Я подошла к окну.
Внизу, под моими окнами располагался какой-то внутренний дворик усадьбы дивов.
А там…
Бараки. Другого слова не подобралось. Крошечные строения в один этаж, с решетками по одной стороне и тремя глухими стенам, часто еще и совмещенными между собой.
В бараках, или даже клетках, сидели девушки. Полуголые, изможденные. Некоторые из них плакали, размазывая слезы по лицу, другие угрюмо сидели по углам. Между бараками прохаживались несколько крепких теток. И если кто-то из девушек начинал вести себя слишком активно, то удар хлыста быстро успокаивал несчастную.
Девушки были разные. Блондинки, брюнетки, рыженькие; белокожие и всех смуглых оттенков до почти чернильно-черного. Но все до одной — худые и угловатые.
Пожалуй, если их отмыть и построить, то получился бы неплохой кастинг моделей нижнего белья.
Я мысленно пошутила, но тут же покрылась холодным потом. Ведь это не модели. Это “подопытные крысы” Раузан.
Не смотреть же было невозможно.
Вот над небольшой площадкой растянули сеть, словно собираясь устроить огромный батут, а затем один из бараков открылся и надсмотрщицы погнали на выход стайку белокожих и светловолосых обитательниц. Таких же, как я.
И когда девушки выходили, они потягивались, расправляли затекшие от долгой неподвижности руки, ноги и… крылья. Больше всего эти пленные красотки теперь напоминали экзотических бабочек. Тонкие крылышки трепетали, казалось, они берутся ниоткуда и не способны поднять их обладательниц в небо.
Но ведь здесь важнее магия, а не физика.
Как зачарованная, я следила за их попытками взлететь. Легкие, даже невесомые тела подхватывались яркими крыльями, и девушки зависали у самой границы сети, образуя причудливые хороводы.
Их танец завораживал. И, как я успела заметить, случайным он не был — надсмотрщицы подавали команды, и эти летающие феи перестраивались в новые фигуры. Оторваться от наблюдения за танцем стало совершенно невозможно, в ушах стучало, во рту пересохло, а сердце билось, требуя… присоединиться?
Но я же не могу!
У меня нет крыльев!
Я вздрогнула, вспомнив описание, данное мне дивом Жараном. “Два шрама параллельно позвоночнику”
Что, если и у меня, точнее у Оленнары, были крылья?
Мой сон в доме Береса был, наверное, не таким уж кошмаром. Ведь в этом сне див Дахар оторвал мне крылья! Возможно, это было одно из воспоминаний Оленны, пробившееся ко мне.
Но что же делать?
Я уже попыталась открыть все двери. С предсказуемым результатом — заперто. Окно и вовсе выглядело цельной стеной стекла.
Да еще и постоянный голос малыша, зовущий меня, не давал мне покоя. Но он с каждым часом становился все тише и тише. И я с ужасом ждала, когда он прекратится вовсе.
Слезы текли по щекам от бессилия. Див Дахар со своей супругой предусмотрели, казалось, абсолютно все. Выхода из этой золотой клетки не было.
Сильные руки обхватили меня, прижали к широкой груди. Отчаянно хотелось развернуться и заплакать, как маленькой девочке в грудь папы, но увы. Это был див Дахар.
В очередном приступе хорошего настроения. Мешочек с камешками выпал из пальцев, а я попыталась разжать руки дива и отстраниться. Он только фыркнул мне в затылок.
Я замерла.
— Нет, нет, — попыталась сказать я, но губы только беззвучно шевелились. Из горла не вышло ни звука.
Дахар осторожно, одним пальцем провел по шее, отодвигая волосы. А затем прикоснулся губами к прочерченной линии.
— Оль-ля, неужели за те месяцы, что ты гуляла на свободе, никто не научил тебя, как доставить удовольствие мужчине? — он слегка прикусил кожу там, где шея переходила в плечо. — Ни за что не поверю. Ты ведь даже ребенка умудрилась родить!
Знал бы ты, что это за ребенок.
Я попыталась оттолкнуть дива, но он только сильнее прижал меня к себе.
Днем я не обратила внимания, но сейчас от него пахло иначе — словно чем-то сладко-кислым, словно слегка подгнившие фрукты.
— Оленн, не сопротивляйся. Ты же знаешь, что все равно будет по моему!
