— А к чему ты это говоришь? — прервал ее Саша.
— А ты не понимаешь разве, кому невеста без приданного нужна? Если бы я жила два века назад, меня бы никто в жены не взял.
— Невесты и тогда были разные — богатые и бедные. Ты бы была бедной, тебя и взял бы бедный жених.
— Я тебе про себя говорю, — Алла засмеялась. — У меня нет приданого как у моей кошки.
— Я не понимаю, какое приданое может быть у твоей кошки? Какое приданое потребует кот от кошки? — Саша засмеялся, обнял Аллу и поцеловал в щеку. — Ты собираешься готовить приданное для своей кошки?
— Я к кошке отношусь, как к дочке. Она такая ласковая и забавная. Когда-нибудь у нее появятся котята. Она у меня бедная.
— Ты рассуждаешь, как ребенок. Кошка-дочка, смешно слушать, кошка-дочка.
— Пусть как ребенок, — она погладила его по голове. — Я такая же, как моя кошка, у меня нет приданого, я не могу отвезти жениху машину с богатством.
— Ладно, согласен, что у тебя нет приданого. А какое приданое нужно твоей кошке? Что может кот потребовать от своей невесты?
— Я пошутила, Саш, миска у нее есть, половик, на котором спит, — Алла захихикала. — Только не могу купить туалет для нее, который продается в зоомагазине. Дорого стоит.
— Я все понял, подарю тебе, твоей кошке туалет, это будет ее приданое, — он тоже захохотал.
— Не надо, Саш, не разоряйся, она у меня ходит в банку из-под селедки, хватит с нее, — она закокетничала и показала ему язык.
Они встали, он обнял ее и пошли к велосипеду.
Юлия Павловна стояла не шелохнувшись, испугалась, что ее могут заметить, они прошли совсем близко.
Молодые уехали, а она продолжала собирать шишки автоматически. Ей не понравился их разговор, какие глупости городит эта молодежь: у невесты должно быть 50 полотенец и приданое, так полагалось на Руси, иначе никто ее не возьмет, а уж про приданое для кошки и совсем пустые разговоры. Поговорили бы о родителях, как они относятся к их дружбе. Какую бессмыслицу они несут, от таких разговоров прямо-таки мутит. Купит ей туалет для кошки. Все хихоньки да хаханьки. Деньгами Сашка швыряется, потому что отец разведчик. Как сказал герой одного фильма: «все должно быть чинно и благородно». А здесь какое благородство? Ничего у Сашки с Алкой не получится, они еще глупые, а любовь — дело серьезное. Ее можно всю жизнь ждать, а придет к старости и поймешь, что ты еще не жил, как положено. Посмотришь на них и скажешь: подумаешь, какие Ромео и Джульетта! У тех история плохо кончилась.
Юлия Павловна возвращалась домой в плохом настроении. Придет домой и никого. Не хватает ей Вадима Кузьмича. Были и него свои странности: не любил, когда она газеты читала — не женское это дело, ворчал, когда пол был грязный. И верно — зачем ей политикой интересоваться?
Однажды она повесила на даче икону Николая Угодника в углу комнаты. Он приказал ее снять: не верил в Бога, икона его раздражала. Он считал, что только старые и малограмотные бабки, с предрассудками, и не верившие в прогресс и науку, поклонялись этим доскам-иконам, каким-то святым, которые непонятно, чем занимались. Умные люди не станут верить им и их Богу. Почему их назвали святыми, этого ему никто не объяснит. Еще и иконы стали рисовать, это то же самое, что написать портрет. И кто будет поклоняться такому портрету? Его портрету будет ли кто-либо молиться? Смешно слышать.
Она не стала с ним спорить, убрала икону, а после его смерти повесила, потому что ходила поминать его в церкви. Он был крещеный. Это некрещенных нельзя поминать, а Кузьмича можно. Только ей было не ясно, за что Бог забрал ее Кузьмича. Какие у нее грехи? Наверное, потому что выходила замуж три раза. Это тоже считается грехом. Но последний-то раз она вышла удачно. Первые два раза не считается. А третий заход был верным. Она только его и считает мужем. Говорят, что браки заключаются на небесах, но этого ей не понять. Как может брак заключаться на небе, если ты живешь на земле. И вообще, когда пойдешь в церковь, то там все считается грехом и пороком. Не стоит во все это углубляться, жить по заповедям невозможно. Она нарушила заповеди, следовательно, должна была остаться на всю жизнь со своим первым пьяницей, которого она ненавидит. Невозможно познать невозможное.
Будь бдительным, опасно!
