заскулил, обхватив голову руками. А Рюрикович не выдержал.
— Какого лешего это было? Что ты с ним сделал?
Вместо ответа, я подступил чуть ближе к пленнику и потянулся силой «искры» к его телу. Влил немного энергии, приводя в чувство и бодря. Когда тот убрал руки от головы и с лёгким удивлением, поднял глаза наверх, я кивнул.
— Теперь рассказывай.
Алексей тоже перевёл взгляд на слугу, а тот удивлённо округлил глаза. Потом осторожно уселся на полу. Скосил глаза в сторону, как будто прислушиваясь к своим ощущениям. Снова посмотрел на меня.
— Что рассказывать, господин?
Голос подрагивал, но для того, чью душу только что освободили из рабства, он был относительно спокоен. Хотя, основная заслуга тут принадлежала божественной силе. Не влей я определённый её объём в оболочку смертного, тот бы всё ещё содрогался в конвульсиях.
— Всё. С самого начала. Кто ты такой, как попал в этот дом, что с тобой сделали? Кого ты тут видел и самое главное, кто всем заправлял?
Тот обхватил себя руками и принялся медленно раскачиваться вперёд-назад, оставаясь сидеть на полу.
— Вася я. Перцов Василий. Служу господам Уваровым. Как отец мой, как дед и как прадед.
Он замолк, а царевич неожиданно вклинился в процесс допроса.
— Уваровы владеют этим особняком?
Сидящий на полу юнец кивнул. Я же, чуть поморщившись, задал другой вопрос.
— Когда всё изменилось? Кто это сделал?
Смертный, которого звали также, как Афеева, прекратил раскачиваться. Поднял взгляд, уперев его в меня.
— Да дней пятьдесят, наверное прошло. Гость пришёл сюда. Говорил о чём-то с господами. Потом я пошёл отнести им ещё чаю, а в ногах слабость вдруг объявилась. Я прямо с подносом и упал.
Шмыгнув носом, добавил.
— Чашки разбил, ковёр залил. Думал ругать будут. Только уже некому было ругать.
Смертный опустил грустный взгляд, а я попробовал перевести разговор в нужное направление.
— Ты помнишь, как выглядел тот, кто это с тобой сделал?
Наморщив лоб, едва заметно кивнул.
— Мужчина. Лет сорок на вид. С бородкой. Но как его звать, не знаю.
С каждым словом, Рюрикович хмурился всё сильнее. На его глазах, выживший смертный менял свои показания, больше не вспоминая Шуйскую, но при этом рассказывая о каком-то непонятном мужчине.
— Ты помнишь, КАК он это сделал? И что происходило потом?
Передёрнув плечами, слуга отвёл взгляд в сторону.
— Он… Сложно объяснить, господин. Меня как будто из тела вынули, в тесте изваляли, потом подсушили и назад засунули.
Если отталкиваться от того, что я видел, процесс он описал, достаточно точно. Значит был в сознании всё время, пока его обрабатывали.
Сам юноша, чуть помедлив, продолжил.
— А дальше, это как будто уже и не я был. Руки вроде свои вижу, ноги тоже. И тело чувствую. Но вот ничего сделать то и не могу. Как будто кто-то другой мной управлял. И гадости все эти с госпожой Вероникой вытворял…
Снова потупился, опустив взгляд в пол. Я же, не обращая внимания на пристальный взгляд царевича, который тот переводил со слуги на меня и обратно, перешёл к следующему моменту.
— Почему ты сказал, что тебе отдала приказ Шуйская?
Смертный исподлобья глянул на меня.
— Тот, кто в моей голове потом объявился, думал, что так и надо. Он… Сложно это всё… Он как будто помнил о том, что на самом деле видел госпожу Шуйскую. И на место, куда она настоящих Уваровых увезла, должен был указать.
Вот это уже было интересно — ситуация только что обрела новый смысл. Выходит, неизвестный не только пытался использовать созданные копии в своих корыстных целях, но и планировал подставить Шуйских. Вопрос в том, что из этого было основной целью? Если превалировало желание стравить князей Шуйских с другими родами, а может быть и с Рюриковичами, то получается, техника создания копий, была лишь инструментом. Либо всё это лишь являлось схемой на случай раскрытия.
— Где то место, на которое ты должен был нам указать?
Собеседник снова поморщился.
— Старая крепость их, которая на Енисее стоит. Она вроде как заброшена давно, но я должен был сказать, что именно там она всех и держит.