Он поднял меня, и потащил в спальню. Я изворачивалась, чем, похоже, только распаляла его сильнее — и злилась. На себя, на него. На этот дикий мир, куда меня вытащило совершенно не понятно почему!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И когда он швырнул меня на кровать, а затем навалился сверху, я что было силы вцепилась зубами в его тело. Куда достала.
От его рева, казалось, дрогнули и тонко зазвенели стекла.
А затем я едва не потеряла сознание от сильнейшей оплеухи.
И когда он уже срывал с меня платье, я через мутную пелену услышала медовый голос:
— Дорогой, чем это ты так занят?
Она что, собирается присоединиться?
Глава 24
Див Дахар со своей питомицей повернул в одну сторону. А Пенрак — в другую. Малыш, и так не перестававший хныкать, теперь и вовсе разорался. Едва не оглохнув, Пенрак бросил в ребенка заклятье тишины.
Не помогло.
Ребенок отклонил его, и шарик заклятья отлетел в сторону, пробив в стене коридора дырку в палец глубиной.
Пенрак поднял малыша поближе. Повернул в дну сторону, в другую.
— Как ты это сделало, дитя?
Вместо ответа малыш облил его желтой струей.
Пенрак выругался и ускорил шаги. В главный зал собора Черных песков Пенрак ввалился уже прокляв все на свете. Ребенок извел его за путешествие так, как не изводили даже самые упертые из новобранцев.
— Сашир! Сашир! — заорал Пенрак, едва только переступил порог огромного зала, высокой аркой поднимающегося к небу.
Хотя к какому небу? Они глубоко под землей!
Толстенький круглый человечек в красных одеждах выкатился из толчеи, занимающейся привычной рутиной в соборе.
— Да, босс?
Пенрак пихнул ребенка в руки своего первого помощника:
— Позаботься о нем.
— Ой, босс… Когда вы успели?! Неужели у вас появился наследник?! — толстяк уже набрал полную грудь воздуха, чтобы просветить о своей догадке всех присутствующих, как Пенрак впечатал в него очередное заклятие молчания.
На этот раз подействовало.
Сашир стоял и разевал рот, не в силах ничего сказать. Зато ребенок начал тоненько всхлипывать. Видно, сил орать уже не осталось.
— Это на Черную Луну, дурень, — просветил помощника Пенрак. И, сняв молчанку, перешел к более насущному вопросу: — Где Глава?
Перехватив малыша поудобнее, Сашир подобрался и последовал за Пенраком во внутренние помещения собора.
— Владыка Ташиар в Рохуту, городе принцев-изгннанников. Там случилось убийство.
— И почему это важно?
— Убит Назир.
— Вот как… Значит, он поэтому не отзывался уже три дня.
— Да. Нам донесли… что к этому причастен Аль-Танин…
— Актаур?
Сашир кивнул. Пенрак усмехнулся.
— Хорошо. Правда мстить не потребуется. Я убил Аль-Танина.
Малыш всхлипнул, переключив внимание Сашира на себя, и тот пропустил мимо ушей самодовольное признание босса. Подняв руку, он выставил два пальца и перебирая ими, пощекотал ребенка.
— И откуда ты такой взялся? Такой миленький, такой умненький?
Пенрак напрягся.
— Сашир. Просто отнеси этого ребенка куда-нибудь. Хоть на женскую половину. И не вздумай привязаться к нему!
— Ох, босс. А где мать мальчика? Он же совсем новорожденый! Вдруг помрет с голоду? И вы уверены, что такой маленький подойдет для ритуала?
— Осмотри его, — распорядился Пенрак, когда они вошли в защищенный кабинет.
Вызвав заклятье магической диагностики, Сашир направил его на младенца.
— О! Ого! Вот это да! Где вы нашли его?
— Отобрал у Аль-Танина.
— У Аль-Танина? А как к нему попал наполовину див, наполовину ай-нуур?
Явно наслаждаясь вопросом и подбирая слова ответа, Пенрак налил себе бокал красного и, отсалютовав Саширу, чуть пригубил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты и не поверишь. Помнишь с год назад скандал в Парящем городе? Дескать, у правящей семьи свадьба сорвалась? Младшая невеста внезапно решила уйти на год в молитвенное уединение? Так вот, та самая невеста — мать мальчика, госпожа Оленнара Нар-туур. Кто отец, догадаешься?