Читать интересную книгу Бифуркатор - Алекс Белов

  - НЕ ОТКРЫВАЙТЕ ЕЁ!!!

  Я думаю лишь секунду. Не знаю, какой из инстинктов срабатывает, но я немедленно кричу Сергею:

  - Серый! Стоять!

  Тот замер, отдёрнув руки от посылки и подняв их, будто сдаётся. Куб медленно падает на бок, повернувшись ко мне уже открытой частью. За ним я вижу чёрную стенку. Кажется, ещё одна коробка.

  Возвращаюсь к разговору со Стёпкой.

  - Да, всё выполнили, как ты сказал. А что случилось? Тебе на мыло что-нибудь прислали?

  - Слушай, - Стёпка дышит неровно. - Вы должны прийти сюда. Ко мне. Немедленно.

  - Ну хорошо, хорошо, - хмурюсь я, но пока что ещё не пугаюсь.

  - Посылку забери. Не оставляй её дома. Могут найти твои родители и вскрыть. Тогда, кроме брата, у тебя ещё и родителей не будет.

  Вот теперь я пугаюсь.

  - Да что там, бомба что ли?

  - Тогда б ты со мной сейчас не говорил. Там хуже. Хорош лясы точить. Идите ко мне не-медленно.

  После того, как трубка легла на рычаг, я шагнул в кухню. Пугать Серого я не хотел, по-этому просто усмехнулся и произнёс:

  - Кажется, твой брат сильно голоден, поэтому он кричит. Сейчас пойдём к вам.

  Серёга хватает баночку с сахаром со стола и хмуро произносит:

  - Пойдём быстрее, а то твои глаза выдают твою ложь.

  Я вздыхаю, поджимаю губы, хватаю посылку со стола, и мы выходим. Я даже не одеваюсь. На улице немного жарит солнце, и приходится прищуриваться от яркого света.

  Стёпку я замечаю как только мы проходим от ворот моего дома пару шагов. Он уже ожидает нас на углу своего чертога. Серёга не выдерживает и почти переходит на бег, и я позволяю ему обогнать себя. Всё равно Стёпке сейчас нужен не завтрак, а то, что у меня зажато в руках, я уверен.

  Впереди фигура мачо Серёги склоняется над Стёпкой и что-то спрашивает. Я даже чи-таю по губам: Ты в порядке? Что случилось?

  Но Стёпка, конечно же, не отвечает на оба вопроса. Без меня ничего не произойдёт.

  Когда я приближаюсь к братьям, вид друга меня чутка пугает. Бледный, а ещё эти странные жесты: правая рука потирает левую, вот-вот пальцы оторвёт. Такого за Стёпкой я раньше не замечал. Взгляд, с которым друг косится на посылку, зажатую в моих руках, принадлежит человеку сошедшему с ума от ужаса. Почти как Андрюшка двадцать третьего июля.

  - Осторожно, - просит он. - Ребята, - Стёпка снуёт по нам взглядом. - Вам очень сложно будет понять, что здесь происходит...

  - Ты не тяни, что с тобой случилось? - спрашивает Сергей, тоже начинающий бледнеть.

  - Особенно тебе, - говорит Стёпка, косясь в сторону брата. - В общем... - он задумывается. - Пойдёмте со мной. Я тоже получил сегодня такую посылку. - Стёпка входит во двор дома и движется не к двери, а к правому фасаду. - Я открыл её. Но знаете. Мне повезло. Она случайно выскользнула из пальцев и упала дном ко мне. Ну в принципе, поэтому я жив. Иначе, я бы уже не звонил тебе. Вам. Я и так еле вышел из комнаты...

  - Стёпка!!! - Я останавливаюсь и хватаю друга за плечо. Разворачиваю к себе. Мы уже между вьюном павой изгороди и фасадом. - Что с тобой случилось? Ты несёшь какой-то бред.

  Очки Стёпки чуть съехали, а глаза вдруг заморгали и наполнились слезами. Когда друг поправляет очки, я вижу, как трясутся его пальцы, и теперь мне правда становится страшно.

  - Тёмка, ты не понимаешь, - он хватает меня под локоть и сильно сжимает. - Я вот только что чуть не умер. Вот прямо несколько минут назад. Меня спасло просто чудо.

  - Да расскажи же ты! - молит Сергей, всё ещё сжимая в руках баночку с сахаром. Маленькую, сделанную на манер тех горшочков, в которых Винни-Пух таскал мёд.

  Стёпка безумно оглядывает нас, потом вдруг вздыхает и совершенно спокойно говорит:

  - Сами посмотрите. - Он снова идёт вперёд и говорит. - Я проснулся раньше тебя, Серый. Вышел на крыльцо. Вижу - стоит посылка. Читаю, там моё имя. Отношу в комнату. Тут ты. Я говорю, что хочу завтракать. Ты говоришь, сахара нет. И идёшь к Тёмке, а я иду открывать посылку. - Стёпка останавливается у одного из окон дома, даже не представляю, куда оно ведёт. - Бечёвка прочная, а у меня в комнате её нечем перерезать, поэтому, я сразу иду в кабинет отца. Там канцелярский нож у него есть на столе.