Опустившись на одно колено, заглянул ему в глаза, заставляя перестать раскачиваться. Добавил ещё каплю божественной силы.
— А теперь попробуй вспомнить, во что был одет тот мужчина, что пришёл в гости. Возможно у него был родовой перстень? Какие-то артефакты? Что-то ещё приметное?
Смертный помолчал, судорожно кривя лицо и уперев взгляд в пол. Наконец поднял глаза на меня.
— Пряжка только странная такая была. С головой волка выгравированной. Только какой-то чудной… Не помню точно, господин. Простите…
Я выпрямился и посмотрел на царевича. Он со вздохом пожал плечами.
— У нас родов двадцать, голову волка в гербе используют. И у скандинавов столько же, если не больше.
Логично. Волки у варваров были популярны всегда. Вот только, что теперь делать? Общая картина у меня перед глазами есть, но та часть, где изображён истинный виновник, вымарана.
Да и с жителям этого дома надо что-то придумать. Сутки, он предположим, простоит нетронутым. Но рано или поздно сюда кто-то попробует войти. Не могли же эти Уваровы существовать в полной изоляции.
Мой взгляд опустился на слугу, а сзади послышался неуверенный голос Прохора.
— Голова волка… Да ещё чудная, говоришь. Она случайно не с тремя глазами была?
Все взгляды момента обратились на гвардейца и тот заметно смутившись, добавил.
— Один на лбу и ещё два обычных. Или нет?
Я повернулся к смертному, что сидел на полу и увидел, как его глаза вспыхнули узнаванием.
— Точно! Вот что в ней было странного. Три глаза.
Снова глянул на адъютанта. Тот на момент растерялся, но быстро взял себя в руки.
— Мне когда двенадцать годков было, к нам по ошибке военные заехали. Искали что-то в тайге, да дороги перепутали. Оно немудрено — их ж там считай нет. Дорог, в смысле.
Наткнувшись на мой взгляд, запнулся и через секунду продолжил.
— У них такие эмблемы и были. У кого-то на пряжке тоже, у кого-то на рукояти ножа. Но перстней я не видел. Да и не из рода они были.
Мы с Рюриковичем обменялись взглядами и я нетерпеливо уточнил.
— Чьи это были солдаты, Прохор?
Адъютант на секунду замолчал, как будто собираясь с мыслями. После чего озвучил ответ.
— Форма концессии Лаптевых на них была, Ваше Благородие.
Глава IX
На какое-то время вокруг установилась тишина, нарушаемая только звуками, что издавал слуга Уваровых, сидящий на полу коридора. Бароны Лаптевы, значит? Та самая концессия, что контролирует Гнездо в районе Уральска, а совсем недавно заключила с престолом договор о работе в Амурской области.
Безусловно, я считал их подозрительными. Как минимум, по той причине, что братья Лаптевы точно связаны с Хранителями. И должны немало знать о Пробоях — иначе не смогли бы заниматься подобной деятельностью.
Но того, что они окажутся замешаны в этом деле, я никак не ожидал. Ведь тогда выходит, что это они отправили виконта Элье к Пусану и попытались ударить по цитадели. Чем я им так помешал? Или это не сами Лаптевы, а кто-то с ними работающий? В конце концов, мало-ли кто мог оказаться среди наёмников, что служили в концессии?
Определившись со стратегией поведения, бросил взгляд на царевича.
— В Красноярске есть солдаты Лаптевых?
Тот уставился на меня, как Марс на крестьянина с осликом, что захотел пересечь поле между двух армий и попросил их оставаться на месте. Было как-то и такое. Старик тот правда, оказался непростым. А про его животное, при брате было лучше вовсе не вспоминать. До десятой порции амброзии, по крайней мере. Потом он обычно сам предлагал выпить за порождение Бездны, что могло сокрушить мир одним ударом копыта.
— Мне откуда знать? Я царевич, а не военный или офицер канцелярии.
Несколько мгновений подумав, окинул взглядом Асуку с Прохором.
— Соберите всех, кто цел, в гостиной второго этажа. Свяжите только надёжнее. Чтобы точно не освободились.
Алексей продублировал приказ телохранителю, отправив его вместе с моими людьми, а я дал слуге команду подняться и идти за нами. Основные моменты он уже рассказал, теперь пришло время деталей.
Расположившись в той же гостиной, куда троица помощников стягивала выживших, которых сразу же вязала, мы слушали всё, что мог