Мы отправились в ближайший паб. Ребята праздновали блестящую игру, а мы с Энн — ее завершение. Мы находились в шикарном трехэтажном пабе, несмотря на четверг, он до отказа был забит посетителями. Мы протолкнулись между студентов с рюмками. В качестве музыкального сопровождения выступала какая-то безобразная рок-группа. Мы отправились на второй этаж, где Эния пела о течении Ориконо — знать бы еще, что это означает. Там имелись свободные места и стояла официантка. — Стоять, орать друг другу, пытаясь перекричать какую-то дерьмовую рок-группу, и опрокидывать рюмки. Сидеть и отдыхать под Энию — вот вам разница между вами в двадцать лет и когда вам под тридцать, — отметил Шон, удобно устраиваясь в кресле.
— Да, мы делаем успехи, добавил Шон и махнул рукой официантке, девушки молчали, предпочитая не обсуждать процесс старения.
Кло захотела в туалет, и я пошла с ней, боясь потеряться, если отправлюсь туда самостоятельно. Лишь после нашего возвращения я разглядела, что в углу сидит мой брат с женщиной. Я махнула рукой и пошла к нему, заметив, как он залпом выпивает содержимое стакана и показывает жестом своей компаньонке, мол, «пей до дна». Кло стояла за моей спиной, когда я подошла к столику.
— Эй, незнакомец, — сказала я, улыбаясь, радуясь неожиданной встрече с братом в шикарнейшем баре.
— Здорово, что ты здесь, — ответил он как-то слишком выразительно.
— Мы ходили в боулинг, — продолжила я, ожидая, что он представит нам свою спутницу, которая сидела, уставившись в пол.
— Ты и боулинг? — рассмеялся он.
— Да, — сказала я.
— Привет, я Кло. — Кло протянула руку незнакомке, которая привлекла внимание нас обеих.
— Привет. Приятно познакомиться, произнесла симпатичная девушка, на мгновение подняв голову. Стало очевидно, что мы прервали важный разговор.
— Мы как раз собирались уходить, — объяснил Ноэль.
Он встал, и за ним тут же поднялась и женщина.
— Здесь Шон и Ричард, — сказала я, указывая в их сторону. — Почему бы вам не присоединиться к нам и не пропустить стаканчик — другой?
— Не могу. Мне нужно работать, — ответил Ноэль, отведя глаза.
— Хорошо.
Незнакомка уже надела пальто.
— Что ж, увидимся у родителей в воскресенье, — сказала я.
— Да. Хорошо. До воскресенья.
Девушка попрощалась с нами, и они быстро покинули помещение. Мы с Кло остались стоять, глядя им вслед. — К чему все это? — с долей подозрения спросила Кло.
— Наверное, прихожанка, которая обратилась к нему за советом, высказала я догадку.
— А Ноэль всегда встречается с прихожанами в пабе?
— Это место не хуже всех остальных, — ответила я без каких-либо сомнений.
— Хорошо, — сказала она.
Я рассмеялась:
— Он же священник, Кло.
— Он мужчина, Эм.
— У тебя больное воображение.
— Не стану спорить.
— Да ну, ты не знаешь — Ноэля. У него не было ни одной женщины до того, как он принял сан священника, и, уж конечно, он не собирается наверстывать упущенное теперь. — Я смеялась над всем этим абсурдом.
Кло улыбнулась:
— Она на самом деле выглядела неважно.
— Да, согласилась я. — Она, наверное, расстается с мужчиной, или у нее рак, или что-нибудь в этом роде. — Жуть, — сказала Кло, кивая. — Не представляю, как он справляется с таким.
— А я представляю, — ответила я, не имея об этом никакого понятия.
* * *
Шон теперь становился новым лицом мира мужских журналов. Он писал яркие, смешные статьи на темы, на которые ему было совершенно наплевать, и за это ему платили. Все свое свободное время он отдал написанию того, что считал важным, но результатов этого труда никто в глаза не видел. Я усердно трудилась в школе, время от времени выбираясь развлечься, но, честно говоря, жизнь казалось немного пустой. Мы с друзьями продолжали близко общаться, держась друг за друга еще больше, чем раньше. Ведь наша утрата заставила нас относиться к своей дружбе с большей аккуратностью. Это произошло поздним вечером в пятницу пять месяцев спустя после смерти Джона. Я лежала на диване и смотрела телевизор. В дверь позвонили; пришла Клода. Я тут же почуяла неладное, потому что обычно она появлялась словно под кайфом и выглядела так, будто ее перетащили через плетень. Она поприветствовала меня словами «долбаный урод» на лице красовались следы потекшей туши для ресниц. Я предположила, что она поссорилась с Марком, но я оказалась лишь частично права. Прихрамывая, она поплелась на кухню, и тогда я заметила, что у нее сломан каблук. Она попросила кофе и шлепнулась на стул, сбросив по очереди туфли и держась руками за голову. — Ты поругалась с Марком?
— А по мне видно?
— Уверена, что это не конец света.
Хотелось бы сказать в собственную защиту, что до смерти Джона с моих уст не сорвалось бы подобной банальности, однако, когда ты слышишь их со всех сторон, трудно не начать говорить их самой. Как бы то ни было, Кло ответила мне презрительным взглядом.
— Прости. Я сказала глупость. Рассказывай, в чем дело.
Она посмотрела на ковер, который мог быть и чище.
— Мы с Марком расстались.
Я не верила своим ушам — казалось, у них все шло гладко.
— Почему? — спросила я.
— Мы поссорились.
Кло тянула время.
— И? — подстегнула ее я.
— Мы поссорились из-за моей беременности.
Она оторвала взгляд от моего грязного ковра, и я чуть не свалилась со стула.
— Ты беременна? — выдавила я.
— Сюрприз, — сказала она с сарказмом. На ее глазах выступили слезы.
Я не знала, как реагировать на такую новость, поэтому сосредоточилась на нападках в адрес ее бывшего приятеля. — Этот подонок, что он сказал?
Кло вздохнула.
— В общем, он сказал, что если так и есть, то он не имеет к этому никакого отношения.
От злости, у меня сперло дыхание.
— Почему я всегда ведусь на таких полнейших уродов? — спросила она.
Я задавала себе тот же самый вопрос.
— Не знаю, Кло, правда, — только это я и смогла произнести.
— Черт с ним, Эмма! Хорошо? Пусть идет лесом. Он больше не колышет меня. Однако вот это, — показала она на живот, — моя проблема.
Я обняла ее, вспомнив тот день, когда боялась голубой линии, вспомнив, что через несколько часов после этого Джон умер, и я осталась одна. Могло быть хуже. Теперь я понимала это. Я так ничего никому и не сказала об этом. Было слишком больно. Где-то в глубине души я осознавала, что, если бы беременность подтвердилась, в скором времени мне бы уже пришлось рожать. У меня бы осталась частичка его.
— Я намерена сделать аборт, — сказала Кло тоном, не терпящим возражений.