова! — возмущенно повторял Кленский. — Да это равносильно самоубийству… Надеюсь, Миша, риск того стоит?!

— Стоит… — убежденно повторил Миха. — Сами увидите…

— Что увидим-то?

— Увидите, что я не вру.

— Ну, сам понимаешь, Михаил, это должно быть нечто! Иначе нам с тобой просто не жить.

— Лучше пусть Арсений Павлович убьет, чем… — странно произнес Миха и, не окончив фразы, подавленно замолчал.

Наконец они подошли к палатке археолога.

— Арсений Павлович! — позвал Кленский нерешительно.

Молчание.

— Проснитесь! Это очень важно!

В ответ молчание.

— Дохлый номер… — пробормотал Кленский. И, собравшись с духом, сам открыл палатку и потянул за спальный мешок.

— Черт!

Сначала в них что-то полетело. Что-то тяжелое.

Потом раздались возмущенные вопли.

Наконец все-таки из палатки вылез Корридов.

— Ну, говори! — Кленский подтолкнул Миху к Корридову. — Выкладывай, что там у тебя случилось. Рассказывай Арсению Павловичу, в чем дело.

Корридов слушал невнятное Михино блеянье весьма мрачно и свирепо. И в полном молчании. Непонятно было даже, спит он еще или все же проснулся.

— Веди! — со вздохом наконец велел он Михе.

И тот двинулся вперед… К раскопу.

Не доходя до него метров сто, Миха вдруг остановился. От неожиданности остановились и Кленский с Корридовым.

Это и в самом деле было нечто… Как Миха и обещал!

На краю раскопа сидел человек. Мертвенно-бледное лицо.

Камуфляжной расцветки Яшина панамка.

В полном молчании, можно сказать, не дыша, Корридов и Кленский созерцали несколько мгновений это видение.

И в это время Корридов вдруг чихнул.

Фигура вздрогнула, поднялась — и стала в серебристом лунном свете медленно спускаться по пологому склону на луг.

На миг «оно» обернулось и поманило людей неестественно длинным пальцем.

— Я сейчас описаюсь, — прошептал Миха.

Фигура покачала головой, словно осуждая такие неприличные намерения… И потом снова стала удаляться.

По росному лугу тянулся за Яшей след.

Корридов молчал. А Кленский ошеломленно смотрел вслед удаляющейся фигуре.

— Видели? — шепотом спросил его Миха.

— Видел, — первым признал «очевидное — невероятное» Кленский.

— Теперь верите, Владислав Сергеевич?

— Верю…

А что оставалась Кленскому делать?

Это был Яша. Оживший Яша… Ну, вроде бы оживший! И Кленскому только и оставалось, что верить собственным глазам.

— Ну вот! Видите! — засуетился, вспоминая свои обиды, Миха. — Я же вам говорил. А вы все: дурак, мол, Миха, дурак!

— Я еще не изменил своего мнения, — мрачно произнес Корридов.

— А вам что же — не страшно?

Корридов пожал плечами.

— Как же ты его засек? — вдруг поинтересовался Арсений Павлович у Михи.

— Он к палатке подходил, к моей…

— Да ну?!

— Клянусь. Подошел, шаги такие тяжкие — хрум-хрум, — только ветки хрустят. Остановился там снаружи, а я лежу в палатке ни жив ни мертв, зажмурился. А он ко мне вдруг обращается…

— Вот как? Обращается?

— Да… «Миха!» — говорит он мне… — Парень замолчал, переводя дыхание.

— Что сказал-то? — невозмутимо поинтересовался Корридов, как будто речь шла о самом заурядном разговоре.

— В общем, он сказал… — Миха снова нерешительно замолчал.

— Ну, давай, давай выкладывай!

— Он сказал: «Верните мне мой дом!»

— И все?

— Нет, не все. Он еще раз повторил… Передай, говорит, всем: «Верните мне мой дом!»

— Палатку, что ли, просит ему вернуть?

— Получается, что так.

— Ну, поставим… Жалко, что ли. Что он только делать там собирается? Спать, переодеваться к обеду? Не объяснил?

— Нет… — Миха испуганно покачал головой.

— Так, значит… Ты обнаружил его исчезновение… И появление тоже обнаружил ты! Молодец, ничего не скажешь… И почему это именно с тобой у этого трупа-шатуна такой контакт?

— Не знаю… — смутился Миха.

— А правда, почему он именно с тобой решил поговорить, Михаил? — удивился и Кленский. — Почему он тебя выбрал передавать нам свои «сообщения»?

— Почему именно меня? — недоуменно повторил Миха.

