Дарли с Кержаком попрощались с Николаем, Равлой, Линой и близнецами, а затем погасили голоэкраны. Пришло время каждому заняться своими делами.
Лина зевнула, прикрыв рот рукой – спать хотелось неимоверно. Маг понял ее состояние, и развел гостей по каютам. Быстро приняв душ в роскошной ванной, девушка рухнула на чистую, прохладную постель, с удовольствием потянулась и вскоре сладко уснула. Слишком многое свалилось на нее за последние дни, устала до невозможности.
* * *
Получив приказ магистра о срочном уничтожении рабов, надсмотрщики с разных планет Аарн Сарт разобрали оружие из приземлившихся челноков и двинулись к баракам и плантациям, желая побыстрее покончить с неприятным делом и бежать из орденского скопления без оглядки. Однако ничего сделать они не смогли, как ни старались. Произошло нечто невероятное и пугающее.
Над челноками почти мгновенно сгустились тучи, откуда в двигатели с удивительной точностью ударили молнии, превратив летающие машины в железный хлам. Что самое удивительно, ни один из пилотов при этом не пострадал. Они в ужасе повыскакивали из горящих челноков и вместе с не менее перепуганными надсмотрщиками разбежались в разные стороны, спасая свои шкуры. Но далеко ни один не ушел – земля расступалась под их ногами, превращаясь в болото, а затем за какие-то несколько мгновений высыхала, становясь подобием бетона и удерживая провалившихся в нее по пояс людей. Они в ужасе рвались, выли, сходили с ума. Но ничто не помогало освободиться из нежданного плена. Кроме одного – отбросить прочь оружие, хлыст и пульт управления ошейниками рабов. Это выяснялось совершенно случайно на каждой планете. Если человек бросал все это, то невидимая сила тут же отпускала его. Но если он после этого пробовал снова поднять оружие, то в это же мгновение проваливался уже по шею. После нескольких попыток надсмотрщики поняли, что больше им не удастся оставаться контролирующей рабов силой.
Рабам тоже поначалу пришлось невесело. Они с криками разбежались, увидев, как кое-кого из них оплели, удерживая на месте, выросшие за считанные мгновения белесые лианы. Однако когда усики лиан разрезали ошейники схваченных, которых после этого без промедления отпустили, люди поняли, что ничего плохого им не желают. Не прошло и нескольких часов, как рабы на всех планетах были свободны. Кое-кто из них поначалу захотел отплатить надсмотрщикам, но не смог этого сделать – при проявлении малейшей агрессии по отношению к кому бы то ни было, человек проваливался по пояс в землю и не мог выбраться, пока не оставлял своих намерений.
Люди магистра и не подозревали, что за всем происходящим стоит новоявленный Мастер Жизни Киртонга, которого когда-то звали Шоном. Теперь и имя, и вообще все человеческое больше не имело для него никакого значения, он стал чем-то одновременно большим и меньшим, чем человек. Чем-то совершенно иным. Неудивительно, вошедших в полное слияние с биосферой Мастеров Жизни не до конца понимали даже аарн. Те превращались в безликую силу, провостоять которой было почти невозможно. Да и не нужно – эта сила никогда и никого не убивала, только нейтрализовывала вредящих природе.
Мастер Жизни работал на пределе своих возможностей, выкладывался до изнеможения – непросто оказалось инициировать процесс преобразования более чем на сорока мирах. Вначале он создал модель только для Киртонга, а затем через биокомп передал ее на остальные зараженные планеты Аарн Сарт. Их биопроцессоры, управляющие компы и исполнительные механизмы неохотно просыпались после долгого сна, далеко не с первого раза удалось активизировать их в должной степени. Однако когда анализ ситуации был завершен и полномочия Мастера Жизни подтверждены, системы защиты заработали в полную силу. Их биокомпы не дотягивали до уровня искинов[244], поэтому легко передали управление человеку.
