Читать интересную книгу Не матом едины - Сергей Романов

- Короче, - перебил философские размышления типа Владилен, - Дальше-то что происходило?

- Дальше? Понятно что случается. Пришел дежурный, залепил вашему Савельеву, царство ему небесное, в ухо. После чего старик уже ни-ни. Угомонился в уголочке. А к двум часам ночи отдал Богу душу. Тихо помер. Я даже позавидовал. Раз - и все. Между прочим, только я один сразу и понял, что человек вовсе уже не человек. Труп. Подошел к клетке и вежливо попросил подойти к "обезьяннику" дежурного. Тот, как говорят, и констатировал смертушку. Затем пришел ещё один мент. Взяли они Савельева под рученьки и выволокли из камеры. Между прчоим, и нас всех сразу выдворили на улицу. Вот и все.

Тип красноречиво покосился на пустой стаканчик.

- Значит ты видел, как Михаила Васильевича избивали? - спросил Владилен.

- Не избивали его. Один раз ударили в ухо. От таких ударов не помирают. Ну и, конечно, как следует по матушке обложили. Смачно так обложили.

- А засвидетельствовать в суде свой рассказ сможешь?

Тип смахнул хлебные крошки с колен и с достоинством поднялся со стула.

- Рад бы чем помочь, да не в силах. Я ведь - человек вольный. Бомж. Без паспорта и адреса. Кто меня слушать станет?

- Но ведь в камере были и другие люди? - всхлипнула Элочка, - Они могут подтвердить факт...

- Э-э! - тип безнадежно махнул рукой, - Какие люди? Они тоже без кола без двора. Ну, извиняйте, спасибо за угощение.

Он ещё раз тоскливо посмотрел в сторону пустого стаканчика и, наполняя комнату неприятными ароматами, двинулся к выходу.

... По версии милиционеров выходило, что умер Савельев Михаил Васильевич, мужчина 59 лет, от острой сердечной недостаточности. Правда, сама эта недостаточность у него ещё в метрополитене проявилась. Дежурный по станции, обратив внимание на пожилого человека, который держится за сердце, услужливо вывел его на свежий воздух. Неотложку ждать не стали, решили прямо в больницу доставить его на милицейской машине. Но не успели. Машина успела доехать только до отделения...

2000 г.

ФОЛЬКЛОР

Однажды сотрудники Вологодского независимого статистического агентства решили поинтересоваться у своих земляков, насколько они нежны в своих чувствах к родственникам и знакомым. Что в таких случаях делается? Снимается с аппарата телефонная трубка, накручивается диск с неизвестными абонентами и производится опрос. Сколько раз супруг вас целует, сколько обнимает? Сколько раз в неделю дарит цветы и подарки? Чего же тут сложного? Слушай и записывай. Ан, нет. Не каждый человек позволит вмешиваться в свои семейные и интимные дела. Порой так по матушке пошлют! И в этот раз социологи помимо количества нежных чувств подвели ещё кое-какие цифры.

Так вот, оказалось, что жительницы Вологды и Череповца в среднем целуют своих супругов полтора раза в сутки. Чаще всего нежные чувства проявляют домохозяйки, уборщицы, учительницы и работницы предприятий легкой промышленности. Наименее ласковы - банковские служащие, водители трамваев, секретари-машинистки. Это был первый аспект исследования. А второй заключался в том, что представители слабой половины человечества 222 раза обматерили социологов. При этом 11 дали характеристику их деятельности более в пристойных выражениях, а 72 респондента усомнились в их умственных способностях: на вопрос они отвечали вопросом: "Вам, что делать не хрен, что ли?

Те же социологи провели ещё одно интересное исследование и выяснили, что каждому второму россиянину не нравятся анекдоты, в которых употребляются нецензурные слова, а не имеет к таким рассказам никаких претензий - каждый пятый. 14 процентов опрошенных сказали, что вообще не любят анекдотов. Ну, не понимают они юмора, что тут делать! Понятно, пристрастие к мату больше испытывают мужчины, чем женщины (соответственно 30 и 9 процентов).

Любопытно, чем выше доход респондентов, тем чаше они относятся к матерящейся категории. Наряду с предпринимателями позитивно воспринимают матерщину рабочие и безработные. Мат прежде всего инструмент социализации, средство быть своим в той или иной среде. Существуют целые социальные поля, где от человека, не умеющего материться или даже плохо владеющего матом, будут шарахаться, как от чужака. Это - все без исключения производственные отрасли, армия, правоохранительные органы, торговля...

