— Прости, Роб, я не могу его снова вытащить, в прошлый раз это потребовало от меня слишком много сил, — пришлось соврать мне, — если тебе тяжело, давай я потащу тележку.
— Вот еще! Да я три такие тележки тащить могу и не вспотею!
— А, по-моему, от тебя уже несет так, словно ты тащишь за собой весь подземный храм за собой, — проговорил себе под нос Бриан, еле волоча ноги. Ему этот длительный поход давался труднее остальных, так как в своей деревне он прослыл жутким лентяем.
— Можно подумать от тебя пахнет полевыми цветами, Бри, особенно после того, как ты свалился в кучу медвежьего дерьма! — удачно парировал Роберт, после чего все вокруг захохотали, вспоминая этот случай, а Бриан, зло посмотрев на смеющихся, специально отстал, чтобы идти подальше.
Дождливые дни сменились солнечными, и сегодняшнее утро оказалось самым жарким за последнее время, поэтому жажда стала мучать намного чаще. Я догнал одного из мулов тащившего позади себя низкую тележку с двумя бочками воды, зачерпнул чаркой в одной из них и принялся пить на ходу. Вода уже нагрелась и была не такой приятной, как хотелось бы, но жажду все равно утоляла. Зачерпнув второй раз, что остальным категорически запретили бы сделать, я направился вперед, догоняя повозку с клеткой, в которой сидел пойманный маг земли. Это был тот самый маг, что заключил почти всех из нас в землю в пещере, которую Бриан прозвал подземным храмом и где мы нашли таинственный меч.
Его звали Ноа, он был невысоким, крепким, с недавно обритой головой, на которой только-только начали снова прорастать волосы. Его лицо было словно вытесано из камня, все черты были резкими и прямыми. Он был молчалив и всем своим видом он напоминал недвижимый монумент. Ноа никогда ни с кем не разговаривал, хоть даже желающих почти не было. Он не проронил ни слова, даже тогда, когда его избивали пятеро солдат, после того как поймали. Единственный на кого он реагировал — это был Артур.
— Привет, Ноа, — подойдя, произнес я, на что маг просто открыл глаза, других он и этим не удостоил бы, — я принес тебе воды, жуткая жара.
Руки у мага земли были связаны за спиной, и поэтому мне пришлось на ходу поить его, просунув чарку сквозь прутья клетки.
— Спасибо, — глухо сказал Ноа, после того, как выпил все, что не расплескалось из-за движения.
— Как твоя нога, болит? — я кивком указал на перевязанную вытянутую ногу мага, он сломал ее, споткнувшись о камень, когда выбегал из подземной пещеры вслед за другими магами.
— Да, — также односложно, как и всегда, ответил пленник, но тут неожиданно он решил покончить со своей неразговорчивостью и продолжил под удивленными взглядами шедших рядом, — это был знак, что я использую свой дар не для тех целей. Маг земли спотыкается о камень, где это видано? Да так, что ломает себе ногу!
— Ты сегодня необычайно разговорчив, — удивленно подметил я.
— Все эти дни я читал молитвы для упокоения души Изабелл, — грустно произнес он, — поэтому не мог достойно отвечать тебе.
— Изабелл… — воспоминания больно кольнули, — прости, она погибла из-за меня. Вы были близки?
— Не ты причина ее смерти, а маги, что вынудили ее участвовать в нападениях. У неё был необычайно сильный магический дар, но она не хотела использовать его для войны и насилия. Тогла верховный совет магов бросил ее родителей в темницу и приказал ей выполнять все, что они потребуют, иначе совет казнил бы их не моргнув и глазом. Она была доброй, особенно ко мне, неуклюжему Ноа, — грустная улыбка скользнула по его лицу.
— Но почему ты выполнял их приказы, если знал, что они так жестоки?
— Я не знал об этом до самого последнего момента. Однажды я увидел, как Изабелл плачет в одиночестве. Она долго не говорила причины, но мое упорство победило, и она рассказала мне свою историю. После этого у меня было желание уйти, ведь мне нечего терять, как Изабелле — я сирота. Но я решил остаться, чтобы защитить ее… и не сумел, — он опустил голову, тщетно пытаясь скрыть подступившие слезы.
— Ты правильно поступил, Ноа, пусть это и заставило тебя сражаться против нас. Я уверен, король, выслушав твою историю, помилует тебя и вместе мы остановим бунт.
Плененный маг поднял голову, грустно улыбнулся и сказал:
— Если бы нашим королем был человек, похожий на тебя, Артур, то никакого бунта скорее всего и не было бы.
Я не успел ему что-либо ответить, потому что откуда-то спереди раздались звуки труб, но звучали они не тревожно, как при нападении, а наоборот торжественно.
Навстречу отряду на вороных жеребцах скакали три рыцаря со своими оруженосцами, которые и трубили об их приближении. Все в качественно сделанных блестящих доспехах, на груди у каждого рыцаря был красочно выгравирован герб их рода.
— По приказу короля, с сего момента мы являемся почетным караулом сэра Артура! — прокричал один из рыцарей, подняв забрало своего шлема, в макушку которого были вдеты три длинных пышных пера — два красных и белый посередине.
«Какой сэр? — подумал я про себя, — я же простой крестьянин». Но в этот раз мне пришлось подчиниться, сесть на коня и проследовать вперед, чтобы шествовать во главе отряда.
* * *
— Сэр Артур прибыл, ваше Величество! — четко выговаривая слова, громко произнес чопорный паж.
— Так впустите его, — недовольно проворчал король, ему никогда не нравился этот мальчишка, но пажа лучше его, пока что, не нашлось.
Массивные деревянные двери, окованные черным железом, открылись передо мной, и я вошел в тронный зал, настолько просторный, что здесь могло спокойно пировать около сотни людей, а то и больше. За место окон на одной из стен были вставлены витражиразмером от пола до потолка, изображающие святых, рыцарей и предыдущих королей. Эти витражи смотрели на восток и, наверное, по утрам здесь было особенно красиво. На противоположной стене были развешаны гербы самых знатных домов и под гербами стояли доспехи, сделанные мастерами этих домов. С потолка свисали три гигантские люстры, причудливо изгибающие свои прутья в разные стороны, на концах которых были установлены свечи. И, наконец, напротив двери, в которую я вошел, прямиком на троне восседал король, рядом с которым стояло четверо стражей, облаченных в тяжелую броню и белые плащи, держащих длинные до блеска отполированные копья, смотрящие остриями вверх и широкие щиты с изображением короны. Король тут же приподнялся, чтобы поприветствовать своего почетного гостя и взмахом руки приказал страже оставить нас. Стражники, дважды ударив себя кулаком в грудь и поклонившись, быстро разошлись.
Я, уже переодетый в более-менее приличную одежду, одолженную у кого-то из придворных короля, прошел по ярко-красному мягкому ковру, обшитому золотой нитью, в центр зала, где, на полу мозаикой была выложена золотая корона, преклонил колено перед королем и смиренно опустил голову, как мне показали за пару минут до аудиенции.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});