нам даже негде держать оборону — местность абсолютно открытая. Все, что сможем сделать — убить несколько врагов. Затем нас задавят массой. Горец с его мощью и ловкостью сможет еще какое-то время кромсать противников, но и его участь предрешена.
Гай стащил шамана с коня, снял повязку с глаз и показал надвигающейся толпе, приставив кинжал к его горлу.
Вагры остановились, раздалось напряженное ворчание. Все нервно переглядывались — нашего пленного они явно узнали.
Мы ждали спешившись. Теперь ход был на стороне неприятелей.
Вскоре в их рядах наметилась какая-то возня, и от толпы отделились трое. Более солидные доспехи и гордый вид выдавали в них командиров. Они медленно вышли вперед.
— Чем обязаны такой встрече? — опередил их Гай.
— Мы можем вас убить, — ответил воин, стоявший посередине троицы.
Этот вагр отличался большими размерами, по крайней мере, среди этих троих, особенно по росту. Голос у него оказался под стать габаритам, низкий и зычный. Резал слух непривычный акцент.
— Чего же вы ждете? — продолжил наш здоровяк.
— Мы можем вас отпустить. Освободите Зартога и отдайте нам человеческую девушку.
— Это все?
— Нет. Еще вы должны оставить оружие, где стоите, и подходите к нам по одному.
— У меня другое предложение. Вы уходите, а мы отпускаем Зартога. Только сделаем это, когда начнем переправляться через реку.
— А человеческая девушка?
— Про нее забудьте, — отрезал Гай. — Она не может быть предметом торга.
Троица переглянулась.
— Без Зартога мы не уйдем. Мы вас убьем, — продолжил тот же воин.
— Попробуйте. Тогда вашего шамана живым не увидите, и среди вас не все уцелеют.
Вагры снова посмотрели друг на друга. Крайний правый что-то тихо пробормотал, обращаясь к своим сослуживцам. Двое других дружно кивнули головами, и средний произнес:
— Предлагаем поединок один на один до смерти. Если победит наш боец, отдаете нам Зартога. Победите вы — будь по-вашему.
Этот шаг со стороны вагров давал нам надежду. Степняки дорожили своим шаманом, и командир их отряда попал в непростую ситуацию. У Гая будет достаточно времени, чтобы перерезать горло Зартогу, если на нас пойдут в атаку. Вождь всех племен и Высший Совет степи осудят неразумные действия, приведшие к гибели важной персоны. Отпустить без боя они нас не могут. Такой поступок тем более не найдет понимания в их среде. Уклонение от сражения слабо укладывается в образ мышления степных воинов.
Поединок у вагров считается обычным делом при разрешении споров. Сторона, представитель которой проигрывал, обязывалась в точности выполнить оговоренные условия. Если их боец потерпит поражение в поединке, у командира будет весомая отговорка, почему они нас отпустили.
При положительном для них исходе они получат все, что хотят. Про девушку переговорщик отдельно не упомянул, хотя кидал на нее хищные взгляды, но высказанное предложение самих степняков и без того вполне устраивало. В случае нашего проигрыша и передачи им Зартога, все договоренности, связанные с поединком, будут считаться полностью исполненными, и вагры сразу же сметут нас в стремительной атаке, не нарушив никаких взаимных обязательств.
— Мы принимаем эти условия, — ответил Гай.
— Только вы должны знать: в поединке не может участвовать командир. С вашей стороны подходит лишь человек.
— У нас нет командира, — возразил наш здоровяк, на миг потеряв уверенность. — И мы не степняки, можем выставить любого из нас.
Хорошего воина видно сразу. Вагры понимали, что в поединке с Гаем ни у кого из них шансов нет, а представитель иного мира здесь недавно и куда менее опасен.
— Ты командир, — утверждающе заявил главный переговорщик. — Ты ведешь разговор с нами, и главнее тебя я среди вас не вижу. Поединок предложили мы, и проводиться он должен по нашим правилам.
Гай понял, что отстоять свою точку зрения у него не получится. До этого момента мне казалось, что у чýдя более сурового выражения лица, чем обычно, быть не может, но я ошибался. Его не просто лишили возможности подраться. Судьбу нашей группы будет решать кто-то другой, а ему придется лишь наблюдать за этим действом со стороны. Своим взглядом горец готов был испепелить всю троицу вагров.
— Я буду участвовать в поединке, — подала голос Лияна.
Наша дива владела мечом, возможно, не так виртуозно, как луком, но с легкостью уделала бы любого из окруживших нас воинов.
— Не пойдет, — с показным вздохом сожаления произнес переговорщик. — Девочки не могут участвовать в поединке. К тому же никто из моих бойцов не захочет стать посмешищем, победив слабую самку.
Командир степняков прекрасно понимал, что у его подопечных против лесной воительницы тоже нет шансов, и лишь за счет пафосных выражений добивался своей цели.
— Хватит спорить, — тихо проговорил я, обращаясь к своим соратникам. — Иначе толпа не выдержит и двинется на нас. Разговор и так затянулся.
Я вышел вперед и громко провозгласил:
— Я буду участвовать в поединке.
Со стороны вагров угадать своего противника мне не удалось. Логично было предположить, что им окажется кто-то из двух крайних воинов тройки переговорщиков. Средний, будучи командиром, участвовать в поединке не мог.
Толпа подалась назад, и в импровизированном полукруге остался совсем другой боец.
— Как тебя величать, человек? — спросил все тот же высокий переговорщик.
— Сергей, — ответил я.
— Сэргэй, — коверкая мое имя своим ужасным акцентом, продолжил вагр, — тебе выпала честь сразиться с Готзу, лучшим воином северного племени.
Внимательный взгляд на этого бойца сразу же выявил причину, почему среди всей толпы выбор пал именно на него. Поединок требует от его участников сочетания таких качеств, как сила, ловкость и ум. В глазах этого вагра, в отличие от всей галдящей массы, светился разум, а в силе и ловкости можно было не сомневаться. В росте Готзу если и проигрывал командиру, то совсем немного, а под его доспехами вырисовывались бугры мышц. Оставалось надеяться, что лучший воин северного племени окажется далеко не самым умелым среди всей орды. Все же отчаянные вылазки в земли див и чудей чаще совершаются с территорий, расположенных на юге степи, а тихий север прозябает в спокойствии и унынии, что не требует частого применения воинский навыков.
Я вышел вперед, взял в руки меч, а ножны отстегнул и отбросил в сторону. Все присутствующие должны были увидеть перед собой уверенного в себе бойца, нисколько не сомневающегося в успешном для себя исходе поединка. Эмоции у меня хорошо получалось скрывать. А вы бы попробовали держать в тайне свою фобию, когда при виде водного простора весь организм восстает против тебя. Сейчас же оказалось куда проще. Еще и мысли о тактике в предстоящей схватке заслонили собой страх смерти.
Мой противник был