Всех матерящихся, мне кажется, никак нельзя связывать с уровнем их образования. Правда существует негласное понятие: мол, в среде интеллигенции ругаться не принято. Полно! Еще как принято! Еще как ругаются! Еще какие словечки выдумывают. И словоблудит и изощряется, как ни странно, не мужская аудитория, а прекрасная и слабая половина человечества! Когда речь зашла о каком-то новом правительственном постановлении, поэтесса Ольга Берггольц одним словом оценила это творение - "Необлядизм". Приложила руку к образованию новых слов и вдова писателя Андрея Синявского Мария Розанова, которая предложила переименовать ежегодно присуждаемую российским писателям премию под названием "Антибукер" в "Заебукер".

Вы ещё не подметили, как постепенно сексуальный смысл нецензурных выражений стал переноситься в область производства, на работу, а слова обозначать не только различные виды деятельности, но и напряженность труда? Так что, если кто-то говорит, что въе...т как папа Карло, это не значит что он ведет активную сексуальную деятельность. Скорее этот человек труженик. А это говорит о том, что нецензурные слова стали приобретать двойственное значение, обозначая как половой акт, так и какую-либо другую деятельность. То же "въе...ть" сегодня вообще потеряло первоначальное сексуальное значение и целиком перенеслось в область труда.

В России ругань - такая же неотъемлемая часть общей культуры, как и вся отечественная литература. А посему отечественная интеллигенция не только смотрит на мат сквозь пальцы, но и сама грешит черным словом.

Ленин, к примеру, истинный интеллигент, (в переводе с английского "интеллигент" - это просто "умный, образованный") тем не менее называл всех представителей этой прослойки не иначе как "говном". Конечно, был не прав.

Существовал матерный период и у Сергея Есенина. Виртуозной скороговоркой поэт выругивал без запинок ("Малый матерный загиб" - 37 слов) Петра Великого с его диковинным "ежом косматым против шерсти волосатым", а "Большой загиб" великого поэта, состоял из двухсот шестидесяти слов. "Малый загиб" я, кажется, могу ещё восстановить, - вспоминал художник и современник Есенина Юрий Анненков, - "Большой загиб", кроме Есенина, знал только мой друг, "советский граф", и специалист по Петру Великому, Алексей Толстой..."

Лев Гумилев, получивший от мамы за выданный им термин "серебряный век" четвертинку, смолящий дешевые папиросы и рассуждающий о римских императорах как о соседях по дому почти что матерно, выглядел подлинным интеллигентом даже в застиранной ковбойке.

Так что проскальзывает матерок не только у сталевара или каменщика, но и у инженера и известного артиста, у академика и министра, у врача и писателя... И порой знатный, образованных людей даже тянет в компанию, где можно развязать язык.

Какой нынче самый популярный кабак в Питере? "Хали-Гали". В него нужно за несколько дней столики заказывать. А почему? Потому что там целиком матерная программа. Все посетители, официанты и артисты разговаривают только матом. Это принцип. Принцип, принесший популярность. Даже в приглашении пишут: "Тургеневским барышням вход воспрещен". Это, конечно, шутка. Потому как среди тургеневских барышень конца ХХ века отвязной кабачок дико популярен.

Многие считают, что пьют водку в России и нецензурно выражаются, не только для удовольствия, но и для соответствия. Кто-то спросит: соответствия чему?

Да всему, на какую бы тему не заходил разговор. Всюду сплошные проблемы: зарплата, жизнь, квартира, отдых, работа... Один мой знакомый профессор даже объяснял употребление матерщины так: "наличие бранных слов в языке необходимо, потому что они обслуживают определенный класс чувствований. Так что и интеллигенции чувствования тоже не чужды".

Так вот, мне думается, что во всех небранных случаях нецензурное выражение или словцо переходит из разряда явной матерщины в жанр фольклора. Согласитесь, что многие анекдоты и частушки с употреблением непотребных словечек, вовсе не относятся к оскорблениям и ругательствам, а скорее являются озорным отражением нашей действительности и нерешенных проблем. И в политической, и в социальной и в бытовой, повседневной жизни. Сатирик Аркадий Арканов как-то вспоминал о скромном, а порой даже стыдливом Юрии Никулине. "К нему никогда не приставала пошлость, хотя он любил похабные анекдоты. Как-то ещё во время нашего пуританства и ханжества, на одном полуправительственном собрании в Колонном зале он вышел и рассказал такой анекдот: "Встречаются Ярузельский с Рейганом, Рейган показывает свои аппартаменты, шикарную ванну, позолоченный унитаз. На что Ярузельский отвечает: "Вы знаете, господин президент, в Варшаве жила пани Людвиковская, у неё в квартире было 8 унитазов из золота, серебра, бриллиантов. Но, когда пришли русские, оно обосралась на лестнице". И был просто взрыв хохота, и ни у кого не было даже мысли, что это непристойно. Но вот я слышал, как этот же анекдот рассказывал другой, весьма известный человек, - и выглядело все скабрезно, грубо, отвратительно".