Читать интересную книгу Очень босоногая история: Маньяк на свободе! - Жанна Лебедева

Он покрепче зажал в руке канистру с бензином и проверил в кармане наличие зажигалки. Пусть эта стерва разорится, он уже сжег церковь два раза, но хитрая бестия позвякивая своими капиталами (кстати, Маркса он ненавидел тоже) возводила ненавистное строение заново, причем с каждым разом все выше и прочнее, но ничего, он еще им всем покажет! Всем (и Марксу с Энгельсом в том числе). С тяжелыми думами на челе Яшка–сатанист по–пластунски стал подбираться к церкви. Оказавшись вплотную к высокой бревенчатой стене служебного дома, он начал было подтыкать под нее смоченную бензином тряпку, как вдруг из темноты могил его окликнул молодой сердитый голос.

— Эй ты! А ну отвали оттуда! Поджигатель!

Яшка–сатанист медленно повернулся и опешил от увиденного. Прямо из могил на него поднялась темная фигура, вроде бы человеческая, но на макушке у нее торчали то ли рога, то ли острые треугольные уши, а глаза светились адским фосфорическим светом.

— Т..т..тебе че надо? — неуверенно спросил Яшка, пытаясь не потерять самообладание.

— Ты чего удумал? Церковь сжечь хотел?

— А тебе–то че! Не твое собачье дело! Вали отсюда, — он замахнулся кулаком на ушастого, который был не очень–то крупным на вид, но в ту же секунду из могил поднялся второй огнеглазый силуэт, и в грудь незадачливого сатаниста уперлось сверкающее острие катаны.

— Вы кто такие? А ну пошли вон! — Яшка попятился назад, а потом, прихватив канистру, резко отскочил в сторону.

— Мы — воины Святой Церкви, борцы с нечистью!

— А вот вам! Я вас всех ненавижу, — Яшка схватил с земли камень и зашвырнул в своих новообретенных противников. Видимо, попал, потому что кто–то взвизгнул тоненьким девчачьим голоском. Воодушевленный, он было схватил второй камень, чтобы показать этим негодяям кузькину мать, но что–то лохматое и монохромное грозно рыча вылетело из темноты и вцепилось острыми клыками ему в ногу… Трое на одного — это уже было слишком, и Яшка–сатанист, бросив канистру, поспешил ретироваться. Он петлял как заяц среди могил, а кто–то невидимый и зубастый, злобно рыча, преследовал его почти до самого выхода с кладбища….

— Вот гад! — Юлька потерла ушибленный лоб.

— Так его, Кира! — Настя потрепала по ушам лайку, которая радостно завиляла ей хвостом. — А светящаяся подводка для глаз — это тема!

Яшка–сатанист несся не хуже чистокровного скакуна и только у реки позволил себе остановиться и дать волю своей ненависти. Ух, как же он их тоже теперь ненавидел, этих огнеглазых кладбищенских уродцев! Кто это такие? Таких он пока не видел, и тот факт, что они взяли шефство над церквушкой, здорово его расстраивал. Горящие глаза, клыки и катана были весомым аргументом, чтобы больше не соваться сюда в одиночку. Нужны были единомышленники. Черт. Проблема была в том, что своих коллег–сатанистов он тоже ненавидел.

В мыслях, Яшка–сатанист уселся на берегу.

— Господин мой, Люцифер! Помоги мне! Дай мне сил победить их! — он картинно раскинул руки и обратил взор к небу. Надо было, конечно, к земле, но к небу было красивей и пафосней. Небо молчало как партизан, но из реки томно и глухо раздался звук. Тяжелый, страшный, словно кто–то огромный задвигался под водой.

— Господин мой… — Яшка в восхищении вскочил на ноги и подошел к воде. Он долго вглядывался в нее, пока не разглядел там что–то, похожее на очертание огромной головы и раскинутых под водой черных крыльев.

— Господин, — восторженный Яшка не заметил, как зашел в воду по колено, из прокушенной ноги тонкими струйками потянулась кровь, но сатанист все дальше и дальше заходил в пучину реки, благоговейно вглядываясь в темноту, в надежде снова увидеть чудесный лик Великого Люцифера (а ведь это был, несомненно, он).

Яшка даже не понял что произошло, потому что нечто мощное, словно капкан, сомкнулось на его ноге, и кто–то нечеловечески сильный потащил его под воду…

Юлька неумело завела церковный каблучок и скинула с ног туфли на высоком каблуке и платформе. Нажала босой ногой на педаль.

— Вот урод! Еще раз появится, я его лично отлуплю.

Машина гневно рявкнула, словно поддакивая разъяренной Юльке.

— Ничего, мы ему покажем! — Настя грозно потрясла катаной.

Машина неспешно поползла по частному сектору, почти неслышно шурша покрышками по песку.

Глава 6. Московский босоногий саммит

Железнодорожный вокзал города Тверь.

