потом можно очистить… Ну что, паладин, представишь нас императору? Где нам лучше приземлиться – внизу или вверху?
– Сверху гости обычно не являются… – задумался лод Гвэйдеон. – С другой стороны, в этом случае император сразу поймет, что ты обладаешь особыми возможностями, святой Креол… Но может и приказать просто вышвырнуть нас – имперцы очень щепетильны, когда дело касается этикета. А пройти снизу будет очень трудно – видите, сколько там солдат?
- Вышвырнуть нас?! – протянул я. – Хотел бы я посмотреть, как это у них получиться! Если что пройти мы сможем где угодно. Банально напитаю телекинезом купол в пять-шесть квадратных метров исходя из объема свободного пространства. Проще говоря свободное место нам обеспечено.
- Все равно, не думаю, что это хорошая мысль, святой Хубаксис.
- Кстати, пока не забыл. А почему ты зовешь меня святым?
- Ты творишь чудеса, сопровождаешь святого Креола, Четвертого посланника Пречистой девы, следовательно, ты тоже святой.
- А я? – влезла Ванесса.
- Вы леди Ванесса, пока что ученица святого Креола и не владеете волшебством, поэтому святой пока что быть не можете, - дипломатично ответил лод Гвэйдеон.
Коцебу медленно приземлился неподалеку от ворот, ведущих в императорский дворец. Я накинул на Креола, себя и Ванессу невидимость, и сказал паладину, чтобы тот просто шел на прием к императору. Лод кивнул и пошел внутрь. Мы шли за ним, но никто нас не замечал.
- Как? – шепотом спросила Вон у Креола.
- Обычная невидимость и отвод глаз, - скучающе ответил архимаг, рассматривая убранство дворца. К слову говоря смотреть особо не на что. Голые стены и полы, коридоры пустынны и практически не видно людей. Ночью это место будет походить скорее на склеп или гробницу.
Спустя двадцать минут ходу Креол спросил:
- Нам долго еще?
- Нет, святой Креол, мы уже близко. Да, пока мы не пришли, запомните, как положено приветствовать императора. По этикету Ста Тысяч сначала здоровается хозяин, потом гость. Вместо императора поклонится церемониймейстер, ибо сам император не склоняет голову ни перед кем. Вы же должны будете ему поклониться, и как можно ниже. И скажете "Алем та эс-сессан".
– Алем та эс-сессан, – послушно повторила Ванесса и я. Креол промолчал, но было видно, что он тоже запомнил фразу. Хотя как я лично заметил, что память архимага весьма избирательна, особенно это касается названий чего-либо. Впрочем, эта особенность касается вообще всего, что архимагу неинтересно.
– Да, именно так. Это означает "Мое почтение для императора". Вообще-то, приветственная фраза намного длиннее, но для иностранцев, не знающих языка, существует некоторое снисхождение. Не забудьте, что фраза должна произноситься именно со склоненной головой – если вы поднимете голову раньше, чем окончите ее, то императору будет нанесено смертельное оскорбление. Не забудьте снять шляпы – приветствовать императора нужно с непокрытой головой.
- Чушь какая-то, - сразу заявил Креол, но шляпу, тем не менее, снял. Я же вовсе её и не надевал.
Тронный зал был таким же, как и весь дворец, – просторным, каменным, серым и совершенно пустым. В самом центре его громоздился каменный трон с узкой шестиметровой спинкой. Сидеть на нем наверняка было ужасно неудобно – холодный, жесткий и подлокотники слишком высоко. Может, поэтому император вовсе и не сидел, а стоял рядом с троном.
Лоолендль Девятый полностью соответствовал своему трону. Высокий, прямой, как палка, каменное выражение лица и холодный взгляд. Облачен в желто-белую хламиду из биссоса, пробковые подошвы и два шелковых шарфа, пересекающих грудь крест-накрест. Почти облысевшую голову венчала тонкая золотая диадема с жемчужинами на зубцах, а на боку был подвешен скимитар в очень простых ножнах. Седая борода спадала до самого пояса, усы – до плеч.
Кроме самого императора и его гостей в зале присутствовали только еще двое. Постоянные помощники владыки, следующие за ним всюду, буквально по пятам. Во-первых, церемониймейстер. Он же секретарь, он же переводчик, он же премьер-министр. Почти на полголовы выше императора, такой же худой, но лицо очень живое, постоянно дергающееся, как у популярного земного комика. Другим постоянным спутником монарха был его единственный телохранитель. Он же палач. Колоссального роста, с головой, вдавленной в плечи, очень угрюмым лицом и фантастическими мышцами. Он опирался на тяжеленную алебарду, но держал при себе и другое оружие. Строго говоря, был увешан орудиями убийства как новогодняя ёлка.