Читать интересную книгу Почерк диверсанта - Сергей Москвин

Убедившись, что им действительно нужно спешить, если они хотят добраться до баллона раньше военных, Игорь Полянский отправился разыскивать Пятигорское отделение горного туризма. Представившись начинающим альпинистом, который приехал из Москвы в Пятигорск, чтобы покорять Кавказские горы, Полянский попросил провести его вместе с двумя друзьями по выбранному ими маршруту. Работающие в отделении инструкторы только улыбнулись, узнав, куда собираются отправиться московские любители активного отдыха. Предложенный Полянским маршрут не отличался ни особой красотой, ни особой сложностью. Но, как говорится, кто платит – тот и заказывает музыку. Бюджетное финансирование отделения горного туризма было скудным. Поэтому организаторы горных маршрутов сразу ухватились за трех альпинистов, безоговорочно согласившись на все их требования, лишь бы те платили деньги. Полянскому тут же выделили проводника и снабдили картами горного района, где проходил маршрут.

На следующий день братья Полянские и Валерий Марфин, возглавляемые проводником-инструктором, отправились в горы. Согласно плану, составленному в отделении горного туризма, весь переход, включая возвращение назад, должен был занять двое суток с одной ночевкой на маршруте. Ведущий группу проводник испытывал двоякие чувства. С одной стороны, он был рад неожиданно подвернувшемуся заработку, с другой стороны, проводник не мог понять, что понесло в горы эту троицу накануне Восьмого марта. Дома у проводника осталась жена. Вместе с ней они собирались пусть скромно, но все же отметить праздник. Проводник понимал, что, если на маршруте все пройдет гладко, он вернется домой только к вечеру восьмого числа. Но как только проводник думал о деньгах, которые он заработает, проведя по маршруту трех московских туристов, его настроение сразу улучшалось.

Проводник не знал, что в планы Игоря и Евгения Полянских вообще не входит возвращение в Пятигорск. Найдя баллон, они рассчитывали выйти в населенный пункт Канглы, в тридцати километрах к северу от Пятигорска, и уже оттуда вместе с баллоном пробираться в Москву. Игорь был уверен, что им удастся заставить проводника изменить маршрут и привести их в Канглы. Там он собирался избавиться от проводника, убив его. Выполнив свою миссию, проводник превращался в опасного и совершенно нежелательного свидетеля.

Только Валерий Марфин ни о чем не думал. С тех пор, как Ильдар Набиев сообщил ему о том, что придется отправиться в горы на поиски баллона, Марфин уже не задумывался о будущем, словно оно потеряло для него всякий смысл. Он помог Игорю составить маршрут их передвижения, примерно указал на карте место, где размещалась искомая палатка, но сделал все это абсолютно равнодушно. Вот и сейчас Валерий брел вслед за остальными, совершенно не обращая внимания ни на задувающий в лицо ветер, ни на открывающиеся взору горные пейзажи.

* * *

– Товарищ полковник, – услышал Чернышов в телефонной трубке голос командира роты химической защиты. – Здесь у меня представители горноспасательного отряда. Они требуют прекратить все работы в горах.

Командир роты говорил из полевого лагеря. Чернышов в это время находился в комнате дежурного Пятигорской ФСБ. Связь с лагерем роты химической защиты была отвратительная. И поначалу Чернышов подумал, что он ослышался. Большей нелепости, чем прекращение поисков баллона с химическим оружием по приказу горноспасательной службы, он не мог себе представить.

– Товарищ полковник, вы меня слышите? – прокричал в трубку командир роты. – Спасатели требуют, чтобы мы прекратили все работы в горах и немедленно вывели оттуда своих людей. Они говорят, что в горах опасная обстановка.

«Черт возьми! – подумал Чернышов. – Обстановка станет еще опаснее, если баллон с газом попадет в руки преступников».

– Что происходит? – наконец спросил Чернышов у командира роты.

В разговоре возникла пауза. Спустя несколько секунд командир роты сказал:

– Тут представитель спасательного отряда хочет переговорить с вами. Я передаю ему трубку.

– Товарищ полковник, здравствуйте. К сожалению, не знаю вашего имени-отчества. Я начальник контрольно-спасательной службы. Моя фамилия Григорьев. Я уже сказал вашему подчиненному о необходимости вернуть всех людей обратно в лагерь. Но он говорит, что только вы можете отдать такой приказ.

– Здравствуйте. Моя фамилия Чернышов, зовут Павел Андреевич. Я вас внимательно слушаю. Так чем же вызвана подобная необходимость?

