и жесток. Но главное, что меня сдерживало, — я хотел, чтобы Луиза поехала со мной. У нее было что-то не в порядке с суставами. До ухода из церкви я не слышал об артрите, но, наверное, это именно он. Они были опухшими, и я знаю, что она часто испытывала боль. Конечно, ей сказали, что это признак духовной нечистоты.
Однажды, когда мы с ней вместе дежурили по скотоводству, я начал рассказывать ей о своих сомнениях. Она начала буквально трястись, потом сказала, что я должен пойти в храм и молиться о прощении. Затем она начала читать нараспев, чтобы отгородиться от моих слов. Ничто из сказанного не проникало в ее сознание. В конце концов она просто убежала от меня.
Я боялся, что она расскажет директорам о моих сомнениях, и знал, что мне нужно немедленно уходить, поэтому рано утром следующего дня, украв немного денег из одного из благотворительных ящиков, я вылез через забор. Я искренне боялся, что упаду замертво, оказавшись на темной дороге в одиночестве, что за мной из деревьев придет Утонувший Пророк.
Я надеялся, что Луиза уйдет за мной, что мой уход разбудит ее, но прошло уже почти четыре года, а она все еще внутри.
Извините, получилось очень длинно, но вот и вся история — Кевин
На этом первое письмо закончилось. Страйк взял второе и, подкрепившись еще пивом, продолжил чтение.
Уважаемый Колин,
Большое спасибо за Ваше письмо. Я не чувствую себя храбрым, но я очень ценю то, что вы сказали. Но, возможно, вы больше не будете так думать, когда прочтете это.
Вы спрашивали о пророках и проявлениях. Мне очень трудно об этом писать, но я расскажу как можно больше.
Мне было всего 6 лет, когда Дайю Уэйс утонула, поэтому у меня не очень четкие воспоминания о ней. Я знаю, что она мне не нравилась. Она была принцессой Мазу и всегда получала особое отношение и гораздо больше свободы действий, чем остальные маленькие дети.
Однажды рано утром одна из девочек-подростков, живущих на ферме, взяла Дайю на овощной базар (церковь продавала продукцию фермы в местные магазины), а на обратном пути они заехали на пляж Кромер. Они оба пошли купаться, но у Дайю возникли трудности, и она утонула.
Очевидно, что это огромная трагедия, и неудивительно, что Мазу была опустошена, но после этого она стала довольно странной и мрачной, и, оглядываясь назад, я думаю, что именно отсюда проистекает большая часть ее жестокости по отношению к моей матери и детям в целом. Особенно она не любила девочек. У Джонатана была дочь от предыдущего брака, Эбигейл. После смерти Дайю Мазу добилась того, чтобы ее перевезли с фермы Чепмена в один из других центров ВГЦ.
Я не могу точно сказать, когда возникла идея считать Дайю божеством, но со временем Джонатан и Мазу превратили ее в таковую. Они называли ее пророком и утверждали, что она говорила все эти духовно-разумные вещи, которые потом стали частью церковной доктрины. Даже смерть Дайю была каким-то священным событием, как будто она была настолько чистой духом, что растворилась в материальном мире. Моя сестра Бекка утверждала, что Дайю обладала силой становиться невидимой. Не знаю, верила ли Бекка в это на самом деле, или просто хотела задобрить Джонатана и Мазу, но идея о том, что Дайю могла дематериализоваться еще до того, как утонула, тоже вошла в миф.
Когда Дайю умерла, на ферме Чепмена уже были похоронены два человека. Первого я никогда не знал. Это был американец по имени Расти Андерсен, который жил на клочке земли на краю общины Эйлмертон. Он был ветераном армии и, судя по всему, в наши дни назывался специалистом по выживанию. Мазу и Джонатан утверждали, что Андерсен присоединился к церкви перед смертью, но я не знаю, правда ли это. Однажды ночью он был сбит пьяным водителем на дороге возле фермы, и они похоронили его на ферме.
Другого человека, похороненного на этой земле, звали Александр Грейвс, он умер в возрасте двадцати лет. Он определенно был частью церкви. Я смутно помню, что он был странным и все время что-то напевал. Семья Грейвса похитила его, когда он на улице собирал деньги для ВГЦ, но вскоре после того, как его привезли в дом, он покончил с собой. Он оставил завещание, в котором указал, что хочет быть похороненным на ферме, что и было сделано.
Мы все знали истории Андерсена и Грейвса, потому что Джонатан и Мазу использовали их в качестве наглядных уроков, иллюстрирующих опасность ухода с фермы / церкви.
Со временем Андерсен и Грейвс тоже стали пророками — как будто Дайю нужна была компания. Андерсен стал Раненым Пророком, а Грейвс — Украденным Пророком, и их якобы святые изречения тоже стали частью церковной доктрины.
Четвертым пророком был Гарольд Коутс. Это был уволенный врач, который жил на этой земле еще со времен общины Эйлмертон. Несмотря на то, что церковь запрещает все лекарства (а также кофеин, сахар и алкоголь), Коутсу разрешили выращивать травы и лечить мелкие травмы, потому что он был одним из нас. Они сделали Коутса Пророком-целителем почти сразу после его погребения.
Последним пророком стала Маргарет Кэткарт-Брайс, богатая вдова какого-то бизнесмена. Когда она приехала на ферму, ей было уже за 70, и она была полностью влюблена в Джонатана Уэйса. Ее лицо столько раз подтягивали, что оно стало тугим и блестящим, и она носила этот большой серебристый парик. Маргарет дала Уэйсу достаточно денег, чтобы начать масштабную реконструкцию фермы Чепмена, которая сильно обветшала. Маргарет прожила на ферме, наверное, 7 или 8 лет, после чего умерла и оставила все что у нее было Совету директоров. После этого она стала Золотым Пророком.
Получив все деньги Маргарет, они построили в новом дворе бассейн со статуей Дайю в центре. Затем они выкопали четыре тела, которые уже были там похоронены, и перезахоронили их в могилах вокруг бассейна. На новых могилах не было их настоящих имен, только имена пророков. Для Дайю могилы не нашлось, потому что ее тело так и не было найдено. В ходе расследования выяснилось, что она попала в прилив недалеко от берега, и ее просто унесло прямо в море. Поэтому статуя в бассейне — это ее памятник.
Все пять пророков были включены в религию, но Дайю/Утонувший пророк всегда была самой важной. Именно она могла благословить вас или проклясть, если вы оступитесь.
Следующий фрагмент трудно понять тем, кто не видел доказательств.