Изогнувшись в последний раз я, тяжело дыша, повалилась на постель. Моя собственная пульсация, губы Дениса и руки Антона…
С трудом приоткрыв глаза, я наткнулась на взгляд Дениса. На лбу его поблёскивала испарина, глаза горели, черты лица стали жёсткими. Говорить сил у меня не было, сопротивляться тоже. Их не было, казалось, даже на то, чтобы хоть что-то соображать. Антон отвёл в сторону другую мою ногу, и тут же я ощутила тяжесть тела. Нависая надо мной, Денис смотрел сверху, парализовывая то, что ещё осталось от моего сознания. Одно его движение навстречу…
— Денис! — ещё не пришедшая в себя, закричала я. Возбуждённый до предела, он врезался в меня с такой силой, что я вскрикивала на каждом ударе. Голова моя металась, волосы прилипли к лицу, к груди.
— Развяжите меня… — попросила, чувствуя, как Антон касается моих связанных рук. — Пожалуйста… — Шёпот, вскрик…
— Не сейчас, — встав, Антон взял меня за лодыжку и, отведя, поднял ногу вверх.
Денис зарычал, врезался снова и снова. Напряжение, только-только отступившее, снова сковало меня. Мокрая, я извивалась, не помня себя. Казалось, ещё немного, и я не просто свихнусь — умру. Толчок в меня, ещё…
— Как же мне нравится трахать такую сладкую девочку, — выдох у самого уха, щетиной по коже.
Стопа моя упиралась Антону в живот, пальцы сжимались и разжимались. Дыхание у самого уха, губы по мокрой шее.
— Ты же наша девочка, да? — член в меня и потрясающая дрожь, ещё сильнее, чем прежде. — Да?!
— Да-а-а! — забилась я под ним, чувствуя, как он выплёскивается в меня. — Да-а-а… — всхлипывая, кусая губы, дёргая руками.
Лишь на миг тело моё обдала прохлада. Антон больше не держал меня, нет…
— О-о-о… — запрокинула голову, стоило ему оказаться меж моих ног. И опять движение навстречу. Голубой огонь и чёрная бездна зрачков… Боже, какой же он огромный!
Обхватив мою голову, Антон впечатал поцелуй мне в рот. Смял губы, входя быстро, ритмично. Я не понимала, где кончается одна накрывающая меня волна и начинается другая.
— Ты заслужила немного свободы, — властно пройдясь по моей руке ладонью от самого плеча до запястья, просипел Денис. Лента на левом запястье ослабла, и я тут же запустила пальцы Антону в волосы.
Он был мокрым — его спина, его плечи, пряди волос у корней. Всхлипнула в губы…
— Я больше не могу! — захныкала, застонала, царапая его шею, его плечи.
Его поцелуи на моём лице, на мокрой шее, шумное, прерывистое дыхание, перекатывающиеся мышцы сильных плеч под пальцами…
— Не могу! — захныкала, обхватила его ногами.
— Аня… Анечка… — в меня, ещё и ещё… — А-а-аня… — полурык-полустон, и снова пульсация. Его и моя. Одна на двоих… Взгляд из-под потяжелевших век и чёрные глаза напротив. Нет, одна на троих.
11
Проснувшись, я не спешила открывать глаза и даже шевелиться. Антон, приобнимая, лежал позади, рука его тяжестью покоилась на моей талии, подбородок упирался в макушку. Спиной я чувствовала его крепкое тело, ягодицы мои касались паха. Рядом, напротив, дремал Денис, и я скорее не ощущала — угадывала его дыхание.
Чуть приподняла веки и всмотрелась в его умиротворённое лицо. Захотелось протянуть руку, убрать со лба тёмную прядь волос, и я бы, может быть, даже сделала это, если бы ладонь моя не лежала под его. Тихо выдохнула. Губы мои отчего-то тронула слабая улыбка. Уже засыпая Денис сказал, что здесь, в Сочи, мы пробудем три дня. Три дня…
Я дала себе слово, что жалеть о них не стану. Проживу их так, словно они — продолжение сна, словно они вырваны из чьей-то другой жизни, из яркого эротического романа, где героиня вольна поступать, как ей вздумается, делать, что ей захочется и чувствовать так, как она чувствует.
