Когда он снова нашел остальных, то не мог поверить, как медленно двигались эти трое, какое ничтожное расстояние они проделали с момента его ухода. У него было такое чувство, будто он вернулся в то же самое место, где их оставил.
Люк выпрямился, отдышавшись, — Я уже думал, что потерял вас.
— Что случилось? — спросил Хатч.
— А?
— Твое снаряжение. Где оно?
— Я сбросил его. Оно мешало мне идти.
Дом посмотрел на Хатча и нахмурился, как будто этот безумный поступок подтвердил его давнюю уверенность насчет Люка. — А спать ты тогда в чем будешь?
— Это временно. Просто так я смог вернуться к вам быстрее, парни.
— Зачем? — сказал Хатч с беспечностью, рассердившей Люка. — Нашел что-нибудь?
— Затем…
— Затем зачем? — спросил Дом.
Да что с ними такое? Неторопливо прогуливаются по тропе, а Дом с Хатчем вообще улыбались чему-то, когда он появился. Ему даже показалось, что он слышал издали их смех.
— Вы вообще воспринимаете это всерьез? — спросил он и тут же пожалел об этом, увидев удивленные лица Дома и Хатча. Фил стоял позади их. Лицо у него было уже не такое бледное, но он смотрел на Люка со смесью недовольства и осторожности. Капюшон куртки наполовину спал у него с головы, отчего он выглядел нелепо.
— Конечно, глупый засранец, — рявкнул Дом. — Думаешь, я получаю от этого удовольствие?
Хатч тихо сказал. — Дом.
Но в этом упреке, в плоском, тупом, хмуром лице Дома, и в поддерживающей усмешке Хатча было нечто, отчего у Люка в глазах вдруг потемнело от ярости. Он почувствовал себя невесомым и не слышал ничего кроме жаркого шипения в ушах. Его голос, казалось, исходил откуда-то из-за пределов его головы. К своему смущению, он не узнавал его. Как будто слышал его в записи. — Если еще раз назовешь меня так, я тебе глаз на жопу натяну.
Он словно наблюдал за собой со стороны. Как сделал три шага к Дому и лицо у того побелело и напряглось, будто его заставили смотреть на нечто неприятное.
Отчасти Люк осознавал, что действует сейчас инстинктивно. Эту ярость он принес им из леса, бесконечного, сырого леса, который никогда их уже не выпустит. И она требовала от него выхода.
— Слышал, меня, сука? — закричал он в лицо Дому, увидев, как капля слюны брызнула тому на щеку.
— Люк! — крикнул Хатч у него из-за спины. — Ты чего?
Но Люку было необходимо выпустить пар. Он обеими руками со всей силы толкнул Дома назад. Тот потерял равновесие и, перенеся весь вес на больное колено, боком свалился в подлесок. Сзади Люка раздалось шуршание, и чьи-то крепкие пальцы сжали его бицепсы. Он отлетел от Дома, в какой-то момент даже оторвавшись ногами от земли. Силы словно оставили его на мгновение. Он барахтался, пытаясь встать на ноги, в нескольких футах от тропы, где отпустил его Хатч.
— Пиздец тебе! — Дом с трудом поднялся на ноги. Толстозадый, рубашка из штанов вылезла, движения неуклюжие и скованные. Потом Дом двинулся на него, его хромота куда-то исчезла. Хатч отлетел в сторону. Глаза Дома налились кровью. Его веснушчатый кулак медленно протянулся и соприкоснулся с губами Люка. Раздался шлепок. Это больше было похоже на толчок, чем на удар, но верхняя губа тут же онемела. «Это что, такой удар?» — подумал Люк.
Казалось, они долгое время смотрели друг на друга, пока Люка не осенило, что этим ударом ему дали понять, что он должен и впредь принимать насмешки Дома, критику, быковатую напыщенную речь, и пренебрежение ко всему, что бы не говорил Люк с момента их встречи перед походом. Но он больше не будет принимать эту роль, назначенную ему в иерархии их компании.
Он размахнулся левой рукой, отведя ее назад, насколько позволяло плечо, задержал на время, а потом отпустил как пружину. Дом не успел заслониться, и кулак Люка с громким шлепком ударил ему под правый глаз.
Голова Дома дернулась назад, с выражением недоумения и отвращения на лице. Второй кулак Люка зашел с другой стороны. Он посмотрел на свою руку, быстро размахнулся, чтобы снова врезать Дому. На этот раз он метил в челюсть.
Дом тут же свалился на землю, даже не дав своим рукам помешать падению. Потому что все еще прижимал их к лицу.
Хатч с Филом отшатнулись от Люка, уставившись на него как на опасного незнакомца. Они были шокированы и напуганы им. Но он хотел продолжить взбучку. Ему не нужна была быстрая победа. Он упивался экзекуцией, снова и снова нанося Дому удары в лицо.
Рукам совсем не было больно, и внезапный выход энергии, удвоенный с падением Дома, вызвал у него бурный прилив эйфории. Его тело словно перестроилось в тугую, крепкую и четкую структуру. Зрение вернулось к нему в полном цвете. Слух прояснился, словно из ушей вытекла теплая вода после ванной. Он понял, что его учащенное дыхание уже перешло на хрип.
Дом сидел, раскинув ноги и уронив голову на грудь, и зажимал обеими руками рот.
Лица его никто не видел.
Дом плакал. Плакал от злости. — Я больше ни минуты не проведу рядом с этим ублюдком! — Сидя на поваленном дереве, Люк слышал доносившийся из-за деревьев высокий и пронзительный голос Дома.
— Пусть валит в другую сторону… Не, я пас… Это же не на вас ведь напал этот ублюдок… Этот неудачник чокнутый. Он всегда был таким. Вот почему не может и пяти минут удержаться на одной работе. Вот почему он всегда один. Логично? Мудак он. Не собираюсь его больше терпеть. Кому он нужен? Пора бы ему уже повзрослеть. У меня лично нет времени на этого тупого ублюдка.
Тут на Люка снова нахлынул тот страшный жар, и он бросился, спотыкаясь, за деревья, где Хатч и Фил сдерживали Дома. Он до боли стиснул зубы, но, опасаясь, что вот-вот их сломает, вернул самообладание и разжал челюсть.
— Продолжай, жирный говнюк! — проревел он. Фил и Хатч шарахнулись в сторону. Дом поднял обе руки вверх и закричал, — Отвали!
На этот раз он так быстро ударил между поднятыми ладонями Дома, что тут же почувствовал, как в основании шеи что-то хрустнуло и налилось огнем. Три удара пришлись в лицо Дома, и Люк почувствовал, как под его кулаком нос уходит в сторону и ломается, словно дужка в воскресном жарком. Четвертый и пятый попали в макушку и затылок Дома, когда тот рухнул в подлесок. Он свернулся в клубок и обхватил голову руками. При последнем ударе Люк повредил себе мизинец и костяшку. Он сунул руку подмышку и отошел от Дома.
— Еще одно слово. Еще одно слово… — Он пытался говорить, но у него перехватило дыхание и голос дрожал от волнения.
— Господи Иисусе. Господи Иисусе. Успокойся же. Черт. — говорил скороговоркой Хатч, железными пальцами вцепившись в плечи Люка и уводя его прочь.
— Еще одно слово от него, и я его прикончу. Клянусь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});