Читать интересную книгу Очень босоногая история: Маньяк на свободе! - Жанна Лебедева

Уже на спуске в сторону Манежной площади, напротив Исторического Музея, Санек взбежал на газон и, обращаясь, как ему казалось, к народным массам, стал выкрикивать что–то на тему ужасных бед, к которым ведет страну феминизм, гомосексуализм и толерантность к лицам кавказской национальности. Но продолжалось это выступление недолго — рядом с Саньком оказался милиционер, который вежливо попросил его покинуть газон. Но увещевания не подействовали на тинейджера–переростка. В ответ он заорал:

— Вот, смотрите! Ко мне прикапываются поганые менты только потому, что я босиком! У нас в стране босоногому человеку нигде нет проходу! А ведь это мое право, носить обувь или нет!

Каким–то немыслимым образом рядом оказалась Ирма.

— Извините, это мой старший брат. У него проблемы с головой, это следствие стресса, — девушка едва дотронулась до Санька, но он как–то сразу притих и обмяк.

— Не повезло вам, девушка, с братом. Но покиньте как можно быстрее Красную Площадь. Если прибудет подкрепление, у вас могут быть неприятности. А номер телефона не оставите?

Ирма вежливо улыбнулась стражу порядка и потянула Санька за собой.

Двигаясь по Александровскому Саду в сторону Арбата, компания поливала грязью работников органов правопорядка. Иван и Сева постоянно косились туда, где летом протекала искусственная речка — любимое место купания детишек в жаркие летние месяцы. Но сейчас выложеное мозаиками русло было пусто, так что увидеть там босоногих детей едва ли представлялось возможным.

Жаркие поток эпитетов в адрес ментов прервал звонок Ивану.

— Борис, ты где? Видишь надпись «Торговый центр «Зеленоградский»? Ты же сошел в Крюково! Нет, это еще не Москва. Кто тебе это сказал? Нашел, кому верить! Ну жди теперь электрички. Ближайшая через два часа? Пути ремонтируют? Садись на автобус тогда! Как доберешься — звони!

Михаил, воспользовавшись остановкой, предложил:

— Может быть, посидим тут, Бориса подождем?

Однако, молодежь инициативу не поддержала — тупо сидеть на лавке пару часов не хотелось никому. Осознав, что эта прогулка существенно отличается от всех предыдущих темпом и пройденным расстоянием, Михаил распрощался и направился в сторону метро «Охотный ряд».

Москва, недалеко от метро Тушинская.

Простояв полтора часа в пробке, которая тянулась от самых Химок, автобус наконец–то подкатил к Тушинской. В толпе, которая ринулась к выходу, мелькнули худые волосатые босые ноги Бориса. Мгновение — и свершился исторический момент, которого ждали босоходы со всего СНГ — эти легендарные подошвы коснулись московского асфальта.

Борис достал телефон, чтобы позвонить своему другу Ивану, но тут его ждал новый жестокий удар судьбы — проклятый мобильник отказался работать, а потом и включаться. Зарядка в уличном аппарате не помогла. Но в переходе Бориса окликнул высоченный тощий гопник:

— Телефон нужен?

— Покажи? — поинтересовался психолог, вспоминая все известные слова молодежного сленга, на котором обычно общались подобные отморозки.

— Вот, пожалуйста, смотрите! — гопник вынул из кармана потрепанную «Нокию».

— Говно! — Борис покрутил в руке аппарат и, прикинув свои финансовые возможности, предложил цену. — Косарь!

— Косарь? — гопник удивился. — Да он в магазине десять стоит!

— Десять косых?! — Борис грозно уставился на гопника, отдавать целую тысячу рублей за покоцанный телефон ему не хотелось, но и оставаться без связи он не мог, психолог решил торговаться до конца, для грозности и убедительности используя молодежный сленг, в котором он разбирался не хуже, чем в английском. — Не, не угарно! За две давай!

— Не знаю, милейший, при чем тут угар, но за две не отдам, и даже за три! — упирался гопник.

— Ну ты залупил! Четыре и приткнись! — рявкнул Борис гордо. Гопник явно почуял в нем своего и здорово напугался, но решил стоять на своем.

— То, что вы не местный и говорите на непонятном наречии, не дает вам повода хамить! Так что не скину ни рубля!

— Оссподя! Да ты застебал уже торговаться! — психолог полез в карман за пятисоткой. — Пять косарей! И ни копейки больше.

— Ну хорошо, вы меня уговорили, — гопник нехотя протянул Борису телефон и зарядник. В ответ Борис отдал ему пятьсот рублей и быстро потопал прочь.

— Постойте, уважаемый! — недоумевающий голос гопника пронесся вслед психологу. — Как вас понимать? А где остальные деньги?