  По попыткам Сергея заглянуть в окно понимаю, что мы как раз стоим у кабинета отца.

  - Ну в принципе, я её открыл, а там чёрная коробка с кнопкой на боку. Я дурак. Я же должен был сразу понять. Ни обратного адреса. Ничего. Не надо такое нажимать. Но любопытство же...

  - Да что там такое? - Сергей отодвинул Стёпку и уставился в окно. Честно говоря, я уже сам жадно вылавливал тени в комнате.

  - Ну вы смотрите, а я буду рассказывать, - продолжил Стёпка.

  Я подбегаю к окну и липну лбом к стеклу, прикрывая глаза ладонью свободной руки.

  - От стола, на который упала коробочка, до двери я шёл секунд десять. Это были самые страшные секунды моей жизни.

  За стеклом я вижу кабинет главы семьи Герундовых. Обычный, нетронутый, даже бумаги на столе лежат по порядку.

  - Просто, пока я отступал, я видел, как дрожит коробка, и хочет встать на донышко, - продолжает Стёпка.

  Вон та самая коробка. Стоит на отцовском столе, открытая и пустая.

  - Но я успел выйти вперёд. Да. Наверное, от смерти меня отделяла миллисекунда.

  Серый отрывается от стекла и смотрит на Стёпку.

  - Я ничего не понимаю.

  Я в последний раз окидываю взглядом чистый кабинет аккуратиста, потом оборачиваюсь и говорю:

  - Да, мы ничего не понимаем.

  Стёпка внезапно улыбается и опять пугает. В сочетании с испуганным взглядом опять получается гримаса моего брата на двадцать третье июля.

  - Посмотрите на клетку, - говорит он.

  Отец Стёпки держит в кабинете двух канареек в клетке у окна, объясняя, что под птичье пение ему работается продуктивнее. Он представляет себя в летнем лесу и нервы успокаиваются, мысли упорядочиваются. Мы с Серым снова липнем к стеклу.

  - Где канарейки? - хмурится Сергей. Клетка оказывается пустой, запертой и пустой.

  - Вы к прутьям приглядитесь, - насмешливо просит Стёпка.

  Я внимательно оглядываю клетку и ничего не замечаю, хотя... тёмное пятно справа от дверцы на прутьях. А ещё на донышке клетки с десяток перьев, хотя последние могли нападать уже давно.

  - Вы только послушайте, - говорит Стёпка. - Я же рассказываю. От стола до двери я шёл десять секунд.

  Я кошусь в сторону друга, ничего не понимая. Зачем мне нужно знать, сколько он шёл до двери?

  - Послушай, я пойду в кабинет отца и всё расследую, - говорит Сергей.

  - И умрёшь сразу, как только откроешь дверь, - кивает Стёпка.

  Пока Сергей что-то мямлит, меня внезапно осеняет. Я щёлкаю пальцами и говорю:

  - Почему так долго?

  - Чего? - удивляется Сергей.

  - Десять секунд от стола до двери. Да это же... Тут за секунду можно пройти. И почему?... - Я снова прилипаю к столу. - Она стоит на донышке? Хотя ты сказал, что упала она на бок.

  - Что тут творится? - вздыхает Сергей, а потом топает ногой и повышает голос: - Я ничего не понимаю!

  - Оно действует только на живое, - говорит Стёпка. - Когда коробка открылась и упала раззявленной пастью к окну, я почувствовал, что меня тянет к столу как магнитом. Я вско-чил и отступил от коробки. Знаете, как это сложно было сделать? На ногах будто гири. Причём, тянут они не вниз, а в сторону стола. Я принялся сопротивляться. Ну это всё за долю секунды происходило. И я успел увидеть, что папины канареек на секунду припечатало к клетке. Они чирикнули. А потом их разнесло в фарш сквозь прутья, и куски засосало в коробку. Потом она начала подрагивать, пытаясь встать на донышко, а я отступал. Десять секунд. Знаете, за десять секунд я испытал такой ужас, какой не испытывал за всю жизнь. Я стоял против силы, почти с нулевого вектора направления силовых лучей. И в то же время, меня тянуло туда как огромным магнитом. А если б коробка перевернулась до того, как я вышел, то я оказался бы в волновом радиусе силовых полей. Вы предполагаете, что со мной было бы? - Я мрачно качаю головой. - Думаю, я уже не смог бы сопротивляться, и случилось бы то, что в фантастических фильмах показывают, когда в космосе вдруг маленькая дырочка в обшивке корабля возникает. Команду с невероятной силы присасывает к этой дырочке, а потом через неё вытягивают всего человека.