Читать интересную книгу Ниро Вульф и умолкнувший оратор (сборник) - Рекс Стаут

– Слушаюсь, сэр. – Филиппс вышел из кабинета.

Кремер тем временем продолжил разговор с начальником полиции:

– Мы не можем больше находиться в квартире, где временно останавливалась мисс Гантер, – сказал он. – Я не вправе взять на себя ответственность, да и не располагаю лишними людьми. Квартира принадлежит Кэйтсу. Три опытных детектива обыскивали ее в течение трех с половиной часов и ничего не нашли. Я готов продержать их там всю ночь, или пока мы не закончим здесь свои дела и не освободим Кэйтса, но и только. Задерживать дольше Кэйтса и оставлять своих людей у него на квартире я могу лишь в том случае, если получу распоряжение от вас, – он взглянул на начальника полиции, – или от вас, – он перевел взгляд на прокурора.

– Я бы не советовал этого делать, – вмешался Трэвис, один из чиновников ФБР.

– В конце концов, не такой уж это принципиальный вопрос, его можно решить в зависимости от обстоятельств, – напыщенно заметил прокурор.

Зазвонил телефон. Вашингтон вызывал Трэвиса. Он подошел к моему столу, где стоял аппарат, и в наступившем молчании поднял трубку. Трэвис говорил мало, больше слушал своего собеседника. Закончив разговор, он повернулся к нам:

– Мне только что сообщили нечто такое, что имеет прямое отношение к нашей беседе. Во время обыска в вашингтонской квартире мисс Гантер в коробке для шляп обнаружено девять валиков к диктофону фирмы «Стенофон».

– Черт возьми! – воскликнул Вульф. – Девять? – Он был так раздражен и рассержен, словно ему подали телячью котлету с прокисшим гарниром.

Все удивленно уставились на него.

– Да, девять, – сухо подтвердил Трэвис, недовольный тем, что Вульф помешал ему остаться в центре внимания. – Детективов неотступно сопровождал один из служащих Бюро регулирования цен; сейчас все они в канцелярии бюро прослушивают записи. – Он холодно взглянул на Вульфа: – Почему вы недовольны, что найдено девять валиков?

– Для вас, очевидно, это ничего не значит, – заносчиво ответил Вульф, – а для меня что девять, что ни одного. Мне нужно десять.

– Какая жалость – их всего лишь девять! – язвительно сказал Трэвис и, обращаясь к остальным, добавил: – Мне обещали тотчас позвонить из Вашингтона, если выяснятся еще какие-нибудь важные подробности.

– В таком случае никто вам больше не позвонит, можете не сомневаться, – бросил Вульф и снова закрыл глаза, предоставляя другим до хрипоты обсуждать сообщение из Вашингтона.

Конечно, Вульф держался вызывающе, но его можно было понять. Мало того что убийство произошло у него под носом, в его дом битком набились незваные гости, и он ничего не мог поделать. Это полностью противоречило его принципам и совершенно выбивало из колеи. Понимая его состояние и полагая, что ему просто необходимо быть в курсе текущих событий, я решил пойти на кухню и принести ему пива. Легко представить, в каком отвратительном настроении пребывал Вульф, если даже не вспомнил, что ему до сих пор не подали пиво!

Когда я вернулся, в кабинете все оставалось по-старому. Я обнес присутствующих пивом, распрощавшись при этом с тремя бутылками, а остальные три поставил перед Вульфом. Болтовне в кабинете не видно было конца. Трэвису снова звонили из Вашингтона, но я не увидел выражения торжества у него на лице, когда он кончил разговор. Там, в Вашингтоне, сотрудники ФБР прослушали девять валиков, однако ничего такого, что помогло бы напасть на след убийцы, в них не оказалось.

– Таким образом, – вызывающе заявил Трэвис, давая понять, что у нас нет ни малейших оснований утверждать, будто дело не продвинулось ни на шаг, – теперь уже нет сомнений, что мисс Гантер лгала, так как валики с записями все время находились у нее.

– И только девять, – с нескрываемым раздражением проворчал Вульф.

Это явилось единственным его вкладом в долгую и бесплодную дискуссию о валиках.

Часы показывали пять минут четвертого в ночь на вторник, когда в кабинет вошел Филиппс. В правой руке он держал серое пальто, а в левой шелковый шарф в коричневую полоску. Уже один вид Филиппса говорил, что даже экспертам не чужды эмоции.

– Я могу докладывать, господин инспектор? – спросил он, бросив взгляд на Вульфа и на меня.

– Докладывайте! – нетерпеливо приказал Кремер. – Что у вас?

