Читать интересную книгу Вандал (сборник) - Андрей Посняков

– Сегодня же вечером, – Кальваш почтительно поклонился. – И очень просил, чтобы вы его дождались, никуда не уходили.

– Да мы сейчас и не собираемся, – отмахнулся молодой человек. – Отдохнем, обживемся… Да! Хорошо бы, чтоб принесли чего-нибудь попить. А насчет еды – думаю, мы подождем до вечера.

Еще раз поклонясь, слуга попрощался и вышел, почтительно прикрыв за собой дверь.

– Не, ну, кровати! Вот это кровати! – не переставал восхищаться Весников. – А ножки – как звериные лапы, смотри-ка! Ишь, как блестят. Сань, они что же – из золота?

– Думаю, просто позолоченные.

– Ну, все равно… Пять звезд – ясен-пень! Жаль вот, телевизора нету. И холодильника.

– Зачем тебе холодильник, Коля? – растянувшись на низкой софе, обитой синим добротным сукном, Александр ухмыльнулся, разглядывая низенький обеденный столик с инкрустацией из разных пород дерева.

Весников в этот момент заглянул в рукомойню и пристально изучал кувшин, что так и сверкал в лучах солнца, проникающих через распахнутые ставни. Обернулся:

– Ась?

– Говорю, все, что надо, нам и так принесут.

– Лучше бы телефон притащили! Ой… понял, понял – пятый век, помню, что вы все толковали, – тракторист дурашливо замахал руками и вздохнул. – А машин в городе – точно нет. Я ни одной не видел. Даже велосипедов – и тех…

Саша устало вздохнул:

– Ну, вот, дошло наконец-то…

– Саня… А мы это – точно отсюда выберемся?

– Да выберемся, конечно, – хохотнул молодой человек. – Когда я тебе обманывал?

– Ну, если так, то другое дело, – обрадованно хмыкнул Вальдшнеп. – Тогда можно и тут немножко пожить, ясен-пень. Ничего городишко… ворюг только много. Саня! А мы когда хоть домой-то?

– Скоро, Николай, скоро! – неожиданно резко отозвался Александр. Сам чувствовал – скоро, скоро! И – боже! Боже! Катя, Мишка… Живы они, живы, и – здесь! Как там деревня Алайи называлась – Хадр-Дашт?

В дверь почтительно постучали – явился мажордом, он же хозяин харчевни, верней – арендатор Малахия, импозантного вида господин в нескольких туниках одна поверх другой и башмаках из светло-коричневой кожи. Длинные седые волосы, острый взгляд, небольшая, аккуратно постриженная бородка, серебряная цепь на груди.

– Господа желали вина? – Мажордом лично принес поднос с кувшином, высокими бокалами и закуской – оливками и сыром.

– О, да, да, – доброжелательно кивнул Александр. – Заказывали, было дело.

– Меня зовут Малахия, – поставив поднос на обеденный столик, мажордом поклонился. – И я весь к вашим услугам. Желаете, чтоб подали обед?

– Нет, мы пообедаем вместе с хозяином.

– О, господин Сальвиан – очень достойный человек, очень. – Малахия улыбнулся. – И много жертвует на храмы.

Сашу так и подмывало в шутку спросить – на какие храмы? Католические, языческие?

– Тогда отведайте вина, господа, – домоправитель вновь поклонился. – Очень хорошее вино, смею вас уверить.

Он вышел, и Александр лично разлил вино по бокалам:

– Ну, друзья мои – будем! За то, чтобы все хорошо закончилось.

Пару часиков они успели вздремнуть, а потом, как и обещал, ближе к вечеру, явился хозяин, господин Деций Сальвиан. Бросил на руки вмиг подскочившему слуге дорогущий ярко-алый плащ с золотой вышивкой, уселся на обеденную софу, точнее сказать – улегся, опять же на римский манер, уперев в подбородок левую руку.

– Ну, наконец, пообедаем!

– Может, для начала мастерскую посмотрим? – предложил Александр, и Сальвиан тут же согласился:

– А пошли! И то дело.

Все четверо спустились во двор, и, чтоб не выходить на улицу, черным ходом попали в бывшую лавку.

– А ничего! – вглядываясь в полумрак, одобрительно произнес Александр. – Просторно – есть где все расставить, где хранить материал. Вот только – темновато как-то!

– Ничего, я велю во двор пару окон пробить, – купец тут же решил едва наметившуюся проблему. – Завтра же и пробьют. Что еще? Смотрите?

– Да и прибраться бы здесь не мешало – грязно.

– Об этом вообще не думай – приберут. Надо будет – и языками вылижут.

Да, господин Сальвиан, по всему видать, был человеком дела. Много не разговаривал, все решал сразу. Со времен их с Сашей уговора еще не прошло и суток, а вот поди ж ты – уже работа пошла, и жилье есть, и мастерская. Нет, этот ушлый ухватистый человек чем-то импонировал Александру. Впрочем, и не только ему.

