9
— Будет, Левушка купаться, да мой хороший? — проворковала я, предвкушая совместное принятие в огромной ванной, что примыкала к нашей спальне.
Мы поужинали, и даже успели убрать за собой посуду, когда сын проснулся. Должно быть смена обстановки, и долгая дорога подействовали на него так утомляюще, что он проспал большую половину дня.
— Вот это жизнь у Левушки, — протянул Багир, лежащий поверх покрывала и копающийся в телефоне. — Ест, спит, ест. И так по кругу. Еще и ванну принимает. Не жизнь, а сказка.
— Тоже самое можно сказать и о тебе, — фыркнула я в ответ, снимая с сына голубой боди. — И поел и поспал, потом снова поел. А захочешь и ванну примешь.
— Уела, — хмыкнул он, отвлекаясь от своего телефона, на котором, к моему удивлению, играл в какую-то игру! А я-то думала, что он работал!
— Знаешь, твой сын похож на морщинистую собаку. Не помню породу, но думаю ты понимаешь, о чем я.
— Ты офигел!? — возмутилась я, оглядывая Леву, довольно лежащего в одном подгузнике и размахивающего пухлыми ручками.
— Мое дело предупредить, ребенку недалеко до ожирения. — с серьезным видом говорил он, пока я просто закипала от возмущения.
— Ты что издеваешься надо мной!? — уперев руки в бока, прорычала я. — Дети должны быть пухлыми! В этом и состоит вся их прелесть, идиот!
— Что ты сказала!? — тут же вскочил он, встав на колени прямо на кровати. — А ну повтори!?
— Идиот! Идиотский чайлдфри! — не отступала я от своего. — Не смей больше называть моего сына шарпеем! — топнула я ногой, подхватывая Леву на руки. — Ничего не смыслишь в детях, а берешься раздавать советы.
— Шарпей! Точно! А я все никак не мог вспомнить! — стукнул он себя ладонью по лбу.
— Да ты… ты просто… — не могла я подобрать слов, чтобы в них не было ругательств, не предназначенных для детских ушей.
— Ага, я такой и даже больше. — довольно кивнул придурок. — Так что не нужно пытаться очаровать меня своим ребенком. Я выше всей этой детской эпопеи.
— Господи, что ты за человек такой? — покачала я головой, в полнейшем шоке от того абсурда что он нес. — Мы купаться, не беспокой нас, — высокомерно попросила я, скрываясь за дверью в ванной комнаты, еще минута в его обществе, и я бы точно огрела его чем-то тяжелым.
— Чертов псих! — запирая защелку, фыркнула я, что Львенок нашел забавным и попытался повторить. — Ты мой маленький гений, — чмокнула я его в макушку.
Ванна уже была набрана, так что, быстро освободившись от платья и белья, я вместе с сыном залезла в пенное облако, наслаждаясь карамельным запахом, окружившим меня.
— Сам, он шарпей, да? Назвать моего сладкого лапушку псом! — не могла я успокоиться. — Придурок!
Лева же вовсю наслаждался пеной, не замечая моего недовольства. Даже попробовал ее на вкус.
— Что не нравиться? — улыбнулась я, вытирая его ротик. — Хорошо в ванной, да? Теперь мы можем себе это позволить хоть каждый день, представляешь? — прижимая его к груди спиной, ворковала я, все еще не веря в изменения, произошедшие в нашей непростой жизни.
На старой квартире принятие ванны было роскошью. Мы могли позволить себе это лишь когда хозяев не было дома, что случалось крайне редко.
— Еще бы барин, не был таким букой, и была бы у нас идеальная жизнь, да малыш? — вздыхая запах его волос, спросила я.
Лева что-то пролепетал, как всегда довольный происходящим.
Моя маленькая жизнь. Так странно. Любить кого-то настолько сильно. Иногда я все еще поражалась силе своих чувств, пробуждаемых сыном. Той жертвенностью, на которую я была ради него готова. Без моего малыша, я больше не буду цельной.
Багир
— Что? Понравилось принимать ванну? — спросил я сияющего Манипулятора, который разлегся на середине кровати.
Весь раскрасневшийся, одетый в красную пижаму он был похож на краснощекого деда мороза, только бороды не хватало для полной картины.
