Читать интересную книгу Сказки мышонка Сухарика - Светлана Волкова

— Нет. Там другие звезды. Там сверкает Южный Крест.

— Тогда я останусь здесь.

Пошли дожди. Тучи закрыли небо. Зеленая Звезда не показывалась, как будто ее и не было. Ученый скворец все звал Смолку с собой и, жалея мальчика, решил его напугать.

— Летим. Она никогда не появится больше, твоя Зеленая Звезда.

— Никогда?!

— Никогда!

И Смолкино сердце, золоченый орешек, раскололось пополам. Осталась в груди одна половинка, а другая стала маленькой скрипкой. Пропела скрипка, пол-орешка:

— В путь отправляйся, не мешкая, Смолка. Иди и играй. Остановишься там, где я смолкну.

Вылез Смолка из скворечника. И пошел, играя грустную песенку. Пела скрипка, пол-орешка, долго. А когда она смолкла, мальчик увидел старый дом.

Вошел. В комнате никого. Только скрипка на столе. Так и светится! Как будто глядят на нее сразу и солнце, и месяц. От скрипки еловыми лапами пахнет. Вздрогнул Смолка от знакомого запаха: вспомнил Старую Ель. Сбоку у скрипки была маленькая дверца. Открыл он ее и словно очутился в знакомом дупле: сухо, тепло, пахнет трухой еловой и хвоей.

И тотчас же вспомнил Смолка все песни елового леса. Запела в руках его скрипочка, пол-орешка. Пела, как соловей, звенела, как свиристель, тенькала, как синица. И журчала, как тот прозрачный ручей, что под Старой Елью струился. И повторяла песни, что распевал ветер в вершинах леса.

…В комнату вошли Старик и мальчик. Мальчик воскликнул:

— Сама запела скрипка! Слышишь, как поет чудесно!

Старик нисколько не удивился. Ведь он был скрипичный мастер. Он погладил скрипку и ответил мальчику:

— В скрипке всегда кто-то живет, если она настоящая. И в этой кто-то живет. Когда-то его домом была старая елка. Из нее я эту скрипку и смастерил.

Старый мастер скрипку внуку подарил. И когда мальчик на ней вечерами играл, на смычок ее опускалась и мерцала-искрилась Зеленая Звезда.

МАЛЕНЬКИЙ МЕЛЬНИК

Целая связка ключей была у старой хозяйки: большой ключ от двери, ключ маленький от висячих замочков на ставнях, медный ключ от часов, резной — от буфета.

И еще один, совсем крошечный ключик. От чего он был?

Никто не знал. Он лежал у хозяйки под подушкой, завернутый в обрывок кружева. Зато другие ключи трудились целыми днями: заводили часы, щелкали в замках, запирали, отпирали.

Ключ от буфета был исключением. Его брали в руки только по воскресеньям. Распахивалась дубовая дверца, хозяйка снимала с полки маленькую мельницу и коробку с пряностями. Хозяйка ручку мельницы вертела, та пряности молола и, постукивая, пела:

Тук-тук-тук-тук,Твердые зерна —В муку истолку!Кору коричную —В порошок коричневый.В мелкий песокГвозди гвоздичные.Имбирь и ваниль —В пыль!

Смолов пряности, хозяйка доставала Безмен. Он был самой хозяйки старей. Взвешивал продукты не граммами, а фунтами. Старый Безмен терпеть не мог пряностей: от них он беспрерывно чихал:

— Фу ты…

Но вот корица, гвоздика, имбирь и ваниль развешены. Хозяйка замешивала тесто и пекла печенье. Но сама его не ела. Укладывала в коробку и несла посылку на почту. Так было каждую неделю.

— Это внуку, — говорила она соседям.

Те качали головами:

— Сколько хлопот в таком преклонном возрасте! Такая любовь к внуку достойна восхищения.

Но хозяйкина кошка-копилка была совсем другого мнения:

— Это печенье — деньгам перевод. Мне, Копилке, и копейки не перепадет. Все внуку. А какой он? Вот бы взглянуть. Хозяйка говорит, что портрет его вставлен в ее медальон.

— А что он посылает хозяйке? — интересовался Безмен. — Ничего? А ведь так не бывает. Все на свете обмен: ты — мне, я — тебе. Все рассчитано и все взвешено. А тут что-то не так. Тут что-то другое замешано.

Каждый день открывала и закрывала хозяйка ставни, заводила часы, печенье пекла и старилась, старилась. Она уже так ослабла, что не выходила из дому. Кошка-копилка теперь распоряжалась всеми ключами. Правда, тот крошечный, что лежал под подушкой, был исключением.

Копилка сразу отказалась стряпать печенье: «Лучше я припрячу копейку-другую». И пряностей не покупала. Хозяйка теперь экономила каждую крупинку, но печенье пекла попрежнему. А относили его на почту соседи.

