— Ну, добивай меня новостями, Костя, — сказал Игорь, как только парни вышли из палатки.
— Сигареты нет? Я-то не курю, но почему-то сейчас очень хочется, — спросил Костя, пряча глаза. — Я уже выблевал все, что было в желудке. Этот лагерь вообще весь в рвотных массах, перемешанных с кровью, кишками…
— Прекращай, Костя, и так всепропальщики кругом. До приезда милиции много работы, по крайней мере, узнать судьбу каждого. Давай сухо, официально и по цифрам, — перебил Игорь начинающего рефлексировать Константина.
— На момент нападения, судя по спискам покойной Анны Кондратьевны, — Костя замялся, но взяв все же себя в руки, продолжил. — В экспедиции было двести двадцать три человека. Точно достоверно, что погибли семьдесят шесть человек.
— С учетом гостей? Ну, милиционеров, Колосова и его охранников? — вновь перебил Игорь докладчика.
— Колосова убили? — единственное вычленил из вопроса Костя. — Его внук ранен, ему икроножную прокусили, так Гриша нечего про деда не говорил.
— Тот приехал как раз к нападению, на охоту собрался. Они и отстреливались и продали свои жизни, чтобы мы выжили, отвлекли на себя многих волков. Кстати, там охранник один без ноги лежит возле машин, пошли Олю, так же зовут эту симпатичную милашку? — сказал Игорь, специально, чтобы Костя не уходил полностью в проблемы, а в этом деле немного ревности не помешает, перенаправит эмоции.
Немного позлившись, Костя все-таки смог завершить доклад, ну или довести информацию. Получалось, что семьдесят шесть человек погибли, большинство тех, кто жил в первой линии палаток ближе к болоту, чем дальше от этой злосчастной топи, тем больше было выживших. На данный момент, условно без вести пропавшими, считаются еще семь человек, из которых четыре известно где — они пошли в самоволку купаться в озере под утро, еще до нападения, но обещали вернуться до подъема дежурных. К слову, дежурные уже скоро должны были вставать, но тут время есть, может с ними все нормально, и купание «по-королевски» с девчонками прошло без жертв и убийств.
— Не лагерь, а гнездо разврата, — высказался Игорь, когда узнал, что аж девять человек было вне лагеря, скорее всего, по любовным делам.
— А никого не смущает, что число не четное? — спросил Игорь. — Не ну, как с цепи сорвались, развратники.
— Кто бы говорил, — высказалась подошедшая Лида, которая была уже одета и выглядела адекватно, она смогла разглядеть вопрошающий взгляд Игоря. — Да нормально уже все со мной, ну насколько может быть нормально, видя все это.
— Давай включайся в работу, как, кстати, Николай? — спросил Игорь, а девушка состроила брезгливую гримасу при упоминании ее любовника.
Несмотря на то, что было сказано, не трогать тела погибших, для следственных будущих мероприятий, студенты перетаскивали тех, чьи тела можно было физически перенести. Следователи будут недовольны, но они должны понять психическое состояние еще вчерашних мальчиков и девочек. Игорь это понимал и не стал встревать. Во-первых, уже не было смысла, так как дело сделано, во-вторых, руководила процессом Света, поэтому осуждение действий выживших студентов могли закончиться неуместными разбирательствами с девушкой. Да и в такой ситуации было бы правильно загрузить всех работой, чтобы хоть немного отвлеклись. Правда, как можно отвлечься, тягая разорванные трупы товарищей?
Игорь включился в работу, носил воду и требовал умыться тех, кого рвало, и обдавал водой тех, кто уходил в истерику.
— Солдат, там местный пришел, тебя зовет, — к Игорю подошел примелькавшийся ему парень, имени которого так и не узнал, но он был в составе тех, кто не побоялся выступить против волков с лопатой в руках.
— Я сам подойду, не нужно местным тут ничего высматривать до милиции, — ответил Игорь, который уже стал свыкаться к тем, что ребята приняли его за лидера.