Шон очень сожалел, что не имеет возможности добраться до орбитальных баз – ведь оттуда вполне могут ударить по планетам мезонными орудиями, а то и вообще сбросить кварковые бомбы. Однако космолетов в его распоряжении не было. Вырастить-то их можно без особого труда, биопроцессоров и энергии хватает, даже избыток, но кто будет пилотировать? Некому. А для беспилотников требуется соответствующее программное оебспечение, которого в базах данных планетарных биоцентров не нашлось. Выход оставался только один – подать сигнал бедствия на орденских частотах гипер и грависвязи. С указанием координат пострадавших миров в проекции Кавина. Возможно, кто-нибудь из аарн услышит…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Отвлекшись от мыслей о возможной бомбардировке, Мастер Жизни озаботился уничтожением оружия надсмотрщиков. Не то кому-то из них обязательно придет в голову снова попытаться взять верх над рабами. Понятно, что исполнительные механизмы остановят такого, но он вполне может успеть причинить необратимый вред другому человеку, чего допускать нельзя. И плазмеры, кнуты и пульты управления, отброшенные плененными надсмотрщиками, утонули в превратившейся в жидкую грязь земле. Затем то же самое произошло со столбами и колючей проволокой ограды плантаций. Немного подумав, Шон также распорядился, чтобы каждого надсмотрщика или пилота челнока постоянно сопровождала большая кошка. С такими конвоирами его бывшие коллеги не рискнут наводить свои порядки – большинство из них откровенные трусы, способные изгаляться только над слабыми, а перед сильными лебезят изо всех сил.
Чем дальше, тем больше Шон ощущал, что выдыхается. Сил практически не осталось, и он уже было решил, что пора отключаться и заниматься самовосстановлением – за время полного включения потерял больше тридцати килограмм и сейчас походил на живой скелет. Однако не понадобилось: внезапно Шон ощутил подключение к общей сети еще одного Мастера Жизни. А затем второго, третьего, четвертого… Они быстро оценили сделанное коллегой, и бывший надсмотрщик ощутил исходящее от них молчаливое одобрение. Он облегченно улыбнулся. Теперь можно было не опасаться больше ничего. Аарн пришли!
На орбитальных станциях воцарилось недоумение. Флоты к этому времени большей частью отправились в Даргон, эвакуация шла полным ходом. Господин магистр распорядился не оставлять следов своего присутствия, и люди старались вовсю. Однако приземлившиеся челноки не отзывались! Ни один! Сообщили о посадке и замолчали. В командных центрах гадали, что же могло произойти, спорили до хрипоты, но так ни до чего и не доспорились. Шон был неправ, о бомбардировке никто и не помышлял. Бомбардировать орденские планеты? А вдруг они ответят чем-то таким, что костей не соберешь? Вполне ведь возможно. Аарн всегда умели удивить противника.
Отправлять на планеты новые челноки командующие базами офицеры не слишком хотели – их не так много осталось. Но не исполнить приказ магистра?.. В этом тоже приятного мало, Колсен такого еще никому не прощал. Что делать никто не знал, люди продолжали спорить. Один отстаивал одно, второй – другое, а третий – третье. Связисты продолжали попытки докричаться до челноков, но безрезультатно – те молчали.
Планеты затянуло густыми тучами, понять, что происходит на их поверхности было совершенно невозможно – сканеры слепли, как будто кто-то активировал внизу дзарт-защиту. Но дзарт-поля такого размера? Это же совершенно невозможно! Даже для ордена энергозатраты на такое были бы слишком велики. Тем более, что никакой энергоактивности не улавливалось даже самыми чувствительными датчиками. Так что же, Проклятый побери, там творится?!
Однако вскоре люди магистра получили ответ. Правда, они предпочли бы никогда не получать его в таком виде, но их никто не спрашивал и спрашивать не собирался. Сирены станций слежения внезапно заверещали дикими голосами, сообщая о выходе из гипера множества кораблей. Офицеры, забыв обо всем, бросились к тактическим экранам. Увидев, что за корабли появились в обычном пространстве, они обалдело замирали на месте. Дварх-крейсера, рейдеры и эсминцы, несущие на бортах давно забытый Глаз Бездны[245]. Символ ордена Аарн, которого не существовало уже двадцать пять лет. Впрочем, не все узнали этот символ, только люди старше сорока – молодежь с недоумением смотрела на перепуганных старших товарищей.