Эти вопросы действительно помогли разобраться с неувязками в повести. Мне стало казаться, что слабость концовки в том, что я сам не до конца понимаю, каковы взаимоотношения Заката и острова. Что чувствовал Закат? (Комментарии членов моей писательской группы помогли задуматься о таких вещах.) Прежде чем я мог развить убедительную концовку, требовалось разработать более сложные взаимоотношения между Закатом и Патжи.
Второй проблемой, как мне казалось, было то, что я схитрил в концовке. Я осознал, что как читателю мне хотелось побольше узнать о приборе и Высших. Акцент на этом аспекте и стал главной слабостью концовки. Я хотел либо увидеть сам прибор, либо прочитать развязку, в которой он фигурирует, а не просто что-то наподобие: «Ну да, сработало. Теперь все в порядке».
Я перебирал в уме, как можно эмоционально связать Заката и остров, до тех пор, пока меня не осенила одна идея, благодаря которой все начало вставать на свои места. Закат злится на Патжи, а затем обнаруживает, что для всех этих опасностей есть причина. (По крайней мере, по мнению Заката.) Я смог лучше увязать всю историю с Высшими, а также изобразить остров и его ловушки в виде общей метафоры для будущего в целом.
Одна из идей, которая понравилась членам моей писательской группы, состояла в том, что Высшие пытаются обойти собственные правила, напоминающие первую директиву из «Стартрека» и не позволяющие им воспользоваться преимуществом над менее развитой цивилизацией. Я понял, что отнесся к этому моменту, изначально бывшему маленьким забавным разоблачением, чересчур вольно и стоит сделать его кульминационным. Перед вами необычный пример того, как второстепенная идея, которую я добавил в историю (Высшие), и крошечная побочная сюжетная линия (они пытаются найти способ выторговать птиц) стали зацепкой, которую я развил до кульминации всей истории.
Наконец, после почти года попыток, я закончил повесть.
ЗаключениеОдной из вещей, которые очаровывают меня в написании книг, является то, как профессиональное мастерство и чутье идут рука об руку. Мастерство — это знание основ того, как создать привлекательного персонажа. Оно подобно осознанному выбору кисти, когда нужно изобразить специфическую особенность пейзажа. Однако мастерство подчиняется чутью, которое объяснить вовсе не так легко. Инструменты, которыми вы пользуетесь, определяются мастерством, а чутье — это чувство «правильности», ощущение того, что «это — то, что надо». Мастерство — это как знать, какая гайка подходит к какому болту, а чутье — это как трепет при виде великолепного автомобиля.
Я уже говорил раньше, что, когда пишу, следую интуиции. Однако во время разработки сюжета и редактуры на первый план выходит мастерство. Работа над «Шестым на Закате» это подтверждает. Чутье подсказывало: с историей что-то не так, поэтому я позволил мастерству предложить инструменты для решения проблем. Я перепробовал эти инструменты один за другим, пока не наткнулся на идею, которая сработала.
Возможно, мой подход не для вас, но, скорее всего, союз мастерства и чутья окажется полезным. Работая со студентами, я пришел к выводу, что, если во время работы чрезмерно полагаться на какие-то приемы, схемы и прообразы, история легко может превратиться в «картонную». Однако без понимания процесса и инструментов, которыми вы пользуетесь, можно оказаться в очень трудном положении: что-то не получается, а вы не в состоянии объяснить, почему. Судя по всему, писательский блок в целом берет начало именно в этой проблеме.
Я могу также представить, что такая специфическая загвоздка, как несовпадение кульминации и концовки, вполне может свалиться на голову и вам. Если вы столкнулись с ней, попробуйте спросить себя, какие обещания вы дали читателю в первой половине истории, и проверьте, отвечает ли им ваша кульминация, даже если она драматическая. Может быть, вы решите изменить обещания, а не концовку. В этой истории я сделал и то, и другое: сначала добавил разочарование Заката в Патжи как подсказку к последующей развязке, а затем поместил разоблачение планов Высших так, чтобы оно наложилось на процесс понимания Закатом истинного положения вещей.
Мне понадобилось больше восемнадцати месяцев, чтобы закончить эту повесть, но я в высшей степени удовлетворен тем, что, буквально застряв в ней, смог выкрутиться. Не только потому, что у меня получилась шикарная история, которой я могу поделиться с читателями, но и потому, что освоил очередной интересный аспект, относящийся к творческому процессу и писательскому опыту в целом.
Примечания
1
Аутригер-каноэ — каноэ, к которому сбоку для устойчивости подвешивается специальный балансир — аутригер (здесь и далее прим. перев.).
2
Первоначальная концовка повести. Прибор Высших запустили без Вати, она заставляет своих людей его выключить. Сак перестает посылать Закату беспрестанные видения мертвых тел. Вати приглашает траппера в форт, предлагает сотрудничество. Тело умершего эмиссара Высшие забрали обратно. Закат считает, что на самом деле тот не умер, и все подстроено специально так, чтобы представители компании прибыли на остров и запустили устройство. Он полагает, что вся цепочка событий — это ловушка и таким образом Высшие пытаются найти оправдание, чтобы нарушить свои правила и забрать авиаров — якобы чтобы защитить птиц от компании. У Заката не получается убедить Вати, и он возвращается в убежище, а затем отплывает на каноэ в море, где проводит ночь. Утром он снова отправляется к форту и в разговоре с Вати соглашается помогать компании, но с условием: когда Высшие неизбежно добьются своего и придется отослать им авиаров, Закат будет сопровождать птиц. Вати соглашается, и они рука об руку заходят в форт.
3
Группа помощников Сандерсона (состав может меняться), с которыми он регулярно собирается и обсуждает свои книги, находящиеся в процессе написания/редактирования. По словам автора, писательская группа очень помогает в работе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});