«Форбс», один из самых известных российских коллекционеров и по совместительству очень выгодный жених.
С замиранием сердца Леночка нажимала на круглые кнопки телефонного аппарата, набирая его номер. Ответа не было. Она повторяла вызов снова и снова и только раза с шестого, наконец, дозвонилась.
– Алло, – ответил бархатный баритон.
Леночка откашлялась:
– Добрый вечер, Василий Аркадьевич.
На том конце – тишина.
– Вас беспокоят из Отдела по расследованию особо важных преступлений.
Теперь горло прочистил Василий Аркадьевич.
– Да, – процедил он.
– Подполковник Галемба хотел бы еще раз переговорить с вами.
– Со мной? – удивился Карецкий. – Очень интересно.
Леночка хотела было сказать, что да, действительно все это очень интересно, но осеклась, все-таки она на службе.
– И когда же? – не скрывая сарказма, спросил Карецкий.
– Прямо сейчас, – отчеканила она.
– Ну хорошо, пусть приезжает.
– Нет-нет, вы не поняли. Вам надлежит самому приехать к нам.
После этих слов незамедлительно последовала реакция, к которой Леночка была готова, но все равно ей стало неприятно. Уж сколько она наслушалась разной нецензурщины за время своей работы в полиции и все равно каждый раз расстраивалась.
Стойко выслушав незатейливую тираду, Леночка невозмутимым тоном ответила: – Подполковник вызывает вас к себе и как можно быстрее. А приезжать вам или нет, сами решайте. Всего хорошего.
Закончив разговор, она облегченно вздохнула и бросилась в кабинет начальника, чтобы выполнить едва ли не самое важное его распоряжение – включить на полную мощность громадный обогреватель, чтобы комната к его приезду успела хоть немного прогреться, а он был уже в пути.
Не прошло и десяти минут, как Галемба уже восседал в своем кресле, усиленно разминая левую руку от локтя до кисти, а еще через пятнадцать минут на пороге появился злой Василий Аркадьевич.
– Ну? Что? – спросил он с вызовом и, не дожидаясь приглашения, развалился на диване.
Михаил Иванович и бровью не повел – как сидел, уткнувшись в бумаги, так и остался сидеть.
Подождав немного, Карецкий осведомился с напором:
– Так что вы от меня хотите?
Сделав слегка удивленное лицо, подполковник поднял голову и произнес:
– А… это вы, Василий Аркадьевич.
– Да, это я! – взревел Карецкий.
Галемба специально потянул паузу, разглядывая его нахмуренный лоб, высокий, аристократический, чуть тронутые сединой виски, крутой подбородок и жестко очерченный рот.
– Я не ждал вас так быстро, – спокойно продолжил Михаил Иванович, раскрывая перед собой свой любимый блокнот.
– А я и не собирался к вам вообще, – Карецкий брезгливо огляделся. – Но потом передумал.
– Очень хорошо сделали, что передумали.
– Так что вам, собственно, от меня понадобилось?
– Дело касается сегодняшней кражи. – Галемба откинулся на спинку кресла.
– Ну? – Карецкий нетерпеливо постучал пальцами по столу.
Подполковника это его «ну» сильно покоробило – мало того, что ввалился без стука, развалился тут, да еще и нукает! Впрочем такая реакция неудивительна, ведь только пару часов назад его обыскивали и допрашивали, но Михаил Иванович все-таки решил начать свое расследование именно с него. Во-первых, надо же было с кого-то начинать, во-вторых, как-то раз Карецкий уже проходил по одному щекотливому делу, выкрутился тогда, но с тех пор сохранились сведения о его обширных связях с преступным миром, а в-третьих, на него указал Махович.
– Как мне известно, вы уехали с места происшествия одним из первых и…
– Меня в чем-то обвиняют? – вознегодовал Василий Аркадьевич, вены на его шее вздулись и запульсировали.
– Ну почему же сразу обвиняют? Нет, просто следствию необходимо восстановить всю картину преступления полностью, до мельчайших деталей.
– Но какое имеет значение, когда я уехал? Я ведь был просто одним из гостей, и всех нас уже проверяли.
– Значение имеет все. Тем более, что преступник или, как мы предполагаем, преступники, как раз могли быть среди приглашенных. А то, что обыск не дал результатов, не может составить вам алиби. Мы подозреваем всех, кто там был.
– То есть, и меня?
– Как я уже сказал, каждого. И вот какой у меня к вам вопрос…
– Интересно.
– Видели ли вы что-нибудь странное? Может, что-то привлекло ваше внимание?
Василий Аркадьевич вскинул свои соболиные брови:
– Если бы я видел что-то, то сразу же сообщил бы.
– И все-таки, может, чье-то поведение показалось вам… необычным? Постарайтесь вспомнить.
Карецкий задумался, извлек из внутреннего кармана дубленки резной золотой портсигар, который был не хуже, а может, даже лучше и уж точно дороже тех, что демонстрировались на выставке и принадлежали Романовым, не спеша достал из него коричневую сигарету и прикурил зажигалкой, на вид тоже золотой.
– Нет, – произнес он, наконец, и выпустил в сторону подполковника струйку ароматного дыма. – Ничего такого я не заметил.
Пошевелив ноздрями, Михаил Иванович тоже полез за сигаретами, но после инфаркта, случившегося три года назад, по его карманам вместо курева были рассованы леденцы и зубочистки, которые ему посоветовали такие же горемыки, как он сам, вертеть во рту, если захочется курить.
– Нам стало известно, что вы вели переговоры с Андреем Маховичем о досрочной, так сказать, покупке пропавшего колье, – тон стал гораздо более жестким. – И он вам отказал, это правда?
– Да, правда.
– Также мы узнали, что в этом лоте был крайне заинтересован Антон Дмитриевич Батищев, и тоже пытался договориться с Маховичем. Вы знали об этом?
Карецкий презрительно усмехнулся, поигрывая зажигалкой:
– Конечно, знал. Кто ж об этом не знал! Только интересоваться и купить совсем разные вещи. Денег у него для этого, маловато. Кризис финансовый никого не щадит.
– А правда ли, что вы с Батищевым не в ладах? С тех пор, как из-за него попали, мягко говоря, в неловкую ситуацию в Швейцарии? Он тогда, кажется, обвинил вас в шантаже. Что там была за история?
– Да просто бизнес. Наши интересы пересеклись, я выиграл.
– И теперь ваши желания снова совпали, то есть вы снова конкуренты?
– А в нашем мире все друг другу конкуренты, – многозначительно протянул Карецкий.
На его холеном лице не отразилось никаких эмоций, однако наметанный глаз Галембы отметил, как его рука на секунду сжала зажигалку, да так, что костяшки пальцев побелели, и подполковник подумал, что Карецкий знает гораздо больше, чем говорит, только вот касается ли то, что он знает, кражи колье?
В общем, нет сомнений – этот гусь нечисто плавает, и было бы неудивительно, если б именно он и оказался организатором всей этой заварухи. И денег у него для этого предостаточно, и наглости, да и связей подобающих. Конечно, не факт, что он решился на такое, но тут, по крайней мере, прослеживается мотив – люди вроде него считают себя избранными, тем более он коллекционер, и сразу видно, что коллекционер