Читать интересную книгу Одинокие души (СИ) - Эшли Дьюал

Когда я дохожу до магазина, у меня сводит руки. Пальцы отказываются двигаться, краснеют, немеют. Я засовываю ладони под свитер, надеюсь, что сумею набрать номер Астахова и сохранить все конечности. Какая нелепая ситуация. Не думала, что когда-нибудь попаду в нечто подобное.

Я добираюсь до главного входа и вдруг спотыкаюсь. Совершенно безобидное движение в бок, приводит мой организм в хаос. Перед глазами темнеет, и я буквально вижу, как здание супермаркета переворачивается. Позже я понимаю, что это не дом оказывается вверх тормашками, а я падаю на асфальт. Руки автоматически выставляю вперед, сталкиваюсь ими с какой-то преградой и крепко сжимаю глаза. Меня тошнит, словно я только что несколько минут подряд крутилась на стуле. Мне плохо. Очень плохо. Жар обдает плечи и шею, я борюсь с приступом рвоты и одновременно пытаюсь не поникнуть на ледяной дороге. Почему-то только сейчас до меня доходит, что две недели в больнице были прописаны мне не из воздуха.

— Так, — я пытаюсь ровно дышать. Хочу раскрыть глаза, но почему-то не делаю этого. Сжимаю руки в кулаки и облокачиваюсь головой об асфальт. Он холодный, становится немного легче.

— Эй? Ты что? — я не сразу понимаю, что это обращаются ко мне. Не двигаюсь и не отвечаю. Рядом возникает шум, и я чувствую чью-то горячую ладонь на плече. — Чужачка, что с тобой? — Я нахожу в себе силы приподнять голову, раскрыть глаза и неожиданно встречаюсь взглядом с Максимом. Он выглядит обеспокоенным, но почему-то это я отмечаю во вторую очередь. Сначала я оцениваю его острые скулы, жгуче-черные волосы и темно-синие глаза. Кожа на щеках слегка красноватая. Наверно, он замерз. — Лия?

Он называет меня по имени, и у меня внутри что-то взрывается. Горячая смесь обволакивает органы, заставляет ощутить приятное ноющее чувство. Опьяневшая и размякшая, я ощущаю действие таблеток, которые оставила мне ночью мама. Возможно, ли что они до сих пор влияют на мой организм?

— Ты меня не поднимешь? — тихо спрашиваю я, и обессиленно улыбаюсь.

— Конечно.

Парень аккуратно обнимает меня за талию, и я послушно оказываюсь в его руках, словно маленький ребенок. Не хочется выглядеть слабой, но почему-то мне кажется, что сейчас я могу не притворяться.

— Что ты здесь делаешь, чужачка? Ты же должна лежать в больнице.

— Я сбежала.

— Сбежала?

— Да. Меня безумно досталавонь, так что я не выдержала и сбежала.

— Очень умно, — недовольно усмехается Макс. — Тебе ещё рано самостоятельно передвигаться. К тому же, на улице небезопасно, разве Кира не предупреждала тебя?

— И всё ты знаешь, — протягиваю я и откидываю назад голову. Приходится признать, что находиться в руках этого парня не только приятно, но и привычно.

— Я должен отнести тебя обратно.

— Нет!

— Да! Ты хочешь навредить себе ещё больше?

— Какое тебе дело?

— Так, пойдем. — Максим решает двигаться в сторону больницы, и я начинаю раздраженно вилять ногами.

— Отпусти меня!

— И не подумаю. Если тебе не важна своя жизнь, значит, о ней позабочусь я.

— Да, что с тобой такое? — громко выпаливаю я. — Какая разница хорошо мне или плохо? Тебе-то что?

— Сделай одолжение, — мило протягивает он, а затем холодно отрезает. — Замолчи.

— Отпусти меня или я буду кричать! — Парень смеется и крепче сжимает мое тело. — Я серьёзно.

— Чужачка, не устраивай концерт. Кому ты нужна? Кричи, сколько тебе влезет. Людям, по сути, плевать.

Я недовольно сужаю глаза и вдруг замечаю, что мы практически подошли к больнице. В голове вертятся разные варианты, но ни один из них не сработает, только не с этим человеком.

— Максим, пожалуйста.

— Просто молчи.

— Выслушай, — шепчу я. — Я не собираюсь убегать из больницы навсегда. Мне просто необходима передышка. Там ужасно скучно и воняет жутко. Я ведь не сломала себе ноги и не повредила позвоночник. Мне позволено ходить, двигаться. Так почему же не сделать этого на улице, где я хотя бы могу нормально дышать?!

— Чужачка…

— Всего несколько часов, и я вернусь. Обещаю.

Парень неуверенно останавливается и смотрит на меня. Не знаю, что он там пытается увидеть, и что он видит, но вдруг его взгляд смягчается.

— Хорошо.

— Хорошо?