– А хозяин-то наш – мужик справный, – улучив момент, шепнул Весников. – Как эти… старообрядцы-купцы, ну, кержаки, знаешь…

Молодой человек ничего не ответил, лишь кивнул, соглашаясь.

Осмотрели вторую лавку и на этом все дела сегодня закончили, да и то сказать – на улице начинало темнеть и заметно похолодало, так что сидевшая во дворе на лавке девчонка зябко поводила плечиками, кутаясь в куцую рваненькую накидку. При виде домовладельца она тут же вскочила и поклонилась:

– Сальве, мой господин.

– Сальве, Юдифь, – купец отмахнулся, словно от надоедливой мухи. – Об оплате потом поговорим – не до тебя сейчас.

– Я отработаю, господин, отслужу… ты ж знаешь…

Юдифь с видимым любопытством осмотрела всех, улыбнулась и Саше, и Нгоно, а на Весникове задержала взгляд, радостно сверкнув глазами, словно вдруг увидала родного и близкого человечка!

Тракторист тут же приосанился, обернулся – девчонка все продолжала улыбаться и даже, как ему показалось, многозначительно подмигнула.

– Слышь, Саня, – догнав всю компанию, Вальдшнеп дернул приятеля за рукав. – Ты бы спросил так невзначай – что за девка-то? Ну, там, во дворе, рыжая.

– А что – понравилась? – обернувшись, хохотнул молодой человек. – Ладно, за обедом спрошу – только ты напомни.

– За обедом? – Весников посмотрел в небо, на мигающие желтые звезды. – Так уж пора и ужинать.

Так или иначе, за стол уселись сразу же, как только поднялись обратно в гостиную, где мгновенно возникли слуги во главе с мажордомом. Рыба, жаренная в оливковом масле, рыба печеная, вареная, тушенная в белом вине, паштет из соловьев и разных прочих птичек, в черном фасолевом соусе мясо, обильно сдобренное перцем, тыква в кокосовом молоке, каша из репы, заправленная шафраном и толокном, сыр мягкий козий, сыр мягкий овечий, сыр твердый, сыр… А еще – свежие пшеничные хлебцы, пресные лепешки, вино – белое, красное, розовое…

В общем, было чем закусить и что выпить. Весников, что называется, жрал в три горла, покуда не откинулся бессильно на ложе. Похлопал себя по животу:

– Уфф! Сань… ты узнал про девку-то?

– Про какую девку? А… Сейчас спрошу.

Не очень-то удобно, конечно, было тревожить такого солидного господина, как Деций Сальвиан, подобными никчемными вопросишками, но раз уж обещал…

– Девка? А, Юдифь, – купец расхохотался. – Это жиличка моя, с пятого этажа. Очень и очень неаккуратно платит, думаю ее выгнать. Ну, до весны подожду – из жалости.

– А чем она занимается, эта Юдифь? На что живет?

– А черт ее знает! Я, мой дорогой друг, делами постояльцев не интересуюсь.

Тоже правильно. Наверное…

– Ну? – снова пристал Вальдшнеп. – Что там? Узнал.

– На пятом этаже живет твоя пассия, – с ухмылкой сообщил Александр. – Так сказать – из нищих слоев.

– Ну и я тож не особенно из богатых. Юдифь, говоришь, зовут? Ну и имечко!

Слуги вновь наполнили бокалы, собравшиеся выпили, и через некоторое время Саша решил, что теперь-то настал благоприятный момент для дальнейших, куда более серьезных расспросов. Начал с хитростью – издалека:

– Мне бы то странное судно еще разок увидеть, дело куда бы лучше пошло.

– Какое-такое судно? Ах, то… понимаю, о чем ты говоришь. Что смогу – сделаю, но… – торговец понизил голос. – Не такое это простое дело. Там, где этот кораблик – «черные плащи», так просто не подойдешь, если только издали.

– Да хотя бы издали! Много ль нам надо? Повнимательней глянуть только да перенять. За зиму на всех твоих кораблях мачты с новыми парусами сладим – всех соперников обойдешь, запросто!

– Ладно, ладно, подумаем, как все устроить, – так же тихо обнадежил купец. – Только будь готов – может, ехать придется. По суше – на море-то сейчас шторма.

А еще неплохо, подумал Саша, было бы и с кафоликами связаться – через того нищего, о котором говорил старик Сульпиций. И в деревню бы выбраться, в эту, как ее… Хадр-Дашт.

Сальвиан сдержал слово и уже к обеду назавтра прислал слугу – все того же бритоголового Кальваша. Саша в это время был занят – руководил перестройкою лавок под мастерскую, ругался, отплевываясь от известковой и кирпичной пыли:

– Да шире, шире, говорю вам, окна делайте, не такие щели!

– Обвалиться может все, господин.

– Да как же обвалится? Стена-то вон какая толстая, как у крепости. Расширяй, расширяй!