Читать интересную книгу Зеркальная страна - Кэрол Джонстон

губка. Потом мы ее за это наказывали: игнорировали, передразнивали, заставляли пройтись по доске или схлопотать пулю в Бумтауне. В Зеркальной стране наши фантазии становились неукротимыми и беспощадными. Мышка была нашей любимой пиньятой, нашей девочкой для битья. Однако в тот день она тихонько сидела в вигваме вождя Красное Облако, похлопывала меня по руке, совсем как дедушка, и в ее огромных голубых глазах светилось неподдельное сочувствие. «Все будет хорошо, Кэт. Я люблю тебя!»

Росс просунул голову и плечи в проем, и у меня перехватило дыхание.

«Классный вигвам, – одобрил он. – Сама построила?»

Приятнее всего была даже не его уверенность в том, что вигвам сделала я, а внимание. Он разговаривал только со мной, словно больше никого не существовало в целом свете. Конечно, Росс не успел пробыть в Зеркальной стране достаточно долго для того, чтобы узнать как следует всех ее персонажей, но наверняка заметил за спиной нетерпеливо подпрыгивающую Эл, услышал раздраженный топот ее ног.

…Пару часов спустя, когда Росс собрался уходить и запрыгнул в окно-люк, Эл все еще злилась.

«Между прочим, Кэт боится высоты. – Она усмехнулась. – Иногда даже по лестнице спуститься не может!»

«Замолчи!» – крикнула я.

Росс лишь улыбнулся нам обеим.

«Я вернусь в следующую субботу, – пообещал он. – Не рассказывайте обо мне своей маме, не то она все испортит».

Складываю вторую страничку дневника и сую в карман рядом с первой. Спина болит, ноги ватные. Понятия не имею, сколько сейчас времени, но наверняка прошла уже пара часов с тех пор, как Росс поднялся к себе. Я все еще сижу за кухонным столом и предаюсь старым воспоминаниям. Чего Эл от меня хочет? Что я должна вспомнить? В чем вообще смысл ее затеи? Понятия не имею, почему эта охота за сокровищами так сильно отличается от тех, в которые мы пускались в детстве. Зачем она шлет мне по электронной почте подсказки, ведущие к обувным коробкам с мусором или к страничкам дневника, написанного более двадцати лет назад? При этом сама подевалась бог знает куда…

Наверное, дело в контроле. Потребность Эл контролировать все и вся была для нее жизненно необходима – как кислород. Она шлет мне подсказки вместо того, чтобы просто дать дневник, потому что для нее важно, когда именно я прочту ту или иную страничку и что именно найду. Теперь все ясно! Точнее, мне ясно только это, остальное вообще лишено всякого смысла… Впрочем, я не обязана играть по ее правилам.

Открываю ноутбук. Нажимаю «ответить», пока не передумала.

«Кто ты? Моя сестра пропала без вести. Если не скажешь, кто ты, я пойду в полицию!»

Ответ приходит так быстро, что я подпрыгиваю от неожиданности.

«Не ходи»

На этот раз я отвечаю без колебания.

«Чего ты хочешь?»

«Я знаю то, что ты заставила себя забыть

Он не хочет, чтобы ты это вспомнила

Не говори полиции. Не говори никому

Ты в опасности

Я могу тебе помочь»

«Да пошла ты, Эл! Я знаю, это ты. Прекрати! Ты должна вернуться. Хватит! Возвращайся».

Она не отвечает. Я долго сижу за столом, взбудораженная и злая. И вдруг в коридоре раздается шум. Встаю, медленно иду к двери и с опаской открываю, словно на пороге кто-то притаился и готов на меня броситься.

В коридоре пусто. Витражное окно темное-темное. Возле старого телефонного столика горит викторианская масляная лампа и бросает на паркет молочно-красные отсветы. Дом лязгает и стонет, словно спящий механизм, стены мерно вдыхают и выдыхают. Ловлю свое отражение в зеркале над телефонным столиком – стекло в пятнах от старости, по углам темнота. Лицо у меня белое, как у клоуна, и расчерчено уродливыми тенями. Снова раздается шум, и я замираю. Он низкий и пронзительный, словно вой ветра, запертого в тесном пространстве, и доносится из гостиной…

Крадусь по паркету на цыпочках. Поворачиваю ручку, открываю дверь. Она истошно скрипит, но Росс не поднимает взгляда. Он сидит на ковре перед камином и листает альбом со свадебными фотографиями. Меня Эл с Россом даже не пригласили…

В комнате тепло, две большие лампы от Тиффани заливают все золотистым светом. Помню, как дедушка каждый год привозил с фермы «Крейгиз» настоящую пихту, и весь декабрь она стояла в углу между камином и окном, сверкая гирляндами, роняя иглы, наполняя комнату запахами зимнего леса. В сочельник в ожидании полуночи мы с Эл слушали, как оглушительно тикают дедушкины часы, и с волнением следили за четырьмя бокалами хереса, стоявшими на бирюзовых плитках бара «Пуаро».

Наконец Росс поднимает взгляд и смотрит на меня. Лицо мокрое, глаза покраснели. Рядом с коленом – стакан и полупустая бутылка виски. Он протягивает ее мне, и я сажусь в старое кожаное кресло. Виски противный, мутно-коричневый и слишком крепкий. Впрочем, знакомое жжение и разливающееся по телу тепло – достаточная награда.

Росс смотрит на глянцевый снимок, на котором они с Эл стоят перед величественным зданием с греческими колоннами. Он одет в тартан клана Маколи, а Эл смотрится невероятно стильно в коротком атласном платье и красных туфлях на каблуках; волосы уложены в высокую, чуть небрежную прическу. Погода дождливая и ветреная, Росс пытается удержать большой зонт, и они жмутся друг к другу. Рука Эл лежит у Росса на груди, он обнимает ее за талию, и оба хохочут так, что смех звенит у меня в ушах. Красивое фото. Росс с трудом переворачивает страницу, пальцы его дрожат. Я не решаюсь подойти ближе, в сердце ворочается знакомая непрошеная боль. Она не похожа на то быстрое, горячее, мимолетное ощущение, которое я испытала, узнав, что Эл пропала без вести. Нет, это чувство глубинное, застарелое, очень давнее. Все равно что обнаружить дверь в Зеркальную страну… Единственное, чего я хочу, – чтобы оно ушло!

Росс издает ужасный сдавленный стон и разражается рыданиями. От его всхлипов у меня самой дерет горло, глаза печет. Наконец он поднимает взгляд, и я вздрагиваю от столь неприкрытого отчаяния.

– Господи, Кэт! Что я буду делать без нее?

Внезапно меня охватывает ярость. «Я кое-что знаю. Он не хочет, чтобы ты это вспомнила». Кого же Эл имела в виду, как не Росса?

Он рыдает, утирая щеки ребром ладони.

– Мне так страшно, Кэт! Я не знаю, что делать. Не знаю, как жить без нее! Смогу ли я продолжать…

– Перестань, Росс! Не смей так говорить, слышишь?

Внезапно вспоминаю другую субботу в вигваме вождя Красное Облако, через пару лет после первой. Мы с Россом сидели бок о бок, скрестив ноги. То ли в прятки играли, то ли Эл не разговаривала с нами обоими, что бывало нечасто.

Росс насупился.

«Ненавижу!»

«Кого?»

«Мою маму».

«Почему?» – Я пыталась скрыть волнение, потому что чувствовала: с Эл он это точно не обсуждал.

Росс пожал плечами и опустил голову.

«Она ненавидит и меня, и моего папу».

«Почему?»

Он долго молчал, потом нервно сглотнул.

«Однажды, когда