Я уселась и, положив руки на стол, сцепила пальцы в замок.
— Профессор, — слова не шли с языка. — Вы… Как вы себя чувствуете?
Гранто почесал лысину. Правая рука была плотно перебинтована, но повязка не скрывала увечий. Профессор лишился трех пальцев.
Заметив мой взгляд, он демонстративно опустил руку на стол.
— Отрубают по фаланге, — Гранто пожал плечами. — Оставим разговоры о методах допроса. Что тебе нужно?
— Я могу поговорить с Азаром. Они не должны издеваться над вами. Это варварство! — пылко ответила я, пытаясь прицепиться к полям. Что-то мешало магии, неизвестное мне заклинание или устройство. Я могла бы сломить сопротивление, но решила повременить с диверсиями.
— Я представлял, на что иду. А что же хочешь узнать ты?
Некоторое время мы просто смотрели друг на друга. Наконец, я решилась задать мучивший меня вопрос.
— Зачем, профессор? Почему?
Гранто провел рукой по лысине, нахмурился, о чем-то задумавшись.
— Чем я руководствовался, когда решил примкнуть к Кракену?
Я кивнула.
— Здравым смыслом, Антея, здравым смыслом, — Гранто спрятал руку под стол и принялся раскачиваться на стуле.
— Но ведь в Шарсе-Шарсе они силой схватили вас! Искалечили Хариса.
— Это он тебе сказал? — профессор усмехнулся. — При твоей вечной подозрительности и неиссякаемой неприязни к моему ассистенту я ожидал, что тебе хватит ума усомниться в его словах.
— О чем вы? — раньше я бы жутко разнервничалась, стала прятать трясущиеся руки, начала заикаться. Теперь же на переживания попросту не осталось сил. Я лишь недоуменно вскинула брови.
— Все мы — дети своих родителей, — изрек Гранто. — Азар — идеальный наследник Керцеза, Инзамар — будущая воншесс, ты — положительно, психопатка, пытающаяся взять свой разум под контроль, а Харис… Харис — сын политика, и, по совместительству, крыса герфезонской разведки.
— Это ложь.
— Нет, Антея, не ложь, — Гранто покачал головой и едва заметно поморщился. — Те парни, что так бессовестно вломились в мой номер, из так называемой "своры Эрзамона".
— Так вас выкрали не террористы?
— Нас, то есть тебя и меня, очень грамотно выслеживали в Шарсе-Шарсе наши же соотечественники.
Опустив глаза, я уставилась на сцепленные в замок пальцы.
— Допустим.
Гранто мой ответ насторожил. Он помолчал, ожидая пояснений, но, так ничего и не услышав, продолжил.
— Сцена моего похищения была разыграна выше всяких похвал. Парня здорово потрепали, и я бы никогда не догадался, что псов по нашему следу ведет приблудившийся в моей аспирантуре щенок, — замолчав, Гранто внимательно посмотрел на меня.
— И как же вы его раскрыли? — подыграла я.
— Я расскажу, если и ты кое-что прояснишь во всей этой замудренной истории.
— Спрашивайте.
— Где была ты всё это время?
Мгновение я смотрела на профессора, пытаясь понять, к чему весь этот фарс.
— То есть эти ваши "псы Эрзамона" искали и меня?
— Естественно.
— Странное дело, — я возвела глаза к потолку, будто силясь что-то вспомнить. — Видимо, коммуникации между разведчиками совсем паршивые, раз люди не могут связаться друг с другом, находясь в паре кварталов.
Гранто почесал лысину покалеченной рукой. Отчего-то теперь я вовсе ему не сочувствовала.
— Что это значит?
— А то, профессор, что пока, как вы говорите, Харис разыгрывал спектакль перед своими же коллегами и вами, мне пришлось удирать от военных Герфезона.
Я победно вскинула голову.
— Совсем чуть-чуть промахнулись, да, профессор? Решили сыграть на моей антипатии к Харису? Хотели оправдать террористов? Может, они отбили вас у шпионов Эрзамона? Герои, демоны их побери!
— Ты уверена, что это были именно эрзамонские агенты?
— Более, чем. Они использовали моего брата, чтобы повлиять на меня.
— Ты очень глупая девочка, Антея. Я не сказал тебе ни крупицы правды, а ты только что выложила ценнейшую информацию, — Гранто покачал головой. — Уязвимое место, верно? Обычный глирзенский парень…
Я вздрогнула и уставилась на профессора, вытаращив глаза,
— Эта информация не откроет перед вами двери камеры.
— Как знать.
— Вы… как вы можете? Зачем вся эта ложь? — я вскочила на ноги, едва не уронив стул, всплеснула руками. — Вы же были уважаемым человеком в университете! Вы — миротворец! Что они сделали? Как смогли повлиять на вас? Промыли мозги? Угрожали близким, как сейчас вы угрожаете моему брату?
— Присядь, Антея, — Гранто гостеприимно повел изуродованной рукой. — Ты многое должна понять. Мир не делится на черное и белое. Всё взаимосвязано.
— Мне это известно, — фыркнула я, падая на стул. — Я не верю, что вы вот так, сразу, стали их рабом!
— Рабом? Антея, в том-то и дело, что наука не терпит рабов. Пока у ученых подрезаны крылья, они топчутся на месте, как безмозглые куры. Открытиям нужна свобода. И мне её предоставили.
— А на Прэне у вас этой свободы не было?
Гранто долго молчал, не сводя с меня глаз.
— Что такое, по-твоему, Прэн?
— Это место, где каждый может быть сам собой, — пылко ответила я. — Место, где презирают ксенофобию, где все расы едины.
Профессор усмехнулся.
— Орден знаменит тем, что все расы действуют в нем сообща, верно?
Я кивнула, всё ещё не понимая подвоха.
— Этим они и сильны, — ответила я.
— Так же, как и "Дети Теней", — отозвался Гранто.
— Я не понимаю, — игры профессора начинали меня злить. — Что общего между террористами, убивающими разумных толпами, и древней организацией, спасающей невинных от войн?
— Контроль, Антея, они ищут средства контроля. Чтобы удержать расы от войны, нужно что-то большее, чем пафосные речи с трибун. Нужна сила, с которой все будут считаться, нужно…
— Оружие, — процедила я сквозь зубы. — Эта та же война, те же смерти. Тот, кто будет контролировать демонов…
— Сможет обеспечить мир.
— Сможет обеспечить Великую ночь.
— Пффф, — Гранто закатил глаза. — Великая ночь опустится на землю, когда государства обменяются ракетами распада.
— Вы запутались, профессор. Или вас запутали, — не без злости в голосе заговорила я. — Кракену нужна власть, безмерная власть через страх, боль и убийства. Вы пошли у него на поводу лишь потому, что жаждали свободы для науки, свободы для себя. Вы — не ученый, вы — убийца, а наука ваша принесет лишь Тьму.
— Это ты запуталась, Антея, — Гранто не сводил с меня глаз. — Помнишь, что я говорил год назад? Тебе суждено быть инструментом в чужих руках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});