В конце июля Джеральд и Ли вернулись на Джерси вместе со всей съемочной группой, чтобы закончить фильм, съемки которого были начаты на Шетлендских островах. С 9 августа по 2 сентября они были в Замбии, выезжая на пару дней в Зимбабве. В Замбии Джеральд снова увидел гиппопотамов в естественных условиях. «У них восхитительные розовые задницы, как у епископов, — вспоминал Джеральд. — Гиппопотамы невероятно стыдливы и вечно отворачиваются от вас, выставляя напоказ свои огромные задницы. А потом они припускаются бежать на цыпочках, как упитанные дамы в обтягивающих юбках, пытающиеся догнать отправляющийся автобус. Я никогда не думал, что бегемоты так очаровательны».
13 августа, пока Джеральд был за границей, его непутевый брат Лесли, называвший себя гражданским инженером, но на самом деле работавший швейцаром в доме возле Марбл-Арч, умер от сердечного приступа в пабе неподалеку от дома в Ноттинг-Хилл. Ему было шестьдесят пять лет. Никто из семьи не присутствовал на похоронах. Джеральд находился в Замбии, Маргарет, иногда навещавшая Лесли и Дорис в Лондоне, приходила в себя после тяжелой операции. Оплакивали несчастного Лесли только его верная, многострадальная жена Дорис и ее сын, Майкл Холл, который по-прежнему жил в Кении. Мария Кондос, всегда любившая Лесли и родившая ему сына много лет назад, теперь жила в собственном мире — она страдала болезнью Альцгеймера.
Как только Дарреллы вернулись из Африки, они тут же занялись съемками «Натуралиста-любителя», которые продолжались до начала декабря. В середине сентября съемочная группа отправилась в Арль снимать болота Камарга. Конец октября был посвящен съемкам фильма о лесах, которые проходили в районе Нью-Форест. В начале ноября должна была сниматься программа о пустынях, но начало съемок пришлось отложить, так как Джеральду был нужен отдых. Дарреллы вернулись на Джерси. 1 ноября 1982 года Дэвид Нивен написал Джеральду из Швейцарии: «Умоляю тебя только об одном: не перегружайся. Могу заявить тебе с полной ответственностью, что если резинку слишком растянуть, она уже никогда не будет прежней! P.S. Как там мой волосатый крестник?»
К этому моменту книга, по которой снимался сериал, уже вышла в Британии в издательстве «Хэмиш Хэмилтон». Джеральд не мог представить себе лучшего критика, чем Тео Стефанидес, который и вдохновил его на написание этой книги. Он отправил своему старому наставнику подписанный экземпляр «Натуралиста-любителя». Тео, который теперь жил в доме своей бывшей жены в Килбурне, был глубоко тронут. «Замечательный день! — записал он в своем дневнике. — Как бы мне хотелось иметь такую книгу, когда я впервые очутился на Корфу в возрасте семи лет!»
Книга и в самом деле получилась замечательной. Она была переведена на множество языков. Ею можно было пользоваться и на Карибских островах, и в тундре. Критика встретила «Натуралиста-любителя» восторженно. «Прелесть этой книги в том, — писал тринидадский журналист, — что вам не нужно тащиться в Эль-Тукухе, или переходить вброд болота Карони, Наривы и Оропуче, или продираться через тропические леса, чтобы познакомиться с природой Тринидада и Тобаго… Читать эту книгу легко, написана она очень увлекательно… Мы все — молодежь, люди среднего возраста и старики — должны больше узнать о природе. Это особенно важно сейчас, когда лесные пожары, причиной которых становится человек, наносят огромный ущерб тростниковым зарослям и лесам, покрывающим холмы нашей страны». На другом конце Земли, в Южной Африке, «Натуралиста-любителя» назвали «книгой, которая должна быть в любой библиотеке». На севере «Айриш таймс» назвала эту книгу прекрасным средством, способным устранить постыдное пренебрежение естественной историей родной страны в ирландских школах. «Даррелл путешествует по всему миру. Он внимательно смотрит и слушает. В этой книге он раскрывается перед читателем как натуралист и как специалист по охране окружающей среды… «Натуралист-любитель» открывает читателю новый, удивительный мир, который завораживает и детей, и взрослых. Умение удивляться чудесам живой природы — величайший дар жизни!» Пятнадцать лет спустя, когда было продано полтора миллиона экземпляров этой книги, а число читателей, взявших ее в библиотеке, исчислялось несколькими миллионами, она по-прежнему оставалась «лучшим подарком» во всем мире.
20 ноября Джеральд и Ли отправились в Панаму снимать программу о рифах и тропических лесах. Этот фильм должен был стать последним в этом году. Даже перелет не смог омрачить радости Джеральда от новой встречи с тропиками. Он мечтал снова увидеть ярких колибри, огромных бабочек и вдохнуть «влажный, ароматный горячий воздух, подобный аромату сливового пирога, только что вынутого из печки, который сразу же говорит вам о том, что вы попали в самый богатый район Земли».
Режиссером этого фильма стал Алистер Браун, работавший с Джеральдом и Ли над «Ковчегом в пути». Съемки значительно осложнились, так как Алистер обладал весьма удивительной манерой общения. Он говорил в телеграфном стиле, бросая полуфразы, никак не связанные между собой.
— Долетели? — сказал он Джеральду при первой встрече. — Хорошо. Я думаю… вы знаете… Сначала Сан-Блас. Рифы… или нет… леса, рыбы похожи на птиц, только без крыльев. Вы так не думаете? Итак, острова… прелестно… вы не… посмотрим, когда доберемся. А потом мы отправимся на Барро-Колорадо, да?
Продюсеру фильма, Пауле Квигли, пришлось переводить. Как и во время съемок «Ковчега в пути», Паула оставалась движущей силой всего процесса. Джеральд называл ее «Квиггерс». Это была «стройная, маленькая женщина, с копной темных кудрявых волос, курносым носом, словно у пекинеса, любопытными глазами, которые могли быть сразу и голубыми и зелеными, длинными ресницами, подобные которым есть только у жирафов, приятным, женственным сопрано, способным достигать невероятной громкости, что очень выручало нас, поскольку в бюджете съемочной группы расходы на мегафон не были предусмотрены».
— Дорогой, Алистер говорит, — объяснила Паула, — что если мы попытаемся сравнить рифы с лесами, то он считает, что рифы снимать гораздо труднее, так как это подводные съемки. Поэтому он предлагает, чтобы мы сначала отправились на острова Сан-Блас. Хорошо?
Если Германес был концом света, то крохотные острова Сан-Блас представлялись Джеральду земным раем. Он вспоминал:
«Я никогда не смогу привыкнуть к тому удивительному моменту, когда входишь в воду и опускаешь лицо в глубины тропического моря. Маска — это волшебная дверь: благодаря ей ты без малейших усилий попадаешь в магическую страну невероятной красоты… Опускаясь под воду, тебе приходится выучить новый язык. Ты постоянно спрашиваешь себя, почему эта рыба лежит на боку? А почему вон та встала на голову? Что так отчаянно защищает эта маленькая рыбка, и почему другая, как уличная девка, бесстыдно пристает ко всем другим рыбам?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});