Но вот осталось пряностей всего ничего: корицы с гвоздикой пол-ложки, ванили в банке на донышке да два кофейных зернышка.

— Это мое последнее печенье, — вздохнула хозяйка. — Надо его испечь как можно лучше.

Она взялась за мельничную ручку. Завертелась со скрипом маленькая мельница и вдруг остановилась. Хозяйка дернула ручку что есть силы.

— Осторожней! — раздался отчаянный голосок. — Вы мне ногу прищемили!

Хозяйка чуть не выронила из рук мельницу. Из нее карабкался маленький человечек в белом колпаке и переднике.

— Ты кто, малыш?

Сверкнули белые зубки:

— Я-то? Я — мельник.

— А откуда ты взялся?

— Из ваших запасов. Из корицы коричневой — мой загар коричневый, зубы, фартук, колпачок — из ванили белой. А глаза у мельника — два зерна кофейные.

— А с чем же я буду стряпать печенье?

— Ну, на меня ушла самая малость. Что-нибудь да осталось.

Мельник завертел мельничную ручку, высыпалась из мельницы пряностей кучка. Скоро печенье было готово и уложено в коробку. Маленький мельник стряхнул с фартука крошки и отправился с печеньем на почту. Старая хозяйка прилегла отдохнуть и уснула.

И немудрено. В комнате было темно. Кошка-копилка совсем обленилась, не заводила часов, не открывала ставен, толстая стала. Дремлет хозяйка и не слышит, как шепчутся Копилка с Безменом:

— Откуда он взялся, этот мельник? Что ему надо, мошеннику?

— Известно что. Хозяйское сокровище.

— Сокровище? Какое еще?

— Я давно думаю, — важно начал Безмен. — Зачем хозяйке эта возня с печеньем.

— Ну и зачем?

— Для отвода глаз. Чтобы морочить соседей и нас. Никакого внука у нее нет.

— Нету? А как же портрет? Тот, что она в серебряном медальоне носит.

— И про портрет — нарочно. В медальоне этом спрятано сокровище. Я выследил: ключ от него под подушкой.

Глаза у кошки вспыхнули, точно две лампы. Она сунула под подушку лапу и подкралась к спящей хозяйке с ключиком. Медальон открылся. В нем было пусто…

В эту минуту вошел Маленький мельник. Старая хозяйка открыла глаза. Увидев, что медальон открыт, она тихо сказала:

— Мне всегда так хотелось, чтобы у меня был маленький внучек. Когда я посылала печенье, мне всегда казалось, что он у меня где-то есть. Я в это верила.

— Безумие! — не утерпел Безмен. — Ухлопать столько денег и ничего взамен. Внучек! Какая глупость! Кто сколько дает, тот столько и получит.

— Вот именно, — подтвердил Маленький мельник. — А не осталось ли у нас пряностей для печенья?

— Все вышли, — вздохнула хозяйка. — Осталось только немного перца.

Мельник открыл буфетную дверцу. Дунул — поднялась облачком пахучая пыль: кофе, корица, ваниль. Смел он в мельницу все до пылинки, пошарил по углам, косточку вишневую достал. — До чего же похожа на сердце! Добавил для крепости молотого перца и взялся за ручку мельницы. Завертелась она, заскрипела:

Маленький мельник — он ведь волшебник,Маленький мельник, что захочет, смелет…

И вдруг спохватился.

— Чтобы был счастливым мальчишка, родинки нужны, и про веснушки я тоже забыл.

Натрусил мака и проса золотого и взялся за мельницу снова.

Просо да мак,Да косточка вишни,Пряности, перец,Вот и вышел мальчишка!

И выбежал мальчишка, загорелый, веселый.

— Бабушка! — закричал он. — Тут душно, темно, надо открыть окно!

К кошке-копилке подскочил и выхватил у нее ключи. Ставни открыл, завел часы, распахнул окна настежь.

— Бабушка, ты почему плачешь?

— Я не плачу.

— А почему у тебя мокрые глаза?

— Не мокрые. С чего ты взял? Вытряси из копилки деньги и иди фотографироваться. Немедленно. Да пряностей не забудь купить для нового печенья. Пора мне его, наконец, и попробовать. Хотя опять не достанется вволю: для троих надо стряпать печенье. Для тебя, для меня и для Маленького мельника.

СОЛОМЕННАЯ ШЛЯПА

Полетели осенние листья. Бабушка достала из сарая Метлу, чтобы их вымести, и во дворе оставила. А Метла, когда бабушка ушла, пробралась в дом — и давай мести! Полетели вместе с листьями рисунки, фотографии, письма…

— Что ты делаешь? — закричал Алеша.

— Это все сор, сор, — бормочет Метла.

И вот уже до бабушкиной соломенной шляпы добралась.

— Неправда! — бросился за шляпой Алеша. — Бабушкина шляпа не старая! На нее бабочки садятся, и все цветы в саду ей кланяются.