— Так-то оно так, — согласилась Станаджер, — только это будет не «Грёмскеттер». Не опасайся, чужеземец: это достойное судно, на котором плавают честные мореходы. — Она кивнула помощнику. — Возьми плату, Броч.
Облизнув губы, престарелый моряк оглядел богатство, так небрежно рассыпанное перед ним. Наконец, после долгих раздумий, он остановил свой выбор на втором по величине камне, безукоризненном темно-розовом алмазе шести каратов.
— Я думаю, этот. — Подождав, не станут ли возражать владельцы, он быстро смахнул необработанный самоцвет со стола. — И несколько помельче. — Он улыбнулся. — Чтобы насладиться игрой света.
Закончив отбор, суперкарго вручил камни Станаджер.
— Спасибо, Броч. — Капитан положила алмазы в свой пустой стакан. — Пожалуйста, подожди нас снаружи.
Суперкарго повернулся, чтобы выйти.
— Секундочку, — многозначительно улыбнулся Симна. — А как насчет того, который «случайно» застрял у вас под согнутым пальцем? Под средним пальцем левой руки?
— Что? Ах, этот… — Прикидываясь смущенным, старик извлек полукаратный камушек из-под преступного пальца и положил его обратно на стол. — Извиняюсь. Эти мелкие камни, знаете ли, как песок. Застревают где попало.
— Ну, — понимающе улыбнулся Симна. — Этиоль, убери свои булыжники.
Пастух ссыпал оставшиеся камни в маленький матерчатый мешочек. Старый Броч следил за каждым его движением в надежде, что Эхомба что-нибудь проглядит. Когда стало ясно, что пастух убрал все, суперкарго с сожалением вздохнул и удалился.
— Ладно. — Твердо уперевшись обеими руками в стол, Станаджер оттолкнулась от него и встала. — Добро пожаловать на борт «Грёмскеттера», господа. Я распоряжусь, чтобы Броч показал вам вашу каюту, а потом поглядим, как получше разместить внизу ваших сверхгабаритных спутников. Два дня вы можете наслаждаться видами и прелестями Хамакассара. А потом мы поднимем парус и двинемся вниз по реке к Семордрии, к далёкому Калексу.
— Благодарим вас, капитан. — Эхомба слегка поклонился. — Следует ли нам знать что-нибудь еще перед отплытием?
— Да. — Посмотрев на Симну, чье лицо приняло отсутствующее выражение, она промолвила сладким голосом: — Если это чужеземное существо не уберет свою руку с моей задницы, я прикажу коку изрубить его на мелкие кусочки и подать к завтраку в виде рагу.
— Э?.. Ох, извините. — Симна убрал шаловливую руку, взглянув на нее так, словно она обладала собственным разумом. — Я думал, что это подушка кресла.
— В следующий раз, чужестранец, думай напряженнее, иначе я положу конец всяким недоразумениям, ампутировав блуждающие части твоего тела.
Станаджер вышла из кают-компании. Позже, следуя за Брочем по узкому коридору, Эхомба наклонился и прошептал другу:
— Ты что, Симна, спятил? В следующий раз она тебя четвертует!
В голосе северянина зазвучали мечтательные нотки:
— От ее красоты можно запросто рехнуться. Да, слишком загорелая. Конечно, немного обветренная. Но увидеть ее развалившейся на широкой кровати, без матросского одеяния… за это я не пожалел бы нескольких алмазов.
— Лучше я дам тебе алмазов, только держись от нее подальше! Нам еще надо добраться до Семордрии и тем более пересечь ее. Я хорошо плаваю, однако не хочу демонстрировать свои способности посреди океана.
Симна шепотом возмутился:
— Ты просишь меня, братец, отказаться от самого себя! Пойти против всех основ моего существа, пренебречь тем, что составляет главнейшую часть меня, попрать свое естество! — Он немного подумал. — Сколько дашь алмазов?
К утру третьего дня все было готово. Высокая старуха, стоявшая на рулевой палубе за штурвалом, ждала распоряжений. Капитан Станаджер Роуз приказала отдать швартовы и отчалить. «Грёмскеттер» грациозно отвалил от причала и, развернувшись, вошел в спокойное русло Эйнхарроука. Развернув парус, корабль поплыл вниз по реке. Благодаря течению судно быстро набирало скорость.
Эхомба и Симна присоединились к капитану на корме, Хункапа Аюб расположился на носу корабля, а черный кот, свернувшись, спал на нагретом солнцем люке, лениво свесив лапы по сторонам.
— Прекрасный день для отплытия. — Станаджер переводила взгляд с суетящейся команды на парус, с паруса на берег. Только когда состояние всех трех объектов ее удовлетворило, она переключила остатки внимания на пассажиров. — Мы пройдем через Стремнину еще утром. А оттуда уже рукой подать до дельты и устья Эйнхарроука… Пастух, ты хорошо спал?
— Очень хорошо. Я люблю воду, и койки в каюте достаточно жесткие.
— Чуть позже кок начнет поражать вас своими изобретениями. Мы очень рады, что она служит у нас. Корабль может плавать с плохим штурманом, слабыми матросами и даже посредственным капитаном, но пока пища хорошая, все будет нормально. — Ее голос помрачнел. — Наслаждайся рекой, пока можно, Этиоль Эхомба. В Семордрии волны считаются штилем, а жуткие волны — вполне безобидными. Во время плавания каждый из нас должен быть постоянно начеку. В том числе и пассажиры.
Симна хмуро кивнул:
— Если опасность видна, то с ней можно справиться. А иногда даже превратить в союзника.
Станаджер, нахмурившись, с секунду смотрела на него, а потом перевела взгляд на бушприт.
— Ваше присутствие здесь не обязательно. Можете отдыхать в каюте, если желаете.
— Благодарим вас, — учтиво ответил Эхомба, — но мы так долго шли пешком, что теперь крайне приятно просто постоять и полюбоваться окрестностями.
Она пожала плечами:
— Как знаете. Прошу извинить, у меня много работы.
— Не возражаете, если я похожу следом за вами? — Как девушка, впервые выезжающая в свет и надевающая самое дорогое и изысканное платье, Симна надел свою самую широкую и простодушную улыбку. — Я не так уж часто плавал на кораблях. Может, научусь чему-нибудь.
Станаджер неодобрительно посмотрела на северянина:
— Очень сомневаюсь. Впрочем, вы щедро заплатили за пользование судном. — Она двинулась вперед.
— В первую очередь, — начал Симна, — что мне хотелось бы знать…
Отвернувшись от них, Эхомба подошел к поручням и стал смотреть, как мимо скользят пригороды трудолюбивого, энергичного Хамакассара. Наконец они плывут. Сколько еще им придется пройти после высадки на другой стороне океана, чтобы добраться до Эль-Ларимара, он не представлял. Но сколько бы ни понадобилось, они дойдут. Он знал, что тень Тарина Бекуита откуда-то наблюдает за ним и шепчет слова одобрения.
Стремнина образовывалась двумя лежащими друг против друга мысами, самая высокая точка которых могла сойти разве что за кочку по обе стороны заснеженных Хругар, но среди гладкой как стол равнины они казались сущими утесами. Из-за сужения русла течение широкой реки убыстрялось, и «Грёмскеттер» быстро набирал скорость. Когда они приблизились, Эхомба разглядел, что силуэты, казавшиеся издали деревьями, на самом деле — те самые необычные треугольные башни, которые впервые встретились путникам на южных окраинах Хамакассара.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});