Пальцы Дениса на моей ладони шевельнулись, прошлись по тыльной стороне ладони мягким касанием. Я услышала его выдох и, вновь приподняв веки, наткнулась на спокойный, уверенный взгляд. Хотелось что-нибудь сказать, но говорить, в сущности, было нечего. Единственное, чем я смогла ответить ему, был лёгкий вздох, сам собой слетевший с моих губ. Проведя большим пальцем по костяшкам на моей кисти, Денис стал подниматься выше — к запястью, а после дальше — к локтю. Остановился на внутренней стороне и легонько пощекотал.
— Перестань, — шепнула я и отдёрнула руку.
На губах Дениса появилась чуть заметная ухмылка, и он, схватив меня за кисть, продолжил игру. Я невольно усмехнулась в ответ и вновь попыталась отдёрнуть руку, но тут почувствовала поглаживание по талии и обернулась. Антон, ещё немного сонный, щурясь смотрел на меня.
— Доброе утро, — сиплым со сна голосом сказал он.
— Вообще-то, уже день, — отозвалась, взглянув сквозь окно на безоблачное синее небо. Комнату заливал яркий солнечный свет, проникающий сквозь распахнутую балконную дверь ветерок был по южному жарким.
— Счастливые часов не наблюдают, — ладонь его опустилась на мой живот, пальцы коснулись ямки пупка.
— А ты, как я посмотрю, счастлив до безумия, — с сарказмом скривилась я и, уловив самодовольный смешок, качнула головой.
Денис потянул меня на себя, но Антон не отпустил. Тут же обхватил крепче и прижал к груди ещё теснее, но старший Титов сдаваться не собирался. Взял вторую руку и снова потянул.
— Нет, братец, — смешок Антона мне в волосы, — она моя.
— Обойдёшься, — Денис дёрнул меня так, что грудью я буквально впечаталась в его грудь, зад же так и остался прижатым к паху Антона. Почти тут же я почувствовала, как ладонь Антона заскользила по моему бедру к колену. Подхватив ногу, он немного согнул её и придвинулся плотнее, Денис же стал поглаживать плечо.
— Вы бы как-то договорились, — рвано выдохнула я ему в лицо.
— Так мы и сделаем, — с плеча к шее, по затылку ладонью, мягко сжимая волосы.
Антон поглаживал мою ногу, неспешно, лениво. Гладил кожу подушечками пальцев и тёрся о мои ягодицы. С каждым мигом он становился всё твёрже, и возбуждение его, передаваясь мне, жаром закручивалось внизу живота.
Придвинувшись вплотную, Денис поддел мои губы своими в дразнящем поцелуе. Прихватил нижнюю, отпустил и вновь посмотрел в глаза. Пару секунд мы так и лежали, а после он всё же не сдержался. Не думая ни о чём, я ответила. Коснулась его руки, провела по плечу и запустила пальцы в чёрные волосы. Отвечала, задыхаясь собственными ощущениями, перебирала короткие пряди на затылке и таяла между ними двумя — жаркими, настойчивыми, лишающими меня воли, собственного «я» и в то же время воскрешающими во мне мою чувственность.
Широкой ладонью Антон накрыл моё колено и с нажимом провёл к животу. Втиснул руку между нами с Денисом, принялся покрывать поцелуями шею.
— О, Господи… — застонала я, понимая, что меня снова окутывает жарким пламенем запретного удовольствия.
Денис поцеловал меня в подбородок, провёл большим пальцем по пульсирующей венке на горле и, подхватив ногу, закинул себе на бедро. Теперь его ладонь жадно, с нажимом скользила по моей ноге, твёрдые пальцы впивались в горящую кожу, оставляя на теле невидимые ожоги.
Опустив руку, я обхватила его стоящий член и протяжно застонала. Водила рукой вперёд-назад, чувствовала, как трётся о меня Антон и изнемогала от желания почувствовать их.
— Никогда не хотел никого так, как хочу тебя, — просипел Антон мне на ухо, прикусывая мочку.
Обхватил грудь и несильно сдавил. Его шумное, напряжённое дыхание коснулось кожи, язык прошёлся по чувствительному местечку.
— И я, — застонала в ответ, повела бёдрами.
Денис накрыл мою руку, лежащую на его члене, своей, и плотнее сомкнул пальцы, помогая мне ласкать его.
— Хочу тебя, — выдохнула я со стоном и направила его в себя. Приставила головку к лону и подалась навстречу.
Он проник неглубоко, всего на пару сантиметров, не позволяя мне почувствовать его полностью. Крепко взял меня за бедро, контролируя, показывая, что именно он тут главный, что именно он решает, как и когда доставить мне удовольствие.