мог излить своё пламя недовольства и раздражения после общения с коллегами.
— Ага! Сейчас! Он моя добыча, я побью его! — Руми ухмыльнулась. Она искала этого парня так как ей очень хотелось его избить и обезопасить улицы от него. Пусть она всегда и говорила, что для неё самое главное это просто иметь законное право на драку, но и Геройских порывов, да и просто сострадания к простым людям она не была лишена.
— И что ты сделаешь, когда его побьёшь? Сдашь этот отброс в полицию? — Старатель нахмурился.
— Мы герои, а не убийцы. — Напомнил Всемогущий.
— Я не хочу слышать это от человека убившего убийцу своей наставницы. — Старатель с презрением поглядел на того, кого всю жизнь хотел превзойти.
Всемогущий так же открыл рот, чтобы ответить, но его опередил тот, кто всё время разговора явно ощущал себя очень неловко.
— Эмм… Если вы решили, что сами разберётесь, то я, пожалуй, пойду выпью пива и отдохну перед телеком. Что до того кому лучше с этим разобраться, то Руми, просто отдай дело Старателю! Он лучше тебя или меня со всем справится. — Ястреб поднялся, и с извиняющейся улыбкой, бочком-бочком, поспешил свалить.
Он сражался в первых рядах, и внёс большой вклад в общее дело, а потому он желал получить заслуженный отдых, а не очередного врага, с которым надо будет драться. То, насколько сильно он устал, уже можно было заметить по тому, что он, как обычно, не дразнил Старателя своими шутками, а просто прямо показал своё доверие к нему.
Конечно, покидая их Ястреб был немного опечален тем, что даже его подруга — Крольчиха не захотела с ним выпить, но их взгляды на жизнь и ответственность довольно сильно различались. Для него — геройство — это просто работа, за которую ему платят, для неё возможность подраться. Пожалуй, только Старатель и Всемогущий стали героями потому, что хотели помочь людям.
— «Может это и есть разрыв в ценностях поколений?» — Подумал молодой герой. — «Хотя кого я обманываю, меня это тоже заботит, но от меня на самом деле не будет никакой пользы если я не отдохну. Что до проблем, то я верю в Старателя. Хе-хе… Пожалуй, я единственный из героев, кто думает так об этом взрывном парне, а не о Всемогущем…»
— Хм… Так что там. — Старатель скрестил руки на груди, как бы говоря, что без информации от девушки он её никуда не отпустит.
— Я скинула тебе данные. — Руми вздохнула. Она не была уверена, что готова убить человека, даже такого как Крысолов. Но… Внутренне, она была согласна с позицией Старателя. Такого как Крысолов надо было убрать из этого мира. И Герои могли убивать злодеев. Да, это не одобрялось, но они имели право на убийство в определённых обстоятельствах, которые можно было и создать.
— Постойте. Давайте лучше этим займусь я. — Всемогущий поглядел на них. — Если можно избежать убийства, лучше его избежать. Этот парень не заслужил столь лёгкой участи, пусть он сидит в Тартаре, и вечно думает о своих деяниях.
— Что за бред. Из любой тюрьмы можно сбежать. Поэтому тех, кто реально безумен нужно отправлять на тот свет. А осознали они что-то или нет, не важно! Важно лишь безопасность общества. — Старатель фыркнул, и тут к нему, и к остальным, поступило новое сообщение. — Что за? Хмм… — Он открыл новое сообщение от полиции.
Руми сделала тоже самое, в сообщении говорилось, что труп Крысолова был найден в переулке.
— Сорок ножевых ранений? — Герой № 2 напрягся. — Это работа Линчевателя. Твой друг ведь не сбрасывал эту информацию другим людям?
— Он бы так не поступил! Я уверена в нём. — Руми улыбнулась. — Он серьёзный парень, который не станет делать что-то противозаконное, так как это может оказаться хлопотным. — Она фыркнула, вспоминая свои разговоры с приятелем из спортивного зала.
— Хмм… Тогда ладно. Но это всё же плохая новость. — Старатель вздохнул.
— Разве ты не хотел его убить сам? — Не удержалась Руми.
— Да, хотел. Но это я. Я знаю, что готов к этому, и знаю, где провести черту. А не слетит ли с катушек убийца с ножом, и не начнёт ли он убивать ещё больше, это вопрос на который ответит только время.
— Я думала ты обрадуешься линчевателю, убивающему злодеев. — Крольчиха хмыкнула.
— Убийство убийству рознь, Мирука. — Старатель вздохнул, называя её по геройскому имени, и поглядел в красные глаза девушки. В отличии от Всемогущего, Старатель каждый год брал большое количество учеников из школ для практики, Руми и сама, когда-то проходила у него одну такую практику. Из неё она вынесла многое, но из-за скверного характера Старателя она всё же решила больше никогда не работать под его руководством. И вот сейчас он говорил всё таким же раздражающим тоном. — Убивать Маньяков необходимо. Те, кто убивает просто потому, что им так хочется или хуже того, потому что верят, что поступают правильно из-за чего бы то ни было — это самые опасные люди на земле. От них надо избавляться.
— Хмм… Но Энджи, разве ты сам не попадаешь в эту категорию? — Уточнил Всемогущий.
— Заткнись, и не перебивай меня, когда я говорю! — Мужчина вспыхнул пламенем, раздражённо глядя на соперника, но затем всё же пояснил. — Я не учу всех своих подопечных тому, что надо убивать злодеев. Потому-то что многие бы просто сломались, отняв чью-то жизнь. Одни сами потом могут наложить на себя руки, а другие могут решить, что коль тут он был прав, то будет прав и потом. И так, шаг за шагом, можно в итоге спуститься в самую тьму. Начинаешь с маньяков, затем убийцы, потом воры, затем карманники, потом жёсткие хулиганы, и в итоге кончаешь тем, что убиваешь тех, кто тебе просто не нравится. Именно поэтому я имею строгие рамки тех, кого можно убивать, и своих учу тому же. — Он уставился на Всемогущего. — Ты убил самого опасного преступника, и это хорошо, но вот причина… Ты ведь сделал это не из-за того, что он так опасен. — Старатель поднял руку вверх, прерывая ответ другого мужчины. — Можешь говорить, что угодно, но я знаю! Знаю, что ты убил его из мести, и это путь в безумие. Может ты и смог остаться на краешке бездны и не упасть, но сможет ли другой?
— Давайте просто верить в то, что у нас не появится новый линчеватель, совершающий убийства злодеев. — Всемогущий всё ещё улыбался, но выглядел он уныло.
— Хмм… — Старатель кивнул, а затем всё же улыбнулся, сказав более весёлым тоном. — И всё