Читать интересную книгу Любовь к трем ананасам - Наталья Александрова

– Вы мне не верите? – вскричала Катя, заметив, что парень нахмурил брови.

– Да как-то с трудом… – ответил он, – ну, сами посудите, вы что, участкового врача своего в лицо не знаете?

– Да я недавно тут живу… – смешалась Катя, – это мужа квартира…

– Допустим… ну, а когда второй доктор пришел, неужели вы этого, первого, ни в чем не заподозрили? Тут одного-то врача люди сутками ждут, а к вам сразу двое по первому зову прибежали. Из районной поликлиники! И вы не удивились?

– Ну… – Катя развела руками.

«Точно, бабенка не от мира сего, – подумал милиционер, – с такими намучаешься…»

– У меня муж болен, у него температура была – сорок и две десятых! – вспыхнула Катя. – Так неужели, по-вашему, я стану каким-то посторонним мужчиной интересоваться?

– Потише, гражданочка, – строго прикрикнул милиционер, и это было его ошибкой.

– Так-так, – раздался знакомый голос от двери, – и что это у тебя, Катерина, происходит?

– Жанка! – удивилась Катя. – А ты что тут делаешь?

Жанна приехала к Кате домой, потому что не могла дозвониться, и вошла в открытую дверь.

– Ой, как я рада тебя видеть! – затараторила Катя.

– Гражданка, подождите пока, работать мешаете! – Милиционер повысил голос, обращаясь к Жанне.

Это было его второй ошибкой. Жанна и так с утра была на взводе, так что сейчас ей представилась прекрасная возможность выпустить пар.

– А вы кто такой, молодой человек, и по какому праву находитесь в квартире моей подруги? – поинтересовалась она внешне мягко. – Да еще сундучок ценный портите, а он, между прочим, больших денег стоит…

Это было верно, в пылу разговора парень пару раз пнул ногой африканский сундук. Не то чтобы он засмущался – что ему какая-то старая рухлядь, однако как-то несолидно было в ответ на Жаннин вопрос спрашивать: а сама-то она кто такая? Посему он молча предъявил Жанне удостоверение капитана милиции Семужкина.

– Кепочку-то снимите, – ворчливо сказала Жанна, сличая фотографию с оригиналом, – в помещении находитесь.

– Жан, ты не серди его, – испугалась Катя, – он и вправду милиционер, еще применит ко мне какие-нибудь санкции, навредит.

– Больше чем вы сами себе вредите, вам никто не навредит! – в сердцах сказал капитан Семужкин. – Ну, виданное ли дело, пускать в квартиру совершенно посторонних людей! И ведь ничему вас жизнь не научила, вот, теперь ключи потеряли!

Жанна окинула глазами квартиру и поняла все. Разумеется, ключи у Катьки украли и залезли в квартиру.

«Господи, ну какая же она дура, – с тоской подумала Жанна, – однако отчего-то не сознается, что обокрали. Вот интересно, много унесли-то? У профессора безделушки африканские ценные есть, но, возможно, воры их цены не понимают, паспорт не взяли – вон, она его капитану предъявила, а денег у них в доме сроду не водилось… Не тряпки же Катькины воровать. Да я бы сама ворам еще приплатила, если бы они украли ее зеленую куртку и шубу из рыжей лисы, в которой Катька как меховой шар!»

Катя, в свою очередь, вспомнила про двух подозрительных визитеров – толстого и худого, не то из горгаза, не то из горэнерго. Их она тоже впустила по ошибке и если бы не Ирина…

Тут Катю озарило, и она сообразила, что те двое, наверное, связаны как-то с убитым, потому что они спрашивали, не заходил ли к ней мужчина похожей наружности – кудрявые волосы, серый плащ…

«Это они его убили! – поняла Катя, и сердце нехорошо замерло от страха. – А потом ко мне пришли зачем-то…»

Милиционер смотрел строго, и Жанка уже открыла рот, чтобы ругаться.

– Значит, убитый побыл у вас немного и ушел через черный ход? – спросил Семужкин. – И больше ничего вы сообщить не можете?

Катя упрямо сжала губы и решила молчать, хоть совесть и подсказывала ей, чтобы она все рассказала про тех двоих. Возможно, это какие-нибудь известные бандиты, их узнают по Катиному описанию и арестуют. В противном случае убийство останется безнаказанным. Но в кои-то веки Катерина решила послушаться не голоса совести, а голоса разума.

Милиционер потоптался еще немножко и ушел, сунув Кате свой номер телефона на всякий пожарный случай.

– Это правильно, – неожиданно сказала Жанна, – что ты ему про кражу не сказала. Найти не найдут, а затаскают тебя. Сначала сюда будут ходить, потом тебя туда вызывать бумажки разные подписывать. Много взяли-то?

