– А вдруг он уйдет раньше, чем ты вернешься? –– забеспокоилась Зора.
– Скажи госпоже, что мне понадобилось… ну, понимаешь… там, на поле, придется долго стоять.
– Добегаешься, Ина! Ладно уж, иди, скажу.
Ина поспешила, но не туда, куда сказала Зоре, а к себе в комнату. Там она взяла приготовленный с утра сверток и побежала по коридорам, по лестницам, через двор, к зданию, на этажах которого размещался дворцовый гарнизон, а в подвалах – темница. Стража знала девушку и беспрепятственно пропустила ее внутрь. Вход запрещался только в нижние подвалы, где содержались преступники. Служанки, случалось, бегали к воинам, стража не обращала на это внимания. Ина, однако, пришла не к кому-то из бравой дворцовой гвардии. Она спустилась на верхний ярус подвала, где располагались склады военных припасов и камеры для провинившейся прислуги.
Девушка пошла вдоль камер, прижимая узелок к груди и заглядывая в решетчатые дверные окошки.
– Энкиль! – окликала она полушепотом. – Энкиль!
– Ина? – послышалось наконец из-за следующей двери.
– Энкиль?
Шут подошел вплотную к двери. Из-за горба он был небольшого роста, его голова едва доставала до высоко расположенного окошка камеры. Сквозь решетку виднелась только верхняя часть его лица – высокий лоб, внимательные серые глаза. Не было видно ни горба, ни шрама на щеке – незнакомому человеку, заглянувшему вместе с Иной в окошко, шут мог бы показаться красивым юношей. Но девушка давно привыкла к внешности Энкиля и не обратила на нее никакого внимания. Она торопливо развернула сверток и вытащила оттуда большой кусок сладкого пирога.
– Возьми, – оглядываясь, прошептала она. – Кухарка просила передать. Вчера на кухне только о том и говорили, как ты поддел нашу злыдню. Какой ты смелый, Энкиль!
– Зачем это, Ина, – встревожился шут. – Тебя накажут, если поймают. Здесь, конечно, кормят похуже, но я не голодаю. Через три дня меня выпустят.
– Это пирог со стола Тубала, кухарка для тебя припрятала. – Девушка просунула пирог сквозь решетку. – Тубал очень гневался?
– Гневался, но ничего, меня даже не высекли.
– А наша ух и злится! Боюсь я, скоро она выйдет замуж и получит всю власть, тогда тебе придется плохо.
– Всем придется плохо, Ина. Она тебя не обижает?
– Как обычно. Она Зору любит, но и той достается. Мне пора бежать, Энкиль.
– Конечно, Ина.
– Я еще приду.
Ина побежала обратно к Касильде. Служанке повезло – хотя Тубал уже ушел, госпожа не разозлилась на нее. Она была слишком занята своими мыслями.
Став участником, Илдан решил не переселяться во дворец – гостиница располагалась рядом с дворцовой площадью, и ему не захотелось возиться с переездом. Сегодня он был в полном боевом облачении, с турнирным мечом в ножнах у пояса, щитом на левой руке и шлемом в правой. Его поединок был шестым из девяти оставшихся, поэтому он пришел на поле, когда скамейки были уже заполнены, а трубы возвещали выход Тубала, правителя Саристана.
Правитель был не в духе, шута с ним не было – видимо, получил свое за вчерашнюю выходку. Дочка Тубала на этот раз была в желтом платье, удачно сочетавшемся с ее темно-рыжими волосами. Илдан искоса поглядывал на нее, пытаясь догадаться, чем было вызвано то очевидное неравнодушие, которое он испытывал к ней. Он был не согласен с друзьями, назвавшими это чувство любовью – скорее, наследница бросила ему вызов, а он принял этот вызов. Случайно встретившись с ней взглядом, Илдан почувствовал приливающий к щекам жар и уставился в землю, чтобы скрыть краску в лице. Больше он не смотрел в ту сторону, чтобы снова не попасть в глупое положение.
Друзья, как и вчера, сели рядом с ним. Бристен молчал и хмурился, настраиваясь на предстоящий поединок. Тайвел, напротив, был беспечен и вертел головой по сторонам, разглядывая все, что не успел заметить вчера. Сегодня он не сражался, но пришел на турнир, хотя и без доспехов – нужно было присмотреться к будущим соперникам, не говоря уже о том, что ни один настоящий воин не пропустит такое зрелище.
На поле вышел церемонимейстер и объявил начало состязаний. Несколько участников поцеловали меч перед дочерью Тубала, посвящая ей схватку. Все они были претендентами на руку наследницы – в подобном случае было бы неприличным посвятить ей поединок, не имея серьезных намерений. Илдан не мог бы сделать этого, даже если бы захотел – подобные вопросы решаются сначала с собственным отцом, и только потом – с родителями невесты. Однако, такая мысль даже не пришла Илдану в голову. Он чувствовал себя уже достаточно униженным для того, чтобы еще больше унижаться перед наследницей.
Первые два боя были неинтересными, но, к счастью, короткими. В каждом из них один соперник заметно превосходил другого. Зато третий бой вызвал бешеный крик восторга на скамейках. Корэм, любимец ширанских зрителей, победитель двух предыдущих турниров Дня Звездочетов, выходил на поединок с Таргисом из Брайды, захолустного города на севере Кригии, не славящегося ничем, кроме своих воинов. Военачальник Брайды оказался достойным соперником прославленному бойцу. Он сразу же выбрал тактику защиты, чтобы не рисковать в атаке, не изучив слабые стороны противника.
Бой затянулся. Зрители бесновались, поощряя своего любимца, но Корэм не спешил с атакой, решив действовать наверняка. Это было красивое зрелище, борьба равных соперников, где исход боя решало не мастерство, а сила, выносливость, ловкость, скорость и, наконец, вдохновение и удача. К несчастью для Таргиса, у Корэма не нашлось слабых мест во владении оружием. Кроме того, Корэм слишком много времени проводил на тренировочных площадках, чтобы обессилеть раньше противника. После долгого, изнурительного противостояния Таргис устал, его рука двигалась все медленнее, и наконец он не сумел парировать очередной удар. Меч вылетел из его руки и приземлился у края поля, подняв облачко пыли. Он еще летел, а зрители уже повскакали со скамеек и стоя приветствовали победу Корэма. Аргион и на этот раз не отвернулся от своего преданного поклонника.
– Хорошо, что Корэм высадил такого бойца, – деловито заметил Тайвел. – С ним пришлось бы повозиться.
Ему никто не ответил. Близился поединок, Илдан и Бристен думали только о нем. Следующие две пары почти не запомнились Илдану, который сознавал, что у него будет трудный соперник. Бристен был тяжеловат – заставить бы его побегать по полю, но для этого нужно было двигаться назад, а не вперед, а это было не в характере Илдана.
Когда они вышли на поле, им никто не кричал – они оба были издалека, не знакомы публике. Илдан, зная привычки Бристена, приготовился к долгой и осторожной борьбе, похожей на схватку Корэма с Таргисом. Но тот неожиданно быстро атаковал – Илдан едва парировал его натиск. Удвоив бдительность, Илдан атаковал его в ответ, чтобы остудить его рвение. Брис по-прежнему рвался вперед, спеша нанести победный удар, атаки следовали одна за другой. Илдан улыбнулся про себя – он понял, что Бристен считает своим слабым местом выносливость, а у него – защиту.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});