— Да. Ты вправе решать сама, чего хочешь. — Его слова удивляют. Я послушно киваю и выдыхаю, накопившийся в легких воздух. — Но…

— Так и знала! — бросаю я, перебив его. — Конечно, будут какие-то условия.

— Безусловно, — улыбается Макс. — Одна ты никогда не пойдешь.

— Отлично. Я как раз собиралась позвонить своему другу.

— С ним ты тоже не пойдешь.

— Это ещё почему?

— Потому что я так сказал. — Максим хитро сужает глаза. — Я тебя нашел, я позволяю тебе выйти на свободу, и я за это ответственный. К тому же навыки первой медицинской помощи приветствуются. Иными словами, с тобой пойду я и только я.

— Очень смешно, — неохотно протягиваю я. — Ты ведь шутишь?

— Нет. Я абсолютно серьёзно.

— Господи, но зачем я тебе? Обуза на день — это такое развлечение сейчас у золотой молодежи?

— Мне просто нечего делать.

— Так это от безысходности…

— Расценивай мое предложение, как хочешь, — улыбается парень. — Итак, как человек знающий, я прекрасно понимаю, от чего бы ты сейчас не отказалась…

— И от чего же? От веревки с мылом?

— Нет. От еды, чужачка. От нормальной человеческой еды.

Я хочу ответить что-нибудь едкое, но тут же осознаю, что в этом нет смысла. Он прав. Я безумно проголодалась.

— Допустим, я согласна, — аккуратно протягиваю я.

— Допустим, я и так это знал.

— И куда мы пойдем?

— Даже не знаю. Судя по твоему виду, в ресторан нас не пустят. — Он пристально смотрит на меня, и я вдруг вспоминаю, что выгляжу отвратительно. Кроме того, что на мне спортивные штаны и растянутый старый свитер, я не мыла голову уже несколько дней и имею вместо лица, гигантский синяк. Мне становится стыдно, и я отвожу взгляд. — Да, и в кафе тоже…

— Прекрати, — рявкаю я.

— Не любишь правду?

— А ты любишь оскорблять людей?

Парень усмехается и начинает двигаться в противоположную от больницы сторону.

— Не беспокойся, чужачка, — ласково произносит он, и я непроизвольно поднимаю глаза, чтобы убедиться в искренности его интонации. — На самом деле, ты прекрасно выглядишь.

— Ну да.

— Так и есть. Пара синяков не портит тебя. Поверь.

— С чего мне тебе верить?

— Я мужчина. Я могу отличить истинную красоту от поддельной.

— Неужели? — я пытаюсь говорить непринужденно, хотя его слова смутили меня и заставили покраснеть. — И как же ты это делаешь?

— Давай, я не буду раскрывать всех своих секретов, — протягивает Максим, и я замечаю в нескольких метрах от нас его машину.

— Не думала, что окажусь в автомобиле так скоро… — шепчу я. Становится не по себе. Я вспоминаю рыжее пятно на дороге, крик Леши и невесомость. Закрываю глаза, и встряхиваю головой, надеясь избавиться от этих мыслей. Но они не уходят. Внезапно приходит бредовая мысль: как я буду сдавать на права, если теперь столбенею при виде машин?

Вдруг Максим останавливается. Он колеблется, я это чувствую, пусть и не вижу его лица. Мне внезапно становится стыдно: я опять веду себя как трусиха. Хочется скрыть страх, но я не могу этого сделать. Организм реагирует отдельно от разума, и мне остается лишь надеяться на то, что сердцебиение чуть сбавит темп в ответ на мои мольбы и просьбы. Но оно этого не делает.

Неожиданно Макс проводит пальцами по моим скулам, медленно, нежно, и я ошеломленно открываю глаза. Мне хочется сказать что-то, но я молчу. Смотрю в темно-синие глаза парня, и не могу пошевелиться. Он изучает мое лицо, мою шею и плечи. Его интерес возбуждает меня, привлекает и манит. Аккуратно парень движется по моей ключице, поднимается к подбородку и останавливается на щеке. Создается впечатление, что он сканирует мою кожу, пробует её на вкус. А затем он вдруг смотрит мне в глаза, и столько волнения и жажды в этом взгляде, что теперь я слышу биение своего сердца во всем теле, ощущаю его повсюду. Кажется, что я способна не отрывать взгляд от его глаз вечно, ведь там столько уверенности, столько храбрости. Если бы Макс был моим другом, я бы смогла на него положиться, смогла бы найти в нем опору и защиту. Если бы Максим был моим.

— Я не позволю тебе пострадать, Лия, — шепчет он, и у меня пробегают мурашки по спине, волоски на руках, шее поднимаются, электризуются, дыхание становится томным. — Со мной ты в безопасности, слышишь? Со мной ты можешь ничего не бояться.

Наши лица безумно близко друг к другу. Я чувствую его горячее дыхание, он слышит, как тяжело я выдыхаю. На несколько секунд мне кажется, что движение вокруг остановилось, и сейчасвся жизнь сосредоточена лишь здесь, в паре сантиметрах между нами. Но иллюзия покидает меня.