Вообще-то его наседка-мать, выйдя из ванной быстро одела его и уложила на свою сторону, сама отправившись переодеваться, но этот наглец тут же подполз ко мне и улегся рядом, лепеча что-то на своем тарабарском с таким видом словно я понимал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не хочу расстраивать тебя приятель, но я…
Стук дверь отвлёк меня, не дав договорить, и поняв, что это Маржа, я тут же отложил телефон, и перевернувшись на живот сделал вид что увлечен ребенком.
— Входи, — крикнул я.
— Пришла посмотреть, как вы разместились, — улыбнулась она, входя в комнату. — Ох, какой хорошенький! — тут же умилилась она словно сомнамбула идя к ребенку что заметив ее радостно загугукал.
— Ага! — кивнул я. — Мы принимали ванну, — важно заявил я.
— То-то он весь такой краснощекий! Лопуленка моя! — засюсюкала она, садясь с краю кровати. — Ну, точно вылитый ты в детстве! — заохала она, когда довольный вниманием ребенок, подполз к ней и начал взбираться на руки.
Все-таки какой же я молодец! Это надо было мне найти столь похожего на себя ребенка! Ну и везунчик я по жизни! Если бы не это сходство, Маржа так просто бы не поверила в мой спектакль. Наше сходство с Манипулятором решило все возможные проблемы, и отбросило все сомнения.
— Нужно достать вам кроватку для него. Попрошу завтра спустить с чердака твою. Только надо будет купить матрац и белье.
— Господи! Ты что все еще хранишь эту рухлядь!? — удивился я.
— И вовсе это не рухлядь! — тут же возмутилась она в ответ. — Дубовая добротная кроватка. Не то что делают сейчас!
— Совершенно верно! — вступилась с улыбкой, вернувшаяся в такой же красной пижаме, состоящей из брюк и рубашки, пижаме Надя. — Старые вещи намного надежнее новых.
— Вот видишь, твоя жена умнее тебя! — фыркнула Маржа, вставая напоследок щипнув ребенка за щеку. — Спокойной ночи мой сладкий!
— Спасибо вам Маржа, кроватка нам совсем не помешает, учитывая, что у Левы странная привычка взбираться на Багира во сне, — идеально играя свою роль прошептала Надя, провожая ее до двери.
— Это так хорошо что ребенок так привязан к отцу, — вновь в который раз умилилась она, с улыбкой наблюдая за тем как Манипулятор лишившись внимания, вновь пополз в мою сторону. — Спокойной ночи, дорогие. Если что-нибудь понадобиться я буду у себя.
— Что будем делать? — спросил я, когда Надежда, расчесав волосы, вернулась к кровати и скользнула под одеяло.
— Лично я спать, — зевнула она.
— Но сейчас только девять вечера! — удивился я.
— Это вы с Левой полвечера проспали, а я устала с дороги. Плюс меня к утру разбудят для кормления. — поворачиваясь ко мне лицом и складывая руки под щекой прошептала она, прикрывая глаза.
Черт! Почему она так хорошо выглядит!? И почему я залип на тенях что отбрасывали ее длинные ресницы? Только этого мне и не хватало!
— Твой ребенок не выглядит так, будто собирается спать, — попытался я отвлечься, на Манипулятора, который был занят тем, что изучал узоры деревянного изголовья кровати.
— Вот и присмотри за ним. Отличная возможность попрактиковаться для тебя. — уже засыпая пробормотала она, оставляя меня один на один с этим хитрым чертенком.
— Ну и что с тобой делать? — спросил я в пустоту.
Надежда уже заснула, а у нас с Манипулятором сна не в одном глазу не было. Играть в игру мне надоело, а под внимательным взглядом ребенка я начинал нервничать.
— На первый этаж что ли спуститься? — размышлял я вслух.
— Яхах! — вскрикнул мелкий, словно соглашаясь, и я решив, что посмотреть телевизор не такая уж и плохая идея, подхватил пацана на руки, и захватив с собой пару игрушек в которые он играл в дороге, и которые здорово его отвлекали, спустился в гостиную.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Такс… — протянул я, осматривая гостиную и думая куда бы его положить.
Решив постелить на пол покрывало, благо благодаря теплым полам в доме было тепло, я перенес Манипулятора на пол, и побросал перед ним игрушки.
— Вот лежи тут и играй. — строго наказал я ему, сам хватая пульт и располагаясь на диване.