– Шарф, который вы видите, находился в правом кармане вот этого пальто. На шарфе обнаружены частицы того самого вещества, что покрывает орудие преступления. Таков наш вывод, а дальнейшие лабораторные исследования…

– Иначе и быть не могло! – Кремер с удовлетворением потер руки. – Продолжайте исследования. Кстати, вы уверены в правильности своих выводов, могу я сейчас же начинать действовать?

– Да, сэр, уверены.

– Чье это пальто?

– Судя по ярлыку, Элджера Кэйтса.

– Да, да, – подтвердил я. – Это пальто Кэйтса.

Глава 21

Даже при наличии такой неотразимой улики, как шарф в кармане, требуется немалое искусство, чтобы заставить подозреваемого признаться.

Готовый затянуться спор прервал Трэвис из ФБР.

– Я нахожусь тут, так сказать, в частном порядке, – начал он, – и в присутствии столь авторитетных представителей местных властей просто не решаюсь выступить с предложением…

– Что у вас? – резко спросил прокурор.

– Я предложил бы поручить дело Кэйтса мистеру Вульфу. Мне доводилось видеть, как он действует, и не стыжусь признать, что мне до него далеко.

– Не возражаю, – сразу согласился Кремер.

Остальные двое взглянули друг на друга и промолчали.

– Вот и хорошо, – поспешно сказал Кремер. – Значит, решено. Вульф, что вы предлагаете?

Вульф слегка приоткрыл глаза.

– Как зовут этого человека? – поинтересовался он.

– Этого? Ах да! Познакомьтесь: мистер Филиппс – мистер Вульф.

– Мистер Филиппс, передайте пальто мистеру Гудвину, а ты, Арчи, положи его на кушетку, под подушки. Шарф дайте мне.

Филиппс без колебаний вручил мне пальто, но с шарфом помедлил и вопросительно взглянул на Кремера.

– Это очень важная улика, сэр, и если стряхнуть обнаруженные на нем частицы…

– Вы что, считаете меня идиотом? – вспылил Вульф.

– Отдайте, отдайте шарф, Филиппс! – торопливо сказал Кремер.

– Благодарю. А теперь, мистер Кремер, попрошу привести Кэйтса.

Пока Кэйтс усаживался в указанное Кремером кресло, лицом к Вульфу, мы все не спускали с него глаз, но я бы не сказал, что наши взгляды смущали его.

– Мистер Кэйтс, – начал Вульф, – сейчас я – правда, лишь на короткий срок – выступаю в качестве официального лица, так как находящиеся тут представители властей поручили мне поговорить с вами. Надеюсь, вы понимаете, что вас-то никто не обязывает терпеть мои вопросы. Вот если бы вы попытались сейчас без разрешения уйти отсюда, вас бы немедленно задержали как очень важного свидетеля и отправили в положенное место, но принуждать вас к нежелательному разговору – боже упаси! Что вы на это скажете? Начнем нашу беседу?

– Я слушаю.

– Вы согласны. А почему?

– Потому что, если я откажусь, сейчас же последует вывод, будто я чего-то боюсь и, следовательно, пытаюсь что-то скрыть.

– Резонно. Кажется, мы понимаем друг друга. – Вульф сказал это с таким видом, словно Кэйтс уже сделал важное признание. Он неторопливо вынул из-под стола руку с шарфом, положил шарф перед собой и задумчиво уставился на него, как бы размышляя, с чего начать. Я видел Кэйтса только в профиль и потому не могу сказать, бросил ли он на шарф хотя бы мимолетный взгляд, но что он не вздрогнул и не побледнел – могу утверждать определенно.

– Дважды, когда мистер Гудвин посетил дом на Пятьдесят пятой улице, чтобы повидать мисс Гантер, он заставал там вас. Вы что, были ее близким другом?

– Ну, слово «близкий» едва ли подходит. Однако последние шесть месяцев, занимаясь конфиденциальной работой непосредственно под руководством мистера Буна, я, естественно, часто встречался с мисс Гантер.

– И она по приезде остановилась у вас?

– Ваши люди уже разговаривали со мной на эту тему раз двенадцать, – повернулся Кэйтс к Кремеру.

– Ничего, ничего, сынок, – ответил инспектор. – Это будет тринадцатый раз, только и всего.

– Сейчас очень трудно, а то и просто невозможно получить номер в гостинице, – снова обратился Кэйтс к Вульфу. – Конечно, используя свое положение и связи, мисс Гантер могла бы снять номер, но, во-первых, это означало бы нарушение инструкций, которых обязаны придерживаться работники Бюро регулирования цен, а, во-вторых, мисс Гантер из принципиальных соображений не прибегала к таким методам. Один из моих приятелей разрешил мне воспользоваться его квартирой, а мисс Гантер я предложил остановиться у меня, тем более что жена в это время отсутствовала.