Существует уже довольно значительное количество исследований по истории военного судостроения в СССР, и в частности, по истории проектирования, строительства и эксплуатации боевых кораблей различных классов, строившихся для КБФ в период 1920-х – 1930-х годов. Однако большинство авторов ограничиваются в основном лишь технической стороной вопроса и значительно реже описывают участие кораблей в повседневной деятельности флота. При этом авторы редко указывают на серьезные проблемы, которые существовали в работе ленинградской судостроительной промышленности накануне Великой Отечественной войны.
Тематика, связанная с развитием системы базирования Краснознаменного Балтийского флота в межвоенный период, значительно реже бывает объектом исследования отечественных историков. Значительных работ по данной проблематике, за исключением монографии и статей В.М. Курмышова, имеется достаточно мало. Лишь в последние годы появился устойчивый интерес исследователей к истории строительства военно-морской базы в Усть-Луге. Значительно хуже изучена история оборонного строительства в республиках Прибалтики в 1939–1941 годах.
Совершенно неизученным аспектом, и при этом крайне важным для изучения данной проблемы, остается процесс боевой подготовки на Балтийском флоте на протяжении 1930-х – начала 1941 годов. Долгие годы эта тема не разрабатывалась в силу засекреченности большинства документальных материалов. Но даже доступность в последние годы документов по данной теме не привела к серьезным качественным сдвигам в исследовании данного вопроса. Большинство исследователей практически не касаются проблемы состояния БП на Балтийском флоте, хотя именно боевая подготовка личного состава определяла очень многое в боевой готовности флота перед грядущей войной. И это надо признать очень серьезным недостатком отечественной историографии.
С проблемой боевой подготовки флота тесно связана и другая проблема – состояния командно-начальствующего состава КБФ перед войной. Большинство историков предпочитают не замечать очевидных фактов, свидетельствующих о крайне низком уровне оперативной и тактической подготовки командиров Советского ВМФ. Вместо этого, подавляющее большинство авторов ограничиваются привычными, избитыми штампами о влиянии репрессий на состояние боевой подготовки флота. Никто из исследователей даже не предпринял попытки рассмотреть качество подготовки командиров и их профессиональные навыки. Лишь в работе В. П. Масягина и С. А. Якимова была частично затронута данная проблема, но из-за небольшого объема и обзорного характера данного труда они не имели возможности изучить данную проблему более подробно.
Ещё более закрытой темой всегда являлось оперативное планирование КБФ в предвоенный период. Связано это было и с секретностью большинства документов вплоть до начала 1990-х годов, а также с тем, что данная тема позволяла выявить негативные моменты в процессе подготовки к будущей войне на море. Ведь при рассмотрении оперативных планов можно было увидеть очевидные недостатки в работе советского военно-морского командования – такие, как авантюризм и непрофессионализм при составлении планов будущей войны. В лучшем случае, некоторые исследователи отмечали лишь отдельные недостатки в отдельно взятых оперативных разработках, не замечая при этом очевидных негативных тенденций советского военно-морского планирования на протяжении 1930-х – начала 1940-х годов.
Наконец, долгие годы оставалась малоизученной такая тема, как применение КБФ в ходе внешнеполитических акций Советского Союза в 1939–1940 годах. Наиболее известным сюжетом при этом являлась советско-финляндская война, по истории которой лишь в последние годы стало появляться всё больше публикаций. Однако данная тема стала доступной для изучения лишь в последние два десятилетия, когда были открыты для исследователей многие архивные документы. Но при этом практически не рассматриваются действия КБФ в период оказания военного давления на республики Балтии осенью 1939 и летом 1940 года, когда флот стал важным инструментом советской внешней политики. Это также является упущением в освещении истории Балтийского флота.
Таким образом, можно констатировать, что комплексных исследований, которые рассматривали бы историю предвоенного развития КБФ с учетом разных факторов, в отечественной историографии за длительный период так и не было создано. Большинство авторов, которые занимались исследованием данной проблематики, в значительной степени ограничивались лишь частными вопросами. В своих исследованиях многие авторы зачастую констатировали наличие ряда проблем, но серьезных попыток к их решению не предпринимали.
Таким образом, в результате историографического исследования темы, можно сделать следующий вывод – история развития Краснознаменного Балтийского флота в предвоенный период, с 1935 по первую половину 1941 гг. заслуживает специального исторического исследования.
