Скромненько располагаюсь у окна, не мешая, что бы они там не обсуждали. Свои предположения строить боялась.
Дверь немного приоткрылась. Даже не напрягая слух, я могла разобрать доносившиеся до меня обрывки фраз.
— Слушай, Андрэ, ты что, наёмников в дом привёл? Они ж ненадёжны. Не слишком опасно для стаи?
Имелись в виду те новые ребята в резиденции утром, очевидно.
— Нет, те — добровольцы, сами пришли, — говорит Андрэ, потирая небритый подбородок, игнорируя вытянувшуюся физиономию младшего. — Тот, кто всё это затеял, изволит прятаться за чужими спинами, не знаю кому доверять, — говорит Андрэ, держа пальцы на ручке двери, — боюсь, всё только начинается. Ты понял, как действовать?
— Понял, — также серьёзно отвечает младший.
— Мы снова уходим? — осторожненько так спрашиваю, глядя на рюкзак выходящего из комнаты мальчишки.
— Мы останемся, и будем ждать, — в подтверждение своих слов, командир с изяществом устраивается на стуле, включая смартфон. На своей территории можно?
Кирка, выудив из сумки смартфон не менее навороченный, чем у брата, усаживается в спальне прямо на шкуру на полу у стены, начинает усиленно нащёлкивать. А что, уже разрешается им пользоваться?
Камин не растопили. Холодно, голодно и слишком тихо. Как перед бурей.
С оглядкой я извлекла телефон из куртки — командир не возражал — открыла мессенджер, Настёна оказалась онлайн, значит на смене. Гора непрочитанных от неё.
Непроизвольно улыбаюсь и набираю:
— Нась, я в командировке, так что ближайшее время буду недоступна, не обижайся. Вернусь — заеду.
Настёна обрушила шквал вопросов:
— С кем в командировке? С ним? И как обстановочка?
— Ну, а помнишь «как у нас в сорок первом»? Одного-двух немцев положим — перекур, — отвечаю с ироничной улыбкой, поглядывая на командира, слившегося на заднем плане с мебелью. Андрэ в кресле снова воображал, что он невидимка. — А если серьёзно — то да, я с ним, и это надолго, кажется, — она ведь даже не подозревает, насколько шутка может быть правдой.
— Вижу дело пошло, ветер тебе в попу! — ответила она, не изменяя своему «оригинальному» юмору. — Ты точно в порядке?
— Цела, невредима, показатели стабильны, в пределах нормы, — насмешливо фыркаю.
— Когда назад собираешься?
— От меня вряд ли что зависит. Слушай, я тут в засаде. Напишу позже, ладно?
— Ага, телеграфируй, — легко согласилась Настёна.
— До связи, — сказала я, закрывая мессенджер, ставя на беззвучный, посмотрела в очередной раз на лидера.
Который никакого интереса ни к моему телефону, ни к моей персоне не проявил, отторгая ненужную информацию как шумовые помехи.
Дверь в спальню закрыта, видно Кирка уснул — он терпеть не может бездействие. Ночь стояла глубокая, после активного дня одолевала усталость, но при всём желании я не смогла бы сомкнуть глаз.
Однако, как же скучно. Просто сидеть, ожидая непонятно чего. Чего он ждёт, кстати? Будто прочитав мысли, Андрэ перевёл взгляд на меня.
— Что, энтузиазм угасает? — усмехнулся он, заметив, как я скуксилась.
Я хотела ответить, и даже имела на этот счёт не один вариант, но как только я намерилась высказать накипевшее, он вдруг привстал с места и прервал мои потуги категоричным жестом поднятой правой руки, призывая заткнуться, глядя в окно. Я даже не успела изобразить на лице возмущённость, лишь удивление, командира сие не тронуло, он торопливо помахал прямой ладонью приказывая выметаться из комнаты.
Что, опять?!
