Интересно…с ним бы стоило познакомиться. Чувствую, эта встреча может мне открыть массу интересных перспектив.
— Если ваш остров не для нодов — почему бы тебе просто не дать мне уйти? Ты ведь понимаешь, что трелл из меня отвратительный. Рано или поздно я все равно сбегу. Но если ты меня отпустишь — это будет лучшая благодарность мне за то, что я сохранил твою семью.
— Да я не против… — буркнул Бродди.
— Ну, так в чем проблема? Лодка у тебя есть, и я умею с ней управляться. Дай мне несколько дней, чтобы зажили раны, и я уйду.
— Ты, конечно, можешь уйти, — вздохнул Бродди, ‒ но…
Как же хорошо, что я не смог сбежать. С большей вероятностью в море меня ждала бы смерть.
Дело в том, что возле самой Хойты, острова, где я находился сейчас, Дорге и Ирбво — двух соседних, сновали драккары конунга. Причем большое их число находилось на Таароке — острове, который располагался восточнее Хойты. И Таарок ранее принадлежал клану, который стал под мои знамена. Где сейчас люди Таарока и их предводитель — Бродди не знал, но что на самом острове хозяйничают люди конунга — готов был поклясться.
И казалось бы — какое мне дело до конунга, его драккаров и воинов? Но имелся один нюанс: конунг платил щедрую награду за нодов, причем не за живых, а за мертвых.
Так что я в своей лодчонке стал бы желанной добычей — вполне возможно, люди конунга даже подрались бы между собой, выясняя, кто снесет мне голову и отнесет своему предводителю.
Никаких шансов выжить у меня не было. Даже если бы я не был нодом, даже если бы спокойно переплывал с одного острова на другой — маленькая лодчонка и одинокий человек в ней привлек бы внимание. Если и не ради наживы, то хотя бы ради забавы меня наверняка прирезали бы.
Люди конунга в последнее время, по словам Бродди, стали крайне опасными. Война с ютландцами, война с кланом Альмьерке и ярлом Вестланда превратили их в сущих зверей.
При случайной встрече в море они практически всегда атаковали другой корабль, причем неважно, под чьим парусом он шел, к какому народу, ярлству или клану относился.
Конунг пошел по принципу: «Кто не с нами, тот наш враг». А его люди были только рады — еще бы, им фактически разрешили грабить каждого встречного. Даже Бродди со своими соплеменниками предпочитали не соваться севернее своего острова. Впрочем, им там делать было особо нечего, разве что торговать.
Вот только товаров для торга пока что не было — последний набег был прошлым летом, и с тех пор жители Хойты сидели по домам, пережидали зиму, затем по весне вспахивали и засеивали поля, и лишь теперь собирались в путь. Но снова-таки — к южным берегам, в набег.
Бродди поделился со мной тем, что происходило на тинге — многие отказывались идти в набег вовсе не из-за того, что нужно было заканчивать посевную. Их беспокоило совсем другое — многие боялись, что пока большая часть воинов острова будет грабить южный берег, сюда придут люди конунга.
И опасались они не беспочвенно — прошлой осенью два драккара конунга Сигурда прибыли к берегам Дорге — острова, входящего в ярлство Уппла, в которое когда-то входила и Хойта. Была жестокая сеча, и если бы не прибывшие с Хойде — столицы ярлства, воины, вполне возможно, что Дорге стал частью владений Сигурда.
Да чего там, я ведь довольно часто, бывая на берегу, наблюдал вдалеке драккары, идущие на полных парусах. Не всегда мне удавалось разглядеть, чьи они, но все же, когда получалось, я отчетливо видел красный парус с черным рисунком на нем — именно такие цвета были у конунга Сигурда.
И раз они сейчас шастают неподалеку, что им стоит как-нибудь подойти к острову, тем более, если узнают, что большинство местных мужчин отправились в набег.
Так что этой весной тинг на Хойте затянулся — люди постоянно спорили и никак не могли решить, как им поступить.
— И чем же закончился тинг? — поинтересовался я.
— В этот раз в набег пойдут всего два дракара, — буркнул Бродди, — остальные останутся дома.
— А им не будет завидно, если вы вернетесь с добычей? — поинтересовался я.
— Будет, — зло усмехнулся Бродди, — поэтому они затребовали четверть добра, которое мы привезем за то, что пока мы будем на юге, оставшиеся будут защищать остров. Да вот только очень я сомневаюсь, что они справятся…
— Почему ты так думаешь?
— Вон, даже треллов своих не смогли поймать, — Бродди указал куда-то в сторону, — они чуть не убили мою семью. Лишь благодаря благосклонности богов, которые даровали тебе, калеке, силы победить треллов, моя семья осталась жива.
Благодаря моей «девятке за владение топором» твоя семья осталась жива, — подумалось мне, но я промолчал.
Так, ну что же, дела мои, получается, крайне хреновые. Сбегать с острова и плыть к Одлору или хотя бы Вестланду в одиночку крайне опасно. С большей вероятностью это плавание станет последним в моей жизни (или точнее, в жизни моего персонажа).
Оставаться треллом я тоже не хочу. А идти вместе с Бродди в набег…
Что-то мне подсказывает, что Бродди решил со мной схитрить. Решил, что я не осмелюсь, будучи нодом, пойти вместе с ними на юг. Скорее всего, он рассчитывает, что я захочу остаться здесь, на ферме. Он не верит в то, что его соплеменники смогут защитить его семейство в случае проблем. Но явно уверен, что это смогу сделать я.
Наверняка он предлагал мне идти в поход для отвода глаз, а сейчас поступит настоящее предложение.
Так и случилось.
— Тебе нельзя покидать остров — ты умрешь, — заявил он. — Если ты не хочешь идти в поход в качестве моего трелла — ты тоже умрешь: как я уже сказал, люди нашего острова не любят и не доверяют нодам. Так что я предлагаю остаться тебе до зимы здесь, на ферме. Сможешь залечить раны, набраться сил. Ты защитишь мою семью, пока меня не будет. В благодарность, вернувшись из набега, я поделюсь с тобой добычей. И когда наступит зима, когда вода будет скованная льдом, когда драккары конунга перестанут ходить здесь, ты сможешь пешком перебраться на соседний остров. Дойти туда, куда сам пожелаешь. Согласись — здоровым и с деньгами сделать это будет