Не оглядываясь, Борис прибавил шагу. «Гопота, так и хотят настебать! Договорились на пять косарей, а ему уже все деньги подавай!»

— Держите его, люди добрые! — заорал гопарь. — Обокрали!

— Господи ты боже мой, — в унисон с ним заголосила какая–то бабка, — среди бела дня молодого человека ограбили!

— Кто украл? Что такое? — вокруг бабки и гопника собралась толпа.

— Да мужик какой–то, говорил еще так странно, что и не поймешь, — пожаловался им потерпевший громко, — пять тысяч дать обещал и обманул!!! — раскатисто проорал он вслед улепетывающему Борису.

— Манул, манул, манул, — таинственно повторило эхо…

Москва, ларек «Донер Кебаб» на Тушинской.

— Прикинь, Гвоздь! — матерый кряжистый паренек густо затянулся дорогой сигаретой. — Вакулу помнишь? Ну Коляна Вакулина?

Его собеседник, полный невысокий товарищ, кивнул.

— Так говорят, с ним чудо такое случилось!

— Да прям уж так и чудо? — не поверил полный.

— Да, ты погоди, не перебивай, Гвоздь! — паренек смачно выдохнул дым. — Снял он тут телефон дорогой у какого–то фраерка, себе хотел оставить, симку поменял, все дела, и тут ему смска приходит!

— От кого? — без особого интереса поинтересовался полный.

— А в том–то и дело, что ни от кого! Ни имени, ни номера! Просто приходит, и в ней такой текст: «Если не бросишь гопить — Технобог тя покарает!» Ну он думал — фигня, а потом вдруг такое!

— Какое такое? — скучно спросил Гвоздь.

— Да мат он весь забыл! Вообще!

— И чего? Чего такого–то? Подумаешь, блин, материться перестал!

— Да нет, Гвоздь, ты не понял, — не унимался рассказчик, — он теперь, блин, как культурный разговаривает! Ни одного матерного слова, а все «милейший» там да «любезнейший»… Вместо «пшел нах» — «оставьте меня, пожалуйста, в покое»…

— Ну и что? Родоки, наверное, запалили, бойкот объявили и денег не дают… Мои тож так делали, из–за того что пьяный пришел домой, — кисло обосновал непробиваемый Гвоздь, — фигня все это, фигня!

— Да ну тебя! — рассказчик с досадой выкинул бычок в урну, стоявшую около скамейки, на которой присел отдохнуть Борис. — Эй, мужик, табачку отсыпь?

— Отстебись, быдло! — зло рявкнул на него Борис и быстро зашагал прочь.

— Странный какой–то… — недоумевающее посмотрел ему вслед рассказчик.

— Псих наверное! — покрутил у виска пальцем Гвоздь.

Москва, парк Коломенское, берег Москва–реки.

Несколько босоногих мужчин сидели на лавке и попивали пиво. Их мужественные, видавшие виды стопы были украшены знаками недавних подвигов — многочисленными лентами лейкопластыря, которые белели на грязной потрескавшейся коже.

Иван, до которого наконец–то дозвонился Борис, вел со своим другом неспешную беседу:

— А Катя с Аленой уже уехали. Им Ден купил билет на экспресс, и они укатили с Ленинградки. А мы потом пошли пешком оттуда до самой Коломенской. Ну, сейчас мы уже вряд ли куда–то двинем — устали очень. Обуваться будем, и по домам, — Иван выслушал ответную реплику, поморщился и нажал кнопку с красной трубкой.

Рядом, на траве устроились Ден и Ирма, по которым было видно, что прогулкой они более чем довольны.

— Фотки выложу, как проявлю. Поеду сегодня в «Фотопроект», он круглосуточный. Потом отсканить, цвет — сама понимаешь.

— Ага! Слушай, а что эти так быстро сдулись? — Береза кивнула в сторону компании на лавке.

— Давай я тебе про них потом расскажу. Между нами, из них босоходы такие же, как из меня водитель аэробуса.

— Да ладно, из тебя бы вышел хороший пилот, — девушка подмигнула.

— Не льсти! Меня бы первый же врач завернул, — возразил Ден.

— Да ладно на здоровье–то жаловаться, ты сегодня всех уходил.

Ден рассмеялся.

— Хочешь, я тебе открою страшный секрет? Источник моей силы — нечто большое и черное!

Парень сделал готическое выражение лица. Ирма хихикнула.

— Это моя камера. Я когда с ней — могу не спать сутками и проходить десятки километров босиком по всякому бездорожью.

— Ну–ну! — девушка рассмеялась и, словно вспомнив о чем–то, достала из кармана маленькую бумажку–шпаргалку и громко объявила. — О, у меня через сорок минут электричка на Серпухов. Хотите — можем до платформы Москворечье пробраться, тут есть одна медвежья тропа.

— Пойдем!