В противном случае, если бы тот же Николай стал руководить, Солдат не смог бы подчиниться и исполнять указания, которые могли парню показаться глупыми, был бы конфликт. Нет, если хоть кто из присутствующих был бы офицером, или хотя бы заметно старше, то без вопросов, что такое субординация Игорь знал. Но среди студентов не было таких, а два оставшихся в живых преподавателя дискредитировали себя поведением к стрессовой ситуации.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я — Шило, — представился паренек лет четырнадцати, не больше. — Шишон просит тебя подняться на гору и взять какого-нибудь умника с собой, у вас же много умников?
— У меня хватает дел, — ответил Игорь, но задумался причинами, по которым его просит подняться местный лидер и, окинув взглядом лагерь, решил подняться на гору, может там что-то проясниться.
Солдат взял с собой одного паренька, который ехал с Игорем в одном автобусе и единственный, кто читал, когда все пели песни и общались. Этого заучку характеризовали, как самого занудного умника первого курса, который умудрялся спорить даже с преподавателями. Так же выразил желание пойти на встречу Костя, который примерял на себя роль толи заместителя, толи телохранителя. Порывалась и Лида, которая после потери авторитета у студентов отчаянно старалась быть полезной, но именно поэтому она и быстро передумала идти на встречу, оставляя разгромленный лагерь. Следом попросилась и Света, но и она была отвергнута, с ремаркой, что данное отвержение только и сугубо в данном случае.
— А вы что тут делаете? — спросил я у Алика, когда увидел его и остальных парней, которые были посланы на поиски телефона, в компании местной молодежи, стоящей на горе. — Вы позвонили? Почему еще нет ментов?
— Что мы тут делаем? Охреневаем, Солдат, охреневаем. Говорят, что есть коллективные галлюцинации, ты посмотри на виды, может, станешь единственным, кто нормальный, а мы тут все психи, — тихим, чуть ли не замогильным голосом произнес Алик, смотря на спину Игоря.
Отследив взгляд всех собравшихся ранее на холме, повернулся и Игорь, всматриваясь в живописную панораму, которая так смутила разношерстную компанию.
— Нет, но было же все не так, я помню, там было поле, а сейчас лес, озеро как будто сместилось ближе к Днепру, там ничего не было, а сейчас протока, что и малый катер пройдет, — высказывался Костя, пока «умник» протирал очки, а Игорь уже рассматривал всех собравшихся, словно ища ответа у них.
— Я успел немного изучить ландшафт и географию местности. По моим прикидкам, такое расположение озера, которое является старым руслом Днепра, могло быть возможным тысячу лет назад. Лесу не совсем свойственно такое расположение между двумя водоемами, но допустимо. В период климатического оптиума… — увлекся рассказом «умник».
— Короче, Склифосовский, — блеснул красноречием и знанием советского кинематографа один из местных, который сразу не понравился Игорю, особенно после того, как тот решил еще подтолкнуть «умника».
— Полегче, — одернул Игорь парня, который сразу посмотрел на Шишона, но что-то определив в мимике лидера, сделал шаг назад.
— А еще деревни нет, дома только до магазина, ну и большая часть школы. Слышишь, Солдат, часть школы, как будто ее угол, такой маленький уголок, срезали, — с нотками истерии начал с повышением голоса говорить Алик. — Дома председателя нет, там дубрава начинается с огромными дубами, грибов много. А еще шоссе нет, там тоже лес и небольшое поле, но не кукуруза, а простое, незасеянное поле, скорее, поляна с пару гектаров. Кукуруза есть, но и ее поле, как отрезали.
— Мы пробежались пацанами по остаткам деревни, где прошелся туман, до нас-то он не дошел, так там и Марфу загрызли, деда Макара тоже, а у него ружье есть, он добрым охотником был, кто-то выжил, наверное, но сидят по домам, носа не кажут, боятся или еще чего. Насчитали десять домов, а две хаты тоже как обрезали, у одного только полдома, а у другого сарай стоит, хлев стоит, а от дома только уголок, пацан поехал в Лоев, но никакой дороги нет, он по полю, в лес, которого никогда тут не было, сейчас пробует найти дорогу хоть какую, — Шишон уставился на «умника». — Объяснишь?