– Дело в том, Павел Андреевич, что в горах сложилась лавиноопасная обстановка. Уже четыре дня температура держится на два градуса выше среднемесячной отметки. Это привело к подтаиванию залегающих в горах снежных масс. Наша служба уже зафиксировала несколько сходов лавин. Требования безопасности заставляют нас запретить все выходы в горы во избежание несчастных случаев.

– Вы утверждаете, что солдаты могут попасть под сход снежной лавины? – все же задал вопрос Чернышов, хотя уже предполагал, какой будет ответ.

– Да, Павел Андреевич. Именно это я и хочу сказать, – ответил начальник контрольно-спасательной службы.

– Но, насколько я знаю, в горах катаются лыжники, да и туристы, искатели острых ощущений, тоже отправляются в горы.

– Сегодня утром мы закрыли все горнолыжные трассы и запретили выход в горы любых туристических групп, – объяснил Григорьев.

– Значит, вы утверждаете, что сейчас в горах, кроме наших солдат, нет ни одного человека? – уточнил Чернышов.

– Да, Павел Андреевич, именно так, – уверенно ответил Григорьев.

Начальник контрольно-спасательной службы, конечно же, был прав. И Чернышов прекрасно понимал это: «Нельзя так рисковать людьми. Если жизни солдат угрожает опасность, их надо вернуть в лагерь. Каким бы важным и срочным ни было выполняемое задание, нельзя подвергать опасности человеческую жизнь». Во время службы Чернышов не раз рисковал собственной жизнью и не раз посылал рисковать собой других людей, даже если шансы выжить были минимальны. Но тогда этого требовали интересы дела, потому что иначе неминуемо погибли бы другие люди. К счастью, сейчас подобная альтернатива не стояла.

– Как долго продлится запрет на выход в горы? – спросил у Григорьева Чернышов.

– Пока в горах опять не станет безопасно. Минимум несколько дней.

– Хорошо, мы выполним ваше распоряжение, – объявил Чернышов. – А теперь передайте трубку командиру роты.

– Я рад, Павел Андреевич, что мы пришли к взаимопониманию. Обычно с военными не удается так легко договориться. Мы будем держать вас в курсе об изменении обстановки. И вы можете в любое время звонить нам. Телефон службы есть в городском справочнике, – закончил Григорьев.

* * *

После обеда Артем Ветров отправился разыскивать Чернышова. За пять дней неудачных поисков от горного снега у Артема уже рябило в глазах. Поэтому он был даже рад, что поиски временно прекратились. Артем еще не успел обзавестись семьей, поэтому в Москву его ничто не тянуло. Дни вынужденного простоя он воспринимал как неожиданный отдых. Артем хотел, чтобы и Чернышов относился к этому так же.

Чернышова он нашел в Пятигорском отделе ФСБ.

– Павел Андреевич, – обратился к нему Ветров, – завтра, между прочим, Восьмое марта. Какие по этому поводу будут указания?

В Центральном управлении по борьбе с терроризмом сотрудники традиционно отмечали два праздника: Новый год и Восьмое марта. В число организаторов от группы Чернышова неизменно входили Артем Ветров и Лариса Муромцева, жена третьего члена оперативной группы Олега Муромцева. Поэтому Артем считал, что праздники – дело святое и даже вдали от дома о них не следует забывать.

– Какие могут быть указания? – не понял Артема Чернышов.

– Как это какие? По организации торжеств и увеселительной программы, – тут же объяснил Ветров. – Предлагаю восстановить отношения с медицинским персоналом пятигорского госпиталя. Я имею в виду Леночку и Верочку. Начать празднование в больничной палате Олега. Нельзя, чтобы находящийся на излечении товарищ в этот день оказался обделен. После официальной части неофициальную часть предлагаю продолжить в нашей гостинице. Думаю, что Леночка с Верочкой к нам присоединятся. Вам, Павел Андреевич, я бы рекомендовал Леночку. По-моему, вы ей понравились. Она так на вас смотрела! – Артем мечтательно закатил глаза.

– Артем, ты никогда не успокоишься, – беззлобно заметил Чернышов.

– А зачем, Павел Андреевич? Правильно поется в песне: «...Покой нам только снится». Так как, Павел Андреевич, стоит поговорить насчет вас с Леночкой?

– Ты кончай сводничеством заниматься. Честное слово, перед женой и дочерью неудобно, что у меня такие сотрудники, – повысил голос Чернышов.

– Во-первых, Павел Андреевич, я у вас такой один. А во-вторых, за семью можете не беспокоиться. Отношения между мужчиной и женщиной – их сугубо личное дело. Я о таких отношениях не распространяюсь, тут я – могила.