— А башка у нашего Михи пустая, — объяснил Корридов. — Через вас, Кленский, например, ничего не передашь, ваша голова мыслями переполнена. А у Михи — как почтовый ящик или дупло. Пустая!

— Потом он еще сказал, — продолжал Миха стоически, не обращая внимания на насмешки Корридова. — Он сказал мне: не ходи за мной…

— Ну а ты?

— А я все-таки потом вылез из палатки, чтобы посмотреть.

— Разумно… Для такого идиота.

— Как же — не испугался? — удивился Кленский.

— Превозмог! — с трудом выговорил сложное слово Миха.

— С ума все посходили! — Корридов повернулся и пошел к своей палатке.

— Вы куда, Арсений Павлович?

— Куда? Вы еще спрашиваете куда? — Корридов зевнул. — Спать, разумеется. Или вы предлагаете позавтракать?

И он снова зевнул.

И вдруг на следующий день приехала Алиса…

Явилась не запылилась, когда все сидели за столом и обедали.

Выложила пакеты со свежими овощами — огурцы, помидоры, зелень.

— Витамины, — пояснила она.

Все были просто потрясены этим явлением.

Но понемногу пришли в себя — и наперебой бросились рассказывать следовательнице об исчезновении Яшиного трупа и его странных визитах… В общем, обо всех тех «удивительных вещах» — выражение принадлежало Китаевой, — что происходили с археологами последнее время…

Алиса внимательно все выслушала и произнесла только два слова:

— Тем более.

— Что это значит — тем более? — заинтересовался Корридов, поскольку далее Алиса замолчала. И пауза эта затягивалась.

— Тем более, — снова сказала следовательница, — не буду я заниматься неизвестно чем.

— Поясните все-таки… — попросил Корридов. — Что значит «неизвестно чем»?

— А то и значит! Если бы этот ваш Яша оставался трупом, я бы еще подумала…

— Неужели?!

— Может, и забрала бы его в конце концов. А так…

— Что «а так»?

— А так… То ходит, то лежит! Сами разбирайтесь.

— Вот как?

— И вообще… — вздохнула устало Алиса Сахарова. — «А был ли мальчик?»

— То есть?

— Может, вообще не было никакого Яши?

— А кто сидел у костра и читал, кто собирал малину, работал с нами на раскопе? — задумчиво почесывая затылок, поинтересовался студент Вениамин.

— А вы уверены, что так оно все и было?

— По-вашему, мы все одномоментно свихнулись?

— Ну, тогда другой вопрос: а был ли этот ваш «мальчик» мертвым? Да и вообще! Какая, собственно, разница: был, не был…

— То есть?

— Вы все хотели, чтобы проблема как-то разрешилась, — вот она и решилась.

И все изумленно уставились на Алису, переваривая услышанное.

— Ничего себе «решилась»… — пробормотал Вениамин.

— В общем, повторяю, с такими трупами милиция дел иметь не будет: то ходит Яша, то лежит. Сами разбирайтесь.

И вечером у костра, когда Корридов ушел спать, молодежь стала разбираться.

— Ну и дела…

— Да уж! Жизнь становится все удивительней…

— Верно.

— А может, права Алиска: какая вообще разница?

— То есть?

— Ну, ходит и ходит… Кто-то!

— Вот именно — кто?

— Кадавр — ясное дело… — хихикнул Саша.

— Может быть, может быть… — пробормотал Тарас.

— Ну, только не надо… — попросил Вениамин. — Давай без этой рыночной мистики, я очень прошу!

— Не проси.

— Вот как, это почему же?

— Потому что неспроста все это… — веско произнес Тарас.

— Ты о чем?

Левченко на мгновение задумался.

И в это время, нарушая царившее вокруг полное безветрие, вдруг налетел странный, почти ураганной силы порыв ветра…

Тарас молча оглядел высокие травы, по которым пробегали сильные волны, и произнес:

— Пока не знаю, что все это значит… Но знаю одно: неспроста!

— Давай говори! — потребовал Миха.

— Специалист по аномальным явлениям… — усмехнулся Вениамин.

— Не иронизируй. Место, я ведь предупреждал, тут особенное, — вздохнул Тарас. — Ямку с щучьими зубами, которую на раскопе обнаружили, помните?

Все замолчали, задумавшись. Рыбьи головы, сложенные кем-то этак пять тысяч лет назад в отдельную кучку, наводили на размышления.

— Это да! — произнес кто-то.

— Добрые люди селедочными головами не питаются, — усилил свое предположение Тарас.

И все снова замолчали.

— А вот и кровавая луна! — произнес вдруг кто-то.

Луна и правда была подернута в этот вечер дымкой красноватого цвета.