Когда я отвергла третье по счету предложение отчима отправиться вместе со мной, он надулся.
— Все понятно, ты возьмешь с собой других помощников.
В его голосе сквозила нескрываемая насмешка, когда он говорил про «других помощников». Я знала, что он не одобряется их, но он должен был признать, что в этой помощи есть своя выгода.
— Пойми, они — мое преимущество.
— По мне, так очень сомнительное, однажды это может выйти тебе боком.
— Они — лучше, чем ничего.
Роланд сердито нахмурился, но сдержался, вместо этого завалив меня еще советами: где и как пересекать миры, какое оружие взять. Мы сошлись на том, что для меня будет лучше дождаться, когда луна будет в фазе молодого месяца, во время которой моя связь с Гекатой сильнее всего. Она облегчала переход, особенно в Иной мир, что может пригодиться, если мне вдруг придется срочно отступать. До рождения нового полумесяца оставалось около четырех дней.
Так и не попрощавшись с мамой, я покинула дом, очень надеясь, что она не станет срывать свое зло на Роланде. Это сколько же терпения надо, чтобы любить кого-то, кто по долгу работы постоянно ходит по острию ножа. Я решила, что если когда-нибудь выйду замуж, то выберу себе кого-нибудь с нормальной работой, того, кто будет приходить домой вовремя. Инженера. Или архитектора.
Или ветеринара.
Тьфу!
Уже садясь в машину, я обратила внимание на одну странную вещь — напротив дома моих родителей, из тени деревьев за мной наблюдала рыжая лиса. Но самое удивительное было не то, что она наблюдала за мной со столь серьезным видом, а то обстоятельство, что лиса была именно рыжая. Такие лисы не водятся в южной Аризоне. У нас можно встретить серых лисиц или забавных карликовых лисичек, но не рыжих. От взгляда этих золотисто-коричневых глаз, и у меня по спине пробежал холодок. Слишком много последнее время со мной происходило загадочных вещей, чтобы я спокойно воспринимала любопытство этой лисы, не важно, как она была красива.
Вернувшись домой, я поняла, что пора выйти на связь с «другими помощниками». Это была та область, где мои способности превосходили способности Роланда. Он был моим наставником, за его плечами были годы опыта, но мы оба знали, что я его превзошла по силе. Отчим никогда не смог бы сделать того, на что я была способна. Будь он как я, возможно понял бы, почему я могу положиться на такого рода поддержку.
Закрывшись у себя в спальне, я опустила жалюзи и зашторила окна. В комнате стало темно, и я зажгла свечу, позволив ей стать единственным источником света. Моих сил было достаточно, чтобы сделать вызов без особых ухищрений, тоже самое касалось изгнания духов, для которых мне не требовалось помощь богинь, но сегодня я не хотела растрачивать запас сил.
Взяв жезл, я коснулась кристалла дымчатого кварца (раухтопаза), врезанного в него, усиливая связь с миром духов. Закрыв глаза, я сфокусировалась на нужном мне существе и затем произнесла в слух необходимые слова. Я частенько импровизировала, выдумывая заклинания на ходу, когда изгоняла разных созданий — материлась я при этом постоянно — но это ни на что не влияло, до тех пор пока смысл и намерения оставались ясны. Однако этот вызов, необходимо сделать по правилам, так как, по сути дела, я требовала выполнения договора, а как известно любому хорошему адвокату: детали это — всё.
Когда я закончила заклинание в комнату просочился ледяной холод, но не такой как от давешнего элементаля. Давление, понижаясь, закрутилось вокруг меня, и я уже знала, что не одна. Оглянувшись, я увидела его в том углу, где он всегда обычно появлялся — черной фигурой затаившейся в тени. Из темноты на меня сверкали красные глаза.
— Я явился, госпожа.
Глава 6
Я включила свет.
— Привет, Волуциан, как дела?
Красноглазый дух шагнул вперед, щурясь от яркого света, который, как я знала, всегда его раздражал. Он был ниже меня, очень цельный и человекообразный в этом облике, что свидетельствовало о его значительной силе. У него была гладкая, почти блестящая черная кожа, остроконечные уши и красные, узкие глаза, под взглядом которых я всегда немного нервничала.
— У меня все как обычно, госпожа.
— Почему ты никогда не спрашиваешь, как у меня дела? Это неприятно.
Волуциан ответил на мою вялую улыбку угрюмым многострадальным взглядом.
— Потому что у вас, тоже все как обычно. Вы пахнете жизнью, кровью и сексом. И фиалками. Вы — мучительное напоминание о том, кем был, и кем уже никогда не стану. — Он о чем-то задумался. — На самом деле, аромат секса ощущается сильнее, чем обычно. Моя госпожа занималась… делом.
— Это ты так пошутил?
Я хотела закрыть вопрос, но не могла удержаться, чтобы не поддразнить его. Душа Волуциана была проклята настолько, что больше уже некуда. Не знаю, что такого он сделал при жизни, чтобы заслужить подобное, но надо причинить много зла, чтобы заработать проклятие, не позволяющее ему попасть в Царство мертвых. Его душа никогда бы не обрела покой. Поэтому он бродил по моему миру и Иному, пока я не обнаружила его терроризирующим какую-то семью из пригорода.
Проклятие Волуциана было также сильно, как и он сам, но моих сил оказалась недостаточно, чтобы разрушить это проклятие и отпустить его. Самое простое, что я могла сделать — это отправить его в Иной мир, но у меня не было никаких гарантий, что он не найдет способ вернутся. Поэтому я сделала, единственное, что тогда оказалось мне по силам — поработила его. Коротышка был связан со мной до тех пор, пока я не освобожу его или не потеряю над ним контроль. Я ограничивала его действия. Если он был мне не нужен, я отправляла его в Иной Мир. С Волуцианом, я не могла проявлять слабость, и поддразнивая его, я чувствовала себя увереннее, так как полностью переставала волноваться. Он неоднократно давал сообщал мне, что убьет меня ужасной смертью, если когда-либо вырвется на свободу.
Волуциан проигнорировал мой вопрос. Просто молча смотрел на меня. Отвечать он был обязан только на прямые вопросы.
— Мне надо с тобой посовещаться.
— Я сделаю, все что прикажет моя госпожа.
Я догадывалась, что про себя, Волуциан закончил фразу приблизительно так: «до тех пор, пока не смогу выбить из нее последний дух и наконец избавиться от ее власти».
— Вскоре, я собираюсь отправится в Иной мир. В собственном теле.
Я почти удивила его. Почти.
— Моя госпожа невероятно глупа.
— Спасибо. Мне надо найти человеческую девочку, которую похитил какой-то сексуально озабоченный джентри.
Волуциан пересмотрел свой диагноз:
— Моя госпожа невероятно глупа и отважна.