В это же мгновение дверь в дом выбили. Звук был такой, словно сверху свалилось как минимум полтонны стройматериала. Я не успела выйти из-под зоны удара, поэтому меня отнесло в сторону, противоположную от выхода. Едва сориентировавшись посреди стоящего в воздухе тумана пыли, я разглядела, что мой командир уже стоял с правой стороны у дверного проёма, с револьвером наперевес — вылитый спецназовец перед штурмом. Откуда он его вытащил? Андрэ медленно повернулся по часовой стрелке на месте, не сходя с точки, на которой стоял, что позволяло не издавать совершенно никаких звуков, прислушиваясь. Беспокоясь за Кирилла, я выглянула из-за стены, но командир безмолвно велел оставаться в укрытии, шевельнув двумя пальцами правой руки обратно в направлении спальни, его левая рука была занята оружием. Дверь в спальню всё же открылась, комната оказалась пуста, мальчишка, наверное, успел под шумок выпрыгнуть через окно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В следующую секунду в комнату ворвались, сопровождая вторжение вторым ударом. Не представляю, какая физическая сила может снести двери, косяки, и пробить ещё один «проход» в стене. Новая дыра образовалась слева от Андрэ, таким образом, окружив его с обеих сторон. Кто-то очень умён, просчитав манёвр с аптечной точностью. Я была полностью уверенна, что никаких взрывов здесь произойти не могло. Ударная волна от взрыва снесла бы полдома, нежели полстены. Дыра от удара была слишком уж аккуратной на мой взгляд. Что же это тогда было такой силы? Точнее — кто?!
Заблокированный по бокам Андрэ, не заботясь больше о тишине, прислонился к остаткам стены спиной. Следующий его шаг, убедил меня в том, что существует не так много людей, способных обыграть моего командира. Находясь в «патовом» положении — взлететь при всех своих достоинствах он вряд ли смог бы — он дождался первого звука со стороны проникновения, упал на пол, и провёл такую мастерскую рокировку, что если б я не пряталась, то громко поаплодировала бы. Теперь нападавший находился внутри, а Андрэ снаружи. Один, нападавший был один! Не думала, что один человек способен произвести столько шума.
Наступил новый провал тишины, и мы снова все затихли, не обнаруживая своё местонахождения. Я высматривала из комнаты нашего лидера, но углядела лишь мужчину с комплекцией двустворчатого платяного шифоньера, и едва успела спрятать голову от его взгляда. Так, командир ждёт от меня хоть каких-то проявлений рассудка. Поскольку он уже на свободе, и его шустрый братишка тоже, надо сделать единственную правильную вещь в этой ситуации, а именно — валить отсюда нахрен.
Я попробовала проползти к единственному свободному для меня выходу, к окну в спальне. В доме продолжались шорохи, штурмовик задевал ногами мусор на полу. Отсчитывая его шаги, я понимала, что ещё через три-четыре шага он зайдёт в комнату и увидит меня. На очередном шаге я просто подпрыгнула, опираясь руками на подоконник, и что есть силы вытолкнула тело наружу. Хорошенько приложившись боком о завалинку, цепляясь за траву, чтоб не откатиться далеко, я прижалась назад к брёвнам под окном, дабы мой уход остался незамеченным. Больше всего я боялась, что этот «гардероб» сейчас выглянет из окна и все мои старания падут прахом, как и старания командира: заложница в моём лице, для него стала бы крушением всех планов.
Андрэ стоял у входа в дом, я забежала за угол, из-за которого видела лишь часть его затылка. Чтобы привлечь его внимание, я подняла камешек и швырнула к его ногам. Командир слегка повернул подбородок в мою сторону, поднёс указательный палец к губам, и я затихла. Он снова не смотрел на меня, зачем тратить время на уточнение деталей, которые и так знаешь.
— Выходи, покойничек, не прячься, поболтаем, — послышалось за моей спиной. О, наш гость подал голос! Заманивает? Добрался, стало быть, до окна и идёт за мной. Я придвинулась ближе к спине командира, приготовившись быть застигнутой врасплох. Андрэ обернулся, поторапливая, протолкнул меня локтем мимо себя, пропуская внутрь дома.
Таким образом, обойдя вокруг дома, мы очутились на начальных позициях. Сколько бы мы не играли с преследователем в прятки, наши передвижения рано или поздно просчитают.
— Откуда ты узнал про этот дом? — начал диалог с гостем наш лидер, приходя к тому же выводу, что и я.
— Тебе уже не узнать, — ответил наш ночной гость.
Я выглянула из-за своего укрытия, чтоб увидеть, что там у них происходит.
Прекратив игру, командир медленно приближался к противнику.
— Не начинай, — хладнокровно посоветовал Андрэ, видя, как тот грозит ему обычным револьвером. Чего он боится? На нём же всё заживает, как на собаке! Пардон — на волке, наверное, оборотне… Тьфу, их эту сложную классификацию.