— Так, значит, разведывательная экспедиция может продолжаться неделями? — спросила Шери, надеясь, что ей удастся заставить его разговориться.
— Вполне. Если разведчиков сопровождают регулярные войска и мулы, груженные провизией, тогда отряд передвигается медленнее, особенно в горах.
Шери окинула взглядом остроконечные пики гор и вынуждена была признаться, что их суровая красота не оставила ее равнодушной.
— Жаль, что наша поездка не продлится день или два. Хотелось бы узнать, как это — ночевать под открытым небом. Я бы вслушивалась в шорохи ночи, любовалась сверкающими звездами…
— Очаровательная картина! Только вы забываете, что это может быть опасно. В прерии полным-полно скорпионов и ядовитых змей, не говоря о куда более страшных тварях.
— Наверное, вы имеете в виду койотов, волков или горных львов?
— Я имею в виду людей. Человек иногда бывает намного опаснее хищного зверя.
— Да вы философ! А я и не знала. — Шери не могла скрыть удивления.
— Обычная житейская мудрость, не более.
— Ну что ж, согласна. Тогда остается радоваться, что подобные опасности мне не грозят, мой герой!
Бренд покосился на нее. Лицо его стало каменеть. Он злился, чувствуя, как копится в нем раздражение.
— Неужели вам не приходит в голову, насколько вы колоритная фигура? — продолжала Шери, представляя, как такой герой завоюет сердца ее читателей. — Ведь вы спасли жену капитана, а это подвиг! Вы каждый день рискуете жизнью ради спокойствия других людей. Вы — идеальный герой!
Разведчик поперхнулся, услышав ее слова. Если ему и было что-то глубоко противно, так это мысль о публичном возвеличивании. Может быть, в глазах этой дурочки он и идеальный герой, но сам-то он отлично знал себя. Бренд не мог забыть, как он опоздал в тот самый день, когда его помощь была так нужна. И потерял то единственное, ради чего стоило жить. Теперь мысль об этом будет преследовать его до конца дней.
— Я не спаситель и не герой. У меня есть дело, которому служу, и выполнение долга — обязанности, вот и все.
Суровость, звучавшая в его голосе, заставила Шери поднять лицо. На мгновение ей вдруг показалось, что в потемневших глазах Бренда мелькнула печаль, но взгляд его тут же снова стал бесстрастным, как всегда.
— Думаю, кое-кто с этим не согласится.
Бренд только пожал плечами.
— Понимаете, — поспешно продолжала Шери, лихорадочно стараясь объяснить, почему она это делает, — читатель хочет видеть на страницах романа такого героя, которого вряд ли встретишь в реальной жизни. Людям необходимо верить, что добро непременно побеждает зло. И они всегда хотят, чтобы в романе был счастливый конец.
— Но в жизни не всегда так бывает.
— Вот поэтому-то они и берут в руки книгу! — воскликнула она. Для Шери все было совершенно ясно. — Послушайте, я ведь вижу, как вас раздражаю. Естественно, у вас есть и более серьезные дела. Но, Бренд, я и в самом деле питаю глубокое уважение к тому, что вы считаете своей работой. И хочу, чтобы весь мир увидел героя, с которого люди могли бы брать пример, которым могли бы восхищаться, твердо зная, что все закончится хорошо! Неужели вы не понимаете?
— Вы, как ребенок, — создали для себя мечту и живете в ней!
— Я не ребенок и, поверьте, живу вполне реальной жизнью. Можно создать волшебную сказку для своих читателей, но сама участвовать в ней не буду, — выпалила девушка, чувствуя, как Бренд все больше бесит ее. — И уж если бы я написала такую сказку для себя, то в ней бы вы охотно выполняли все мои желания!
Дамочка выглядела так забавно, когда злилась, что Бренд не смог сдержать улыбки. Это ошеломило Шери. Его лицо, словно изваянное солнцем и ветром, стало милым, невообразимо привлекательным, даже трогательным.
— Вы еще вспомните, как это делается! — торжествующе фыркнула она.
Смех замер у него на губах. Бренд помрачнел, и улыбка мгновенно превратилась в презрительно-надменную гримасу.
К ним подъехал О'Тул:
— Может, стоит дать лошадям передохнуть, прежде чем возвращаться?
— Согласен, — буркнул в ответ Бренд, довольный, что их прервали.
К его собственному удивлению, ему все труднее становилось игнорировать Шеридан Сент-Джон. И не только из-за ее красоты, которую вообще трудно не заметить, — нет. Первый удар она нанесла ему, когда появилась на рассвете в юбке для верховой езды, как истинная уроженка Запада, а второй — когда он увидел, как ловко она управляется с лошадью. Он ожидал, что дамочка будет трещать о всяких пустяках, а вместо этого она задавала ему хорошо продуманные вопросы и ловила смысл ответов на лету. Кроме того, она ничуть его не боялась, а ведь он уже привык читать страх на лицах белых женщин. Эта девушка на каждом шагу удивляла его. Беда в том, что он не относился к числу тех, кто любит подобные сюрпризы. Вся компания спешилась, чтобы немного размяться. Бренд хотел побыть в одиночестве. Взяв под уздцы лошадь, он отошел на несколько шагов в сторону.
— Он только что решил уединиться — почему бы тебе не последовать за ним? — прошептала Морин на ухо кузине, когда они попеременно пили воду из фляги.
— Не думаю, что он будет в восторге. Я ему не нравлюсь.
— Но он же мужчина! Как ты можешь ему не понравиться?..
— Думаю, он смотрит на меня, как на что-то бесполезное. Несколько минут назад он мне намекнул, что я живу в выдуманном мире.
— Знаешь, уж если сравнить с тем, как живут они, то наш Нью-Йорк и впрямь покажется городом чудес!
— Не в этом дело. Ему не по душе то, чем я занимаюсь.
— Просто ты не похожа на известных ему женщин.
— Что верно, то верно. Да и где ему было встречать таких, как Шеридан Сент-Джон?
— А вспомни Текса Беннетта.
— Это что, вызов?
— Если тебе это поможет, считай, что да.
— Может быть.
— Тогда чего ты ждешь? Ступай бери интервью у своего следопыта.
— И когда это ты успела стать такой проницательной?
— И не думала. Просто вижу, как ты расстроена, и мне это не нравится. Посмотри, куда мы с тобой заехали! Ведь ты же не позволишь, чтобы твоему замыслу помешал дурной нрав идеального героя, верно? Ты ведь Шеридан Сент-Джон, и ты в походе в самом сердце Аризоны, да еще вместе с человеком, которого мечтала увидеть! Так что не сдавайся!
Шеридан быстро подмигнула кузине. Преисполнившись железной решимости, она захватила сумку, где лежали блокнот и карандаш, и, оставив внизу лошадь, последовала за Брендом.
Филип поспешил за ней, но подоспевшая Морин завладела его рукой и ловко задала какой-то вопрос, касавшийся его особы. Это была единственная тема, на которую он мог говорить часами.
Шери сделала еще несколько шагов и заметила одиноко стоявшего на вершине Бренда — сурового и неумолимого. Как ей хотелось поближе узнать этого человека! У Бренда вырвался невольный стон, когда он увидел, что решительная романистка направляется в его сторону. Ведь он надеялся хоть ненадолго избавиться от нее! Но похоже, ему не будет покоя, пока он своими руками не усадит ее в дилижанс.