— Надо же, этот малый говорит, как заправский офицер, — промолвил Корди, — Надо полагать, ты изрядно продвинулся за время этой кампании, наверное, совершил кучу подвигов.
— Я — бог.
С этими словами я позволил Тай Дэю помочь мне подняться. Его мускулы еще оставались расслабленными. Он двинулся в сторону, указанную Лебедем.
— А как насчет твоего приятеля? — спросил Нож и запустил шишкой в Одноглазого. Тот и ухом не повел.
— У него полно своих обязанностей. Не будите спящих колдунов.
Одноглазый приподнялся.
— Я все слышал, Щенок, — прохрипел он и снова рухнул на носилки.
— Пожалуй, лучше будет бросить это дерьмо здесь, а на носилках унести то, которое мы откопаем.
Предложение было встречено всеобщим одобрением. Не возражал даже сам Одноглазый. Он снова храпел.
Не было никаких признаков того, что Ревун с момента своего падения сдвинулся хотя бы на дюйм. В снегу зияла дыра, а на ее дне, на глубине восьми футов, виднелась куча тряпья, слегка припорошенная снегом.
— Эй, гляньте-ка сюда! — позвал нас солдат, забравшийся футов на тридцать выше по склону.
— Что там такое? — спросил я, не желая без крайней необходимости делать и лишний шаг.
— Похоже на дохлого волка.
Я заковылял вверх.
— Эй, ребята. Он нашел дохлого волка.
— Кажется, его убила Тень, — оказал я, опускаясь на колени рядом с тушей. Возможно, волк подбирался к Ревуну. Но ему не подфартило. Он был не один, однако остальные звери пустились наутек. Следы указывали на очень маленькую стаю.
— Я и не знал, что здесь водятся волки, — сказал кто-то из парней.
— Теперь знаешь.
Смерть волка сама по себе ничего не значила. Но, если Тень побывала здесь прошлой ночью, она могла и сейчас скрываться где-то поблизости.
— Будь осторожен в темных местах.
Я поплелся обратно, к Ревуну. Тот, конечно же, так и не шевельнулся.
— Может, потыкать его палкой? — предложил Нож.
— Его надо выкопать, — заявил я.
— Умно, ничего не скажешь.
— Он ни хрена не сделает до тех пор, пока мы не вытащим его наверх. Я бы на его месте не стал. Всегда лучше, ежели найдется дурак, который сделает работу за тебя.
Снег оказался твердым, слежавшимся. Он несколько раз подтаивал и замерзал снова, образуя ледяную корку. К счастью, нам не пришлось рыть яму глубиной в восемь футов. Ревун действительно прошиб такую толщу снега, но наискось, по склону. Под прямым; углом требовалось прокопать всего фута четыре.
У меня появилась идея.
— Не разбрасывайте снег слишком далеко, — сказал я, — Он может нам пригодиться.
— Вроде бы недостатка в нем нет, — пробурчал Лебедь.
Тай Дэй так и не вызвался помочь. Он держался позади, положив руку на меч и многозначительно вперившись в Одноглазого. Возможно, с недобрыми намерениями.
Одноглазый нам так и не потребовался. Когда самые храбрые ребята уже сметали с Ревуна снег, один из них заявил:
— Этот малый замерз. Окоченел, как ледышка.
Все прочие вздохнули с немалым облегчением.
— Здорово! — искренне обрадовался я, — А теперь сделаем вот что…
Час спустя мы привязали замерзшего колдуна к шесту, предварительно закатав его в ком снега, дюймов в шесть толщиной. Чтобы этот ком не развалился, некоторым парням пришлось пожертвовать лоскутами своей одежды. Ребята ныли, брюзжали и интересовались, какого хрена мы просто не уложили это дерьмо на те же носилки, где уже лежит другое, и не присыпали их снежком сверху.
Услышь это Одноглазый, сердце его было бы разбито. Они его больше не любили.
75
— Смажешь свои ляжки вот этой мазью, — сказал мне Костоправ, — и забинтуешь, чтобы грязь не попала.
Всю дорогу назад я шел враскоряку. Я бросил угрюмый взгляд на Одноглазого, молча сидевшего на полу близ огня. Судя по роже, башка у него раскалывалась и больше всего ему хотелось бы уснуть этак на год. Сукину сыну было так плохо, что он не мог даже: жаловаться.
Матушка Гота оклемалась быстрее — в конце концов, ей не двести лет. Когда мы с Тай Дэем вернулись, она вместе с дядюшкой Доем обустраивала наш семейный бункер. Оба молчали. Я плюнул и ни о чем расспрашивать не стал. Не было у меня времени заниматься тайными интригами нюень бао. Пусть лучше до ночи приведут в порядок нашу ночлежку.
Госпожа уложила Ревуна все на ту же дверь, осмотрела его и пришла к выводу, что он выживет.
— Слушай, — спросил я, — ты, часом, не выдавала по девять запасных жизней каждому своему Взятому? Кажется, это дерьмо цепляется за жизнь упорнее, чем Хромой. А того гада мы убивали с полдюжины раз. Каждый раз думали: уж теперь-то насовсем. А он опять оживал.
— Ничего я им не давала, — отвечала она, — просто всякий, кто способен стать колдуном такого масштаба, никогда не упускает ни малейшей возможности как следует подготовиться к любым мыслимым неприятностям.
— Как дела? — обратился я к Старику. За несколько часов моего отсутствия в лагере произошли заметные перемены. Кончился дождь. Большую часть уцелевших уже собрали и разместили либо поблизости от штаб-квартиры, либо непосредственно перед Вратами Теней. Был собран весь годный к употреблению бамбук. Зарядные мастерские Госпожи тоже работали на всю катушку, хотя это являлось скорее символическим проявлением готовности продолжать борьбу.
— Лучше, чем я думал. Госпоже удалось стабилизировать состояние Длиннотени. Значит, Тени будут просачиваться медленнее, так, как это было, пока его не пришибли. Если он поправится, через пару дней мы и вовсе заткнем лазейку.
— Мы сможем его контролировать?
— А то нет? Статуи мертвых генералов — и те имеют больше свободы действий, чем она оставила ему.
Госпожа оторвалась от работы и подняла глаза. Она слегка улыбнулась, но за улыбкой таилось уверенное лукавство немыслимо древнего зла. Она есть тьма. На сей счет Копченый наверняка не ошибся.
— Может быть, для нас лучше двинуться к Вершине?
— Может быть. Не исключено, что мы так и поступим. Как только восстановим порядок и узнаем, кто где находится. И выясним, кто на чьей стороне.
— Кстати об этом. Дядюшка Дой вернулся. Сейчас он помогает моей теще с таким видом, будто никуда и не уходил.
— Я слышал.
— Интересно, как он ухитрился остаться в живых? Особенно прошлой ночью.
Госпожа взглянула на меня так, словно я неожиданно навел ее на интересную мысль.
— Последите за Ревуном, — сказала она. — Двинется, сразу зовите меня. Я буду снаружи.
Она поспешно вышла за дверь. Я посмотрел на Костоправа. Тот пожал плечами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});