себе. Но я понял, что сожительница ссылается на моё ощущение жажды крови. Мол, враги не собираются вступать с тобой в переговоры.
«Логично. Но я запрещаю тебе убивать кого-либо специально. И да. На будущее. Всё добытую тобой энергию делим пополам».
Она задумалась. Я тоже.
Жалеть преследующих нас идиотов я не собираюсь. Пытаться обойтись с ними помягче тоже. Но выкашивать каждого и догонять разбегающихся? Мне некогда, в Москву хочу. А вот для моей сожительницы сейчас может сложиться отличная тренировка. Пусть подумает, как правильно выполнить поручение.
Да и вообще, ей нужно понять, что не всех и не всегда нужно убивать. Кого-то можно лишь унизить словами, кого-то оставить без штанов и последней копейки. Я понимаю, что в голове моей энергетической сожительницы всё это выглядит как чушь собачья. В духе: вы, людишки, всё всегда усложняете. И я, в общем-то, с ней согласен.
А потому пусть страдает и учится жить в человеческом обществе. Будет ей это искуплением за грехи прошлого.
Я почувствовал эмоцию «недовольное согласие». Как раз в тот момент, когда сзади начала приближаться жажда моей крови. Враг решил действовать?
«Иди», — скомандовал я, чувствуя, как из меня выходит сгусток энергии.
Вот ведь жадная сучка! Она для выхода здорово подчистила моё Сосредоточение! Алё, куда тебе так много? Ты что с королём троллей там биться решила, что ли?
Несмотря на бурю эмоций внутри, внешне я казался совершенно невозмутимым. Лениво повернулся, чтобы видеть приближающийся микроавтобус с помятым капотом.
Забавно, свою питомицу я не вижу. Даже если напрягу рецепторы, максимум, что смогу разглядеть лёгкую рябь пространства.
Не наела ещё энергии эта дурында для того, чтобы стать видимой.
Ха! И её пламя тоже не сразу стало заметным.
Лишь в тот момент, когда огненный поток соприкоснулся с радиаторной решёткой микроавтобуса, оно стало видимым.
Вот тогда да. На миг вспыхнуло так, что огненная стена загородила от моих глаз машину врага. Через миг послышался визг тормозов, микроавтобус завернул в сторону — похоже, водитель попытался обрулить преграду…
Громыхнуло хорошенько. Уж не знаю, куда там моя зверюга так удачно умудрилась попасть.
Первый микроавтобус завалился набок. Второй в него врезался, а третий, пытаясь всё это объехать, улетел в кювет.
— Игорь, мы должны помочь, тормози! — крикнула Лиза, обернувшаяся на шум и уже во все глаза смотревшая на развернувшееся позади нас веселье.
— Не тормози. Опоздаем, — проговорил я ровно.
Лиза обожгла меня пылающим взглядом, а я молча указал ей на рыжую бабу в чёрном комбинезоне, которая сейчас на карачках вылезала из перевёрнутого микроавтобуса и мотала головой.
— Да, Игорь, — тут же взяла себя в руки Лиза, узнав рыжую. — Останавливаться не стоит. Тут и без нас помогут.
И посмотрела на меня как-то иначе. Заинтересовано? С любопытством? Хотя, если подумать, нечто подобное и так мелькало в её взгляде всё это время.
* * *
Больше никаких эксцессов по дороге в аэропорт не случилось. Когда моя невидимая зверюшка вернулась обратно, вместе с ней ко мне вернулась и позаимствованная ей энергия, пусть и не в полном объёме.
Можно сказать, что энергия у меня двух типов. Одна находится в Сосредоточении, если её тратишь, она постепенно восстанавливается до определённой границы. И развиваясь, я повышаю эту границу, а значит, и объём доступной мне для сражений энергии.
Другой тип энергии — та, которую поглощает Метка, когда я убиваю врага. Эту энергию я трачу на развитие своего Сосредоточения, умений, зверюги. Этакий аналог очков опыта в видеоиграх.
Сейчас зверюга случайно убила двоих. Аварию уже видно не было, когда мне в Метку прилетела сначала одна порция энергии, а затем и вторая — то есть враги умерли не сразу, мы от них уже далеко отъехали, но Мироздание засчитало мне их убийство.
Как и обещал, пришлось делиться со зверюгой. Она порадовалась.
Глупая. Не понимает, что теперь я выведу её на самообеспечение? И в дальнейшем просто не буду давать из Метки ту энергию, которую добываю своими собственными руками.
А вот она мне ещё половину добытой энергии отдавать будет.