Это случится сегодня. От пафоса предстоящего момента Бориса уже сейчас била приятная дрожь. Наконец–то состоится Московский Босоногий Саммит, великая встреча настоящих, профессиональных барефутеров. Он, разувший столько девушек, станет почетным гостем! Сколько пива будет выпито, сколько речей будет произнесено! Убегая от милиции Новосиба, а затем из Омска, он не мог и мечтать о том, чтобы устроить такое! Такое! Он встретится вживую с теми, с кем давно переписывался по Сети, смакуя найденные на фотохостингах босоногие фото.

Борис вспоминал советы, прочитанные на форуме электричкеров, ведь заплатить по 200 рублей за себя и своих спутниц ему было слишком жалко. Изрядный запас денег растаял, как мартовский снег, был проеден и пропит. Катя и Алена тем временем обсуждали, что стоит посмотреть в Москве, положив свои босые ноги на противоположное сиденье. Вагон был практически пуст и можно было занимать столько места, сколько угодно.

Борису пришло смс от Ивана. Он писал, что в Москве собирается большая компания, будут «старожилы» босоногих форумов и новички, они все соберутся на платформе Останкино и с удовольствием встретят дорогих гостей.

Электропоезд лениво выехал из тупика и взял курс на столицу. По вагонам начали ходить торговцы мороженым, пивом и всякой всячиной, громко расхваливая свой товар.

Дверь тамбура всем своим видом давно кричала о починке. Одна створка никак не хотела отворяться, вторая тоже отжималась не полностью. Пыхтя, в эту узкую для него щель, протиснулся здоровенный детина в белой футболке с мокрыми пятнами подмышками. Звучно харкнув на пол и окинув взглядом вагон, он увидел распивающих пиво девчонок и Бориса. Он направился к ним и бесцеремонно плюхнулся рядом с Аленкой.

— Подвинься, дядя — осклабился парень на растерянного Бориса. — Ну давай поручкаемся, меня Вадик зовут, как в рекламе[23], — детина заржал, как молодой жеребец и потряс руку Бориса, утонувшую в его здоровенной лапище. — А вас, девчонки, как зовут?

— К-катя.

— Алена…

— Ну, будем знакомы, — он закинул свою мощную руку на плечо Алене. — Пивом не угостите?

Алена была в ужасе. Она даже убрала босые ноги с противоположного сиденья.

— О, эт правильно, — обрадовался парень, встал и уселся на этот раз между девчонками. Развязно обняв их за плечи, он пристроил свои руки поближе к их немаленьким округлостям.

— Молодой человек, мы вообще–то не одни! — попыталась возмутиться Алена.

— А че, этот старый пердун ваш папаша, что ли? — не понял Вадик. — Да вы гОните, такой хлюпик и таких красоток подцепил?

— Это наш… друг… и шеф, — нашлась Катя. Она знала, что Борис не любит этого трехбуквенного слова, предпочитая ему звучное французское «патрон», но Вадик не походил на знатока иностранных языков.

— Шеф? А вы че, щас на работе? Девчонок предлагаешь, что ли, старый? Так я беру. В кредит, — загыгыкал парень. — Да не бойтесь вы, — он «успокаивающе» стиснул девчоночьи плечи. — Не обижу. Дайте пивка–то глотнуть. Докуда едем–то?

Девушки были в отчаянии. Поездка превращалась в пытку, еще толком не начавшись. Они кидали красноречивые взгляды на Бориса, но тот даже не пытался урезонить зарвавшегося наглеца. Вадик тем временем кайфовал, пил пиво, хлопал девиц по плечам, рассказывал пошлые анекдоты и сам же над ними хохотал.

— Я пожалуй, пойду покурю, — сказала Катя, решив удрать в тамбур.

— Погоди, я с тобой, — Алена резво вскочила.

— Ага, девчонки, айда покурим, — согласился парень и тоже встал, вытягивая из кармана джинсов мятую пачку «Альянса». — А ты, дядя, место посиди покарауль. А то ща попрутся дачники всякие.

Но тут хлопнула межвагонная дверь, и в узкий проход полился ручеек молодых и не очень пассажиров, резво поспешавших в следующие вагоны.

— КонтрА, что ль, братуха? — тронув за рукав одного из «зайчиков», осведомился Вадик. Спрошенный вырвал рукав и невнятно буркнул «Угу».

— Ага, тикАем отсюдова… Вы с билетами, девчонки?

Девушки помотали головами. Поднялся и Борис. Надо было вливаться.

В тамбуре Борис зазевался и был наказан — на его худую босую ногу опустился увесистый кроссовок Вадика. Психолог издал сдавленный звук — кричать во все горло не позволило мужское достоинство.

Бежать спринт мимо вагона, оккупированного контролерами, было для Бориса пыткой. Одно дело чистый, ухоженный Новосибирск, или гладкая мягкая травка двориков новосибирского Академгородка, и совсем другое — щербатый бетон платформы Московское Море, по узкой полоске которой неслось стадо безбилетников.