Начало июля, работа у Сыроежкина приближалась к концу, осталось доделать камин и провести трубу, поставить дверки, задвижки, побелить и выложить плиткой камин. Работа подходила к завершению, а удовлетворения не было: энтузиазм пропал. Открытый заплатил ему половину суммы. Последние деньги отдаст, когда работа будет выполнена.
Он занял у соседки Юлии Павловны небольшую сумму, чтобы доказать жене, что заработанные деньги потратил, купил лаги для забора, который разваливался. Деньги у него были, но он хотел, чтобы Открытый выплатил ему еще часть суммы. Плакался, что задолжал.
Юлия Павловна начала настаивать, чтобы он вернул часть суммы. Он отдал, она была полезным человеком и опытным садоводом, давала хорошие советы, как лучше вырастить тот или иной продукт. Раньше он редко занимался посадками, жена тоже немного сажала, большого опыта у нее не было. Он поставил перед собой задачу — вырастить хороший урожай, пусть знают: не зря живет на даче безработный мужик.
Сыроежкин работал у Открытого чаще всего по выходным, это его устраивало, потому имел дело с хозяином, а не хозяйкой, которую не выносил.
Сашка приезжал на выходные, Алла жила с отцом больше недели. Она готовила обед и поливала огород, иногда ходила купаться с подружками. Когда появлялся Сашка, готовить приходилось самому. Пропадали почти весь день. А как запретишь?
Даже Юлия Павловна заметила, что Алка загуляла. Она женщина проницательная, сразу заявила, что за Алкой нужен глаз да глаз. Она считает, что Сашка тип легкомысленный. Погуляет и бросит, а дочка будет страдать. У Сашки таких «алок» будет не один десяток. Он парень видный, такие пользуются успехом у девок.
Еще он не сказал ей, что Сашка подарил дочери косметичку с косметикой. Теперь она начнет краситься, чтобы на нее обращали внимание. Известно, какие девицы красятся, и что у них на уме. Ничего хорошего не наберется Алка от Сашки: тому подавай красивую жизнь.
Взять, к примеру, их с матерью, когда начинали свою жизнь, ничего у них не было. Нашлась комната в общежитие, две кровати, стол, тумбочка, две табуретки. Это потом им дали однокомнатную квартиру.
А эти как станут жить? На деньги отца станет покупать дорогие подарки, поведет в какую-либо «веселую компанию», а там найдутся наркоманы. Юлия Павловна верно говорит, что среди молодежи нынче каждый пятый — наркоман. Скорее бы закончить этот камин и больше не ходить. Потом начнет с дочкой разбираться, когда дело будет сделано.
Надо что-то придумать, чтобы вся эта канитель закончилась. Следует посоветоваться с Юлией Павловной. Она даст дельный совет. Если Алку к матери отправить, она будет встречаться с Сашкой каждый день в городе.
Дочку можно понять — дело молодое, все влюбляются, но как бы дело плохо не кончилось. Вдруг умудриться родить! Как бы до этого дело не дошло! А что будет с женой Открытого? Во всем будет виновата его дочь. Это она соблазнила Сашку. Ее разобьет паралич. Где только Вячеслав Петрович откопал такую подругу? Неужели она и в молодости тоже все время болела? Он на разведке, а она бегает по врачам и лечится. Но Открытый говорил, что его жена в молодости была неотразимой красавицей. Сейчас от ее красоты ничего не осталось, скрючилась, брюзжит, растолстела. Сделала три операции. Обеспеченная дама, а здоровья нет. Видимо, операции ее так покалечили и изменили характер. Какой характер у Сашки, если материн, то Алке достанется — не позавидуешь!
* * *
Сыроежкин ставил дверку на печке. Со второго этажа спускалась Вера Алексеевна, вероятно, она лежала, плохо себя чувствовала. На ней была бежевая широкая блузка с длинными рукавами и черные легкие брюки, но вид у нее был болезненный. Они поздоровались, она на него впервые очень проницательно посмотрела, их взгляды встретились, она смотрела на него, как на отца дочери, которой увлекся ее сын.
Не приведи Бог, если им придется породниться, с ужасом подумал Сыроежкин. О чем он будет говорить с этой дамой? Она относится к нему, как к человеку самого низкого сорта: без работы, положения — рабочий класс, выпивоха, не умен, не воспитан — одни недостатки. Правда, он тоже ничего не знает о ее происхождении. Чем она занималась, кем работала. И угораздило Алку влюбиться в их сынка! Не хочется ему иметь таких родственников. Нашла бы кого попроще.
Вера Алексеевна подошла к нему, брезгливо посмотрела на ведро с цементом: «Когда же вы, наконец, кончите?» — морщась, спросила.
— Основная работа закончена, осталась мелочевка, — он не смотрел на нее, — три, четыре чистых дня на печку, больше времени уйдет, чтобы выложить плиткой камин. Петрович в курсе.