В аэропорт тоже всё прошло гладко. Меня даже не заставили показывать сумку из-за банки с «громадной маринованной сливой», ну а если точнее с сердцем огненной гончей замоченном в её же крови. А всё потому, что с сердечком произошло странное… Но не об этом сейчас.
— Фух… скоро взлетим, — выдохнула Лиза, улыбаясь, когда мы заняли свои места в салоне самолёта.
— Ага, наконец-то отправляемся в наше путешествие в Москву, — улыбнулся я.
— Да. Отправляемся! Полетим, — быстро проговорила она.
И замолчала. Не убирая улыбки с лица, девушка повернулась к иллюминатору.
Странная она какая-то… Задеревенела, что ли? Чего бы это?
Люди продолжали занимать свои места, и вот стюардессы уже проводят инструктаж. Ещё до начала инструктажа Лиза начала застёгивать ремень безопасности. Её руки подрагивали, хотя она всем своим видом пыталась демонстрировать спокойствие.
А когда самолёт тронулся с места, внутри Лизы скакнула энергия. Девушка до белых пальцев вцепилась в подлокотник.
Эм, вон оно что. В моём прошлом мире самолётов не было, я сразу не сообразил. Особо богатые и одновременно с этим сильные люди для полётов использовали животных и монстров. Помню, наш благовоспитанный Лютик Вертихвост жутко матерился, прямо как портовый грузчик, всякий раз когда ему приходилось седлать молодого дракона или грифона.
Я положил ладонь на ручку Лизы. Девушка вздрогнула и посмотрела на меня с благодарностью.
Второй рукой я начал гладить её бедро, тихо приговаривая:
— Всё в порядке, милая… Я рядом… ничего страшного не случится…
Она улыбалась. Была похожа на испуганную кошку. Хех, и это капитан ОКЖ? И это могучий одарённый с сильной Меткой?
В самом деле милашка.
Я продолжал говорить, а она успокаивалась. В итоге мы как-то и не заметили, как взлетел самолёт. Лиза успокоилась настолько, что с укором принялась пялиться на мою руку, которой я поглаживал её ножку.
Вот что воспитание с девушками делает, а? Тебе же нравится, алё⁈ У тебя сейчас один глаз и кричит: «Руку убери, сука», но второй орёт: «Если перестанешь гладить, я тебя сгною».
В общем, я решил не расшатывать психику бедной девушки, всё равно до логического завершения эти поглаживания сейчас мне довести не удастся.
Однако вторую руку, ту, которая лежала на её ладошке, я убирать не стал. Я чувствовал, что девушка может вновь впасть в панику. Вон, на сиденье через ряд вспотевший мужик раскачивается взад-вперёд и молится, перебирая в руках чётки.
— Девушка, а можно нам плед? И воды? — улыбнувшись стюардессе, попросил я.
Все принесли быстро, и я укрыл удивлённую Лизу и протянул ей стакан.
— Спасибо, — проговорила она.
— Всегда пожалуйста, — отозвался я, откинувшись на спинку кресла. Вскоре я начал засыпать. Но, прежде чем уснул окончательно, почувствовал, как мне на плечо легла прекрасная головушка моей «однодневной жены». Смогла-таки расслабиться.
Молодец.
Ну а потом мы долетели до Москвы, и наш самолёт приземлился в аэропорту графского рода Шереметевых.
Наконец-то я в России! Встречай меня, могучая империя!
Принц вернулся домой.
Глава 9
Лорд Джордж Вильерс, более известный как герцог Бекингем, тайно прибыл во Францию под личиной бедного английского дворянина. Были у герцога в Париже дела как государственного, так и личного толка.
Добирался он, как и в предыдущие подобные поездки, на поезде через тоннель под Ла-Маншем.
И в этот раз поездочка выдалась… сонной. Правда, после сна от усыпляющего газа герцогу уже было сложно уснуть. Стресс давил на него. А герцог, как любая птица высокого полёта, ненавидел, когда на него кто-то или что-то давит.
Да и работы прибавилось, что тоже не способствовало хорошему сну.
Нужно было найти предателя! Кто-то из ближнего круга слил террористам «Ордена Разочарования» информацию о тайных передвижениях герцога. Герцог не сомневался, что на поезд напали, чтобы убить его. А всех остальных пассажиров убили бы, чтобы замести следы.
И сейчас, сидя в кабинете в своих съёмных парижских апартаментах, герцог рисовал на листе А4 схемы, пытаясь вычислить предателя.
— Мало данных, — вздохнул он и откинулся на спинку стула. Переведя взгляд, он зацепился за листок с надписью:
«Наградить».
Герцог считал себя человеком чести и всегда старался по чести относиться к тем, кто поступает по чести. Благодаря действиям некоторых