– Да ничего, – растерянно сказала Катя, – всю квартиру перерыли, а ничего не взяли. Документы на месте, у Валика в кабинете вообще почти не тронуто, у меня…

– Нужны им были твои лоскутки! – усмехнулась Жанна. – Лучше деньги проверь!

Катя ойкнула и скрылась в дебрях квартиры.

– И правда, – раздался ее расстроенный голос, – деньги на хозяйство пропали!

– Много? – осведомилась Жанна.

– Тысяча двести рублей…

– О Господи! И как ты, Катька, с такими деньгами умудряешься хозяйство вести? – вздохнула Жанна. – Хотя я уж вижу… Ладно, – заторопилась она, видя, что у Кати на ресницах показались слезы обиды, – брось все, тебе надо отвлечься…

– Никуда с тобой не пойду, – всхлипнула Катя, – у меня муж в больнице, а я буду развлекаться?

– А я тебя не в ресторан приглашаю, а к матери! Собирайся, она ждет!

Катя вмиг повеселела. Беатриче Левоновна накормит лучше любого ресторана, и можно не относить это посещение к разряду светских мероприятий – так, посидели, поговорили, все свои…

– Замки поменяешь, я тебе телефон хорошего мастера дам, – говорила Жанна, – и, Катерина, причешись все же да хоть ресницы подмажь, а то неудобно, там мужчины будут…

– Катюша, здравствуй! – пророкотала Беатриче Левоновна своим густым капитанским басом, пропустив подруг в свою тесную прихожую.

На самом деле это была вполне нормальная прихожая, просто по сравнению с впечатляющими размерами хозяйки любое помещение казалось тесным.

Вообще Жанниной маме очень подошло бы стоять на капитанском мостике пиратского корабля. Ее могучий голос, мощное телосложение и лихие усики над верхней губой как нельзя лучше соответствовали этой роли.

Впрочем, внешний вид Беатриче Левоновны вполне соответствовал ее возможностям: в прежние времена, когда все являлось дефицитом и любую покупку приходилось брать с бою, она блестяще справлялась с задачей семейного снабжения и могла удержать очередь за колбасой в неравной борьбе с двумя-тремя боевыми тетками из южных областей России или Украины.

– Катюша, как ты редко к нам заходишь! – продолжала Беатриче Левоновна, одобрительно оглядывая Катину фигуру. – Только на тебя я надеюсь, может быть, хоть ты повлияешь на мою дочь! Ведь она ничего не кушает, и вот полюбуйтесь, на что она похожа? На сушеную воблу, вот на что!

– Мама, прекрати! – попыталась остановить ее Жанна. – Я уже достаточно взрослая женщина и знаю, что нужно есть и как жить…

– Ничего ты не знаешь! – не унималась Беатриче Левоновна. – Ты должна кушать сливочное масло, это раз… – Она загнула мизинец на правой руке. – Настоящее мясо – это два… причем настоящее, хорошее мясо с рынка, а не те мороженые обмылки, которые продают в ваших супермаркетах…

– Мама, уймись! – повторила Жанна и прорвалась в комнату.

Там, за накрытым столом, сидели две Жаннины тетки, мамины двоюродные сестры – тетушка Ануш, пятнадцать лет назад схоронившая мужа, и тетушка Серуш, никогда не выходившая замуж.

Во всем остальном они были удивительно похожи: полненькие невысокие старушки с румяными круглыми щеками и черными, выпуклыми, как черешни, глазами.

Между двумя тетушками сидел их общий племянник, Жаннин сколько-то юродный брат Ашот.

Ашот был рыж, веснушчат, худ и застенчив. Тетушки усердно занимались его воспитанием, что не приносило ему заметной пользы. Было ему около тридцати, но никакого достаточно солидного дела и никаких перспективных девушек на его горизонте не наблюдалось. К Жанне Ашот относился с восхищением и трепетом.

И только после всех этих Жанниных родственников подруги разглядели сидевшего в дальнем конце стола плотного коренастого мужчину с прядью черных волос, зачесанной на заметную лысину, и синими от постоянного бритья щеками. Мужчина с аппетитом поглощал жареную рыбу с зеленью.

– Ованес Степанович, познакомьтесь с моей Жанночкой! – проговорила Беатриче Левоновна, ради дорогого гостя смягчив свой знаменитый бас и добавив в него воркующие нотки.

– Очень приятно! – проговорил мужчина с полным ртом, взглянув на Катю.

– А это ее подруга Катя, – с легкой обидой в голосе добавила хозяйка.

– Очень приятно! – повторил заморский гость. – Какая у вас вкусная рыба, Беатриче-джан!

– Это ишхан-хоровац! – зарделась Беатриче Левоновна. – Я готовлю ее так, как готовила моя мама, с кинзой и гранатовым соком…

– Очень вкусная рыба! – повторил гость.

– А как Жанночка замечательно готовит! – спохватилась хозяйка. – Если вы попробуете ее хазани-хоровац, вы просто пальчики оближете! Вы просто все на свете забудете, как это вкусно!