раньше, а Лиду ждали дома дети, поэтому настойчиво отправила домой и её.
Прислушалась к звукам в коридоре. Кухня тоже, похоже, отстрелялась с гостями и покинула своё поле боя.
Я обязана проверить эту грёбанную солянку. Прошмыгнула в холодильную камеру и сунула нос в искомую кастрюлю. Слегка ткнула в массу пальцем. Твою мать!
Голос от дверей перепугал до полусмерти. Мажорчик до сих пор здесь?! Выдержав атаку помидоров и потирая ушибленный бок, приняла решение сознаться. Теперь он может заслуженно разделать мою тушку на субпродукты и расфасовать по углам морозильной камеры.
— Что наконец решила переспать со мной? — ухмыльнулся, на своей больной теме самец.
Ничего, сейчас я сотру эту ухмылочку. Взяла с полки апельсин и бросила прямо в кастрюлю с супом. Мужчина приоткрыл рот, чтобы возмутиться, но так и застыл, увидев, как фрукт спружинил с поверхности солянки и укатился за стеллажи.
— Это что?! — голос мажора мгновенно осип.
— Герман, я случайно, правда, — теперь стало невероятно страшно, сжалась, наблюдая, как его лицо меняется и чернеет.
Доберман повернулся ко мне, крепко сцепив губы в тонкую линию, и смотрит в упор. Ручищи медленно потянулись к моей шее. Зажмурилась, стойко принимая верную смерть. Но ладонь ушла назад и схватила за волосы, собранные в хвост. Максимально приблизил к себе, разглядывая моё вмиг побелевшее от испуга лицо.
— Как?
— Банка с желатином. Когда доставала корицу сверху, не заметила вторую. Вот она и соскользнула в суп.
Он шумно и обречённо выдохнул. Уткнулся носом в моё плечо, хватка на волосах ослабла. По моему телу гуляла дрожь. Через полсекунды услышала приглушённый истерический смех мне в плечо. Ему смешно?!
— Герман? — попробовала отстраниться, но мужчина поднял раскрасневшееся лицо, обхватил мою голову руками и затряс, как погремушку.
— Где?! Где у тебя та кнопка, которая отключает режим ходячего несчастья?! Несчастья, блядь, на мою голову! — снова смех.
Недоумение сковало мои дальнейшие действия. Мажорчик отпустил и, отойдя на несколько шагов, пару раз глубоко вдохнул и выдохнул.
— Всё заново! Ты будешь помогать! И только попробуй ещё чего-нибудь учудить! — огласил приказным тоном с нотками угрозы.
— Я, по-твоему, совсем криворукая что ли? — возмущенно нахмурилась — не вовремя.
— Не доводи до греха, — рыкнул мужчина. — С тебя — лук, с меня — мясо. Если угробишь и эту партию, то, клянусь, следующий суповой набор будет из тебя.
— Хамло! — констатировала обиженно, и мне в руки тут же всучили контейнер наполненный репчатым луком. Нет, только не этот чёртов овощ! — Герман, я не пошла в повара только из-за рыбы и лука.
— Ну вот и примерь мою шкуру, — оскалился самец.
— Ненавижу тебя! — выпалила я.
— Говори себе это почаще, Кексик, — передёрнул мажор моей же фразой и добавил в контейнер две банки маслин и банку солёных огурцов. — Топай!
Скотина! Прогибаясь от ноши, потащила в указанное место. Мог бы и помочь. Но мигом отмела злость, когда мужчина внёс огромную коробку с колбасами всех видов — бекон, буженина, бастрами и кучу мясных обрезей от деликатесов.
Увидев буженину, тут же захлебнулась слюной, а желудок бурно начал возмущаться. Герман беззвучно хихикнул и шлепнул мне на разделочную доску кусок изыска.
— Я пока поставлю вариться бульон, а ты организуй перекус и кофе. Только без секретных ингредиентов, пожалуйста.
Я улыбнулась и, кивнув, начала ваять бутерброды и варить кофе.
— Почему не сказала сразу? — жуя свой кусок хлеба с буженинной, спросил самец.
— Не знала сколько было желатина в банке и питала ложную надежду, что обойдётся, — виновато опустила глаза.
— Интересно, чтобы ты делала дальше, если бы я не задержался с бумагами и не застукал тебя возле моего варева?
— Рыла бы в ютьюбе мастер-классы по приготовлению солянки, — робко улыбнулась.
— То есть тогда бы вместо солянки от шеф-повара, все бы ели солянку от шеф-кондитера?
— На утро у тебя бы не было выбора, — хитро сощурила глаз.
— Да, но потом я бы на тебе отыгрался, за то, что суёшь свой лисий носик в мою кухню.
— Не отыгрался бы, — уверенно мотнула головой. Удивленно вскинул брови. — Потому что мы квиты.
И напомнила ему о торте, что он принял без моего ведома. Окончив перекус, мужчина из амплуа самца перелез в амплуа кухонной хозяюшки.
— Почисти и мелко нарежь лук, а огурцы натри на тёрке, — велел он.
Обречённо принялась за едкий и слезоточивый овощ. На пятой луковице заливала водой нож и разделочную доску. К восьмой пелена завладела настолько, что видимость абсолютно пропала.
— Дай мне, я доделаю, а ты берись за огурцы, — сжалившись, самец забрал у меня нож. По голосу чувствовала его злорадство. Ладно, засчитаем это, как месть за баллончик.
Пока натирала огурцы на тёрке, восхищенно наблюдала за мастером своего дела. Оставшиеся луковицы были мелко порублены буквально за минуту, а мужчина не уронил ни единой слезинки. Глянув на моё вытянутое лицо, пояснил:
— Однажды, в наказание наш мастер велел мне и Тохе почистить и нарезать десять килограмм лука. Я тогда в столовой первую практику проходил.
— Я бы засудила за такое, — совершенно искренне возмутилась.
— Зато тренировка. Натёрла? — посмотрел на банку из-под огурцов. — Молодец. На мойке найди казан, что побольше. Налей масло и тщательно разогрей.
Пока выполняла, мажорчик выловил из бульона мясо.
— Пассируй лук и огурцы, потом добавь три банки томатной пасты. В конце залей водой и оставь тушиться минут на десять.
— Хорошо. А солить когда?
— Не надо. У тебя огурцы и так солёные, — расширился в улыбке шеф.
Точно. Следя за казаном, наблюдала, как мужчина процеживает бульон в другую кастрюлю, а после чистый бульон возвращает на плиту. Вернулся к выловленному мясу и мелко нарезал.
— Готово, — из казана уже вкусно пахло.
— Отлично, я сейчас.
Освободившись, снял всю зажарку с плиты и вывалил в кастрюлю с бульоном. Следом закинул в суп груду мясного ассорти и влил немного рассола из-под огурцов.
— Нужно проварить ещё минут пятнадцать, а пока нарежем маслины.
С энтузиазмом присоединилась. В течение всего процесса готовки, поняла, что мне безумно нравится наблюдать за ним и впервые приятно выполнять его указания. Объяснял мужчина всё последовательно, подхватывал, где не справлялась и чётко оценивал мои возможности. Не зря Ворс от него в восторге и Фил плохого не говорил — мнение других поваров я обычно не учитывала.
Замыла рабочее место, пока солянка доходила до готовности, а Герман куда-то ушёл. Зевая, глянула на часы — полчетвёртого утра. Чёрт! Глаза близились к переносице.
Суп источал восхитительные запахи, щекоча нос, но спать мне хотелось больше.
— Уже прибрала что ли? — мажор удивленно осмотрел чистые столы. —