Глава 2
Строительство Краснознаменного Балтийского флота в 1920-х -1941 годах
§ 1. Программы военного судостроения и выработка концепции применения Советского Военно-Морского Флота в 1920-х – начале 1941 годов
После окончания Гражданской войны Морские силы Балтийского моря[346], как и все Военно-морские силы Республики, находился в очень тяжёлом положении. Политические события 1917 г. и последовавшая затем Гражданская война 1918–1921 гг. привели к тому, что Советская Россия потеряла всю территорию Прибалтики и Финляндию, где были образованы новые, независимые государства. Оперативное пространство флота было сведено к небольшому участку в восточной части Финского залива между Кронштадтом и Петроградом (т. н. «Маркизова лужа»). В результате вышеперечисленных событий, Балтийский флот потерял наиболее важные и хорошо оборудованные военно-морские базы (Гельсингфорс, Ревель, Либаву, Балтийский порт, Або и др.), большое количество батарей береговой обороны (число артиллерийских орудий, по сравнению с 1917-м годом, сократилось на флоте в 3 раза) и ряд крупных судостроительных заводов (Абосская судостроительная верфь и завод «Крейтон и К°» в Або, Сандвикская верфь в Гельсингфорсе, Выборгский механический и судостроительный завод[347], Мюльграбенская верфь в Риге, завод «Ноблесснер» в Ревеле).
А главное, Морские силы Балтийского моря лишились большого количества опытного командного состава – адмиралов и офицеров (во время стихийных убийств в феврале-марте 1917 г.[348], массовых увольнений летом-осенью 1917 г.[349] и в период «красного террора» 1918–1919 гг. и арестов летом 1921 г.[350]), а также основного ядра рядового и кондукторского состава. Сильный удар по кадровому составу флота нанёс Кронштадтский мятеж 1921 г. В общей сложности в марте 1921 г. в Финляндию по льду залива тогда ушло свыше 8 тысяч человек, по большей части моряков, среди которых было немало опытных офицеров, кондукторов и матросов[351]. Наконец, по итогам работы специальных фильтрационных комиссий, сформированных летом 1921 года, по политическим причинам подлежало увольнению 64 % лиц бывшего комсостава флота, 26,5 % командиров получили право на продолжение службы только в береговых частях, и лишь 11,5 % лиц бывшего комсостава продолжали службу на прежних должностях[352]. В итоге, после окончания Гражданской войны Балтийский флот остался практически без квалифицированного командно-начальствующего состава.
Что касается корабельного состава Морских сил Балтийского моря, то здесь картина была более благополучной. За период боевых действий Первой мировой и Гражданской войн русский флот на Балтике понес сравнительно небольшие потери – 1 старый линкор («Слава»), 2 устаревших крейсера («Паллада» и «Олег»), 6 новых эсминцев (типа «Новик»), 7 старых эсминцев и миноносцев, 2 канонерские лодки, 16 подлодок, 2 минных заградителя, 13 тральщиков, 2 посыльных судна и прочие[353]. В ходе Ледового похода Балтийского флота, проходившего с февраля по май 1918 года, из гаваней Гельсингфорса (Хельсинки) и Ревеля удалось увести почти все боеспособные боевые корабли и вспомогательные суда русского флота (по разным данным, от 211 до 236)[354]. В эстонских и финских гаванях были оставлены лишь недостроенные и поврежденные корабли – 11 эсминцев, 2 минных крейсера, 16 миноносцев, 9 минных катеров, 17 канонерских лодок, 9 минных транспортов и заградителей, 25 тральщиков, 6 посыльных судов, 23 сторожевых судна и много мелких кораблей и судов[355], а также 8 подводных лодок[356].
Но даже после этого Морские силы Балтийского моря к 1921-му году имели в своем распоряжении 7 линейных кораблей (из них 4 новейших – типа «Гангут»), 8 крейсеров, 9 эсминцев типа «Новик», 20 старых эсминцев, 9 новых подводных лодок (типа «Барс»), 2 канонерские лодки, а также несколько минных заградителей, тральщиков и значительное количество вспомогательных судов, а всего 121 боевой корабль и 121 вспомогательное судно общим водоизмещением в 350 тыс. тонн[357].