Читать интересную книгу Круг Матарезе - Роберт Ладлэм

Но несколько месяцев назад, в последние недели своей деятельности в качестве руководителя оперативной работы в юго-западном секторе он обнаружил "окно" через Босфор - Мраморное море - Дарданеллы. Как раз тогда он понял, что вступил в конфронтацию с "горячими головами" из военных и по горло сыт кретинскими указаниями из Москвы.

Тогда он не сумел бы объяснить, почему медлил с разоблачением и не захлопнул обнаруженное "окно"; он даже убедил себя на некоторое время, что, оставив его и держа под контролем, он сумеет расширить агентурную сеть. Но в глубине сознания он понимал, что это неправда. Теперь наступал его черед: он нажил слишком много врагов в самых разных местах. Среди них могли быть и такие, которым тихая дачка где-нибудь в отдаленной области казалась неподходящим вариантом для бывшего сотрудника разведки, знавшего тайны КГБ. К тому же теперь Талейников стал обладателем еще одной тайны, более страшной, чем любая из тех, что подлежала умолчанию в кругах разведывательных служб. Матарезе. Эта загадка уводила его прочь из России.

Как быстро все произошло, думал Талейников, сидя в самолете и обжигаясь горячим чаем, который принесла стюардесса. Он вспоминал себя у постели умирающего Крупского, их разговор и потрясающие вещи, услышанные от уходившего из жизни старика. Оказывается, уже высланы убийцы, задача которых уничтожить цвет обеих наций, обеспечить конфронтацию и столкновение двух сверхдержав. И премьер и президент - оба на мушке, каждый шаг двух значительнейших государственных лиц контролируют неведомые силы? Что за люди породили это безумие в первом десятилетии века где-то на Корсике? Корсиканская чума... Матарезе - корсиканские призраки...

Но похоже, это - реальность, они существуют и дают о себе знать. Живые или мертвые, они напоминают о себе, теперь это абсолютно ясно. Он упомянул о них в разговоре, назвал это имя - Матарезе - и немедленно ощутил, как возник заговор против него самого, как приведены в действие силы, ближайшая цель которых - его арест, и, разумеется, приговор будет вынесен незамедлительно. Он хорошо запомнил слова Крупского о том, что никакой помощи со стороны премьера не получит. Поэтому он разыскал четверых кремлевских лидеров, бывших некогда в силе, и с каждым из них попытался поговорить о странном феномене, называемом Матарезе. Но все четверо так или иначе ушли от ответа, и это означало, что никто из них не осмеливается касаться подобного предмета разговора. Один, очевидно, не знал ничего и был потрясен так же, как и Талейников. Двое других не сказали ни слова, но их выдали глаза и испуганные голоса - оба отказались обсуждать страшную тему. Ни тот ни другой не пожелали участвовать в этом умопомешательстве и указали Талейникову на дверь.

Последний из четверых, грузин, был намного старше остальных, даже старше Крупского, и, несмотря на честность и прямоту, тоже не годился в сообщники, ибо у него оставалось уже слишком мало времени, чтобы присоединиться к расследованию Талейникова. Ему было девяносто шесть лет, он обладал живым умом, но его подводил склероз. При упоминании имени Матарезе его худые руки в выпуклых венах начали дрожать, и едва заметная судорога на секунду исказила древнее невыразительное лицо. Горло его внезапно пересохло, голос как-то надломился, и слова стали едва слышны.

Это имя пришло из далекого прошлого, проговорил старый грузин, и никто не должен его слышать. Ему удалось выстоять в прежних чистках, выжить при безумном Сталине, коварном Берии, но никто не может спастись от Матарезе. И во имя всего святого, что есть в России, этот перепуганный старец умолял Талейникова не связываться с Матарезе.

- Мы были глупцами. Но не только мы... Могущественнейшие люди во всем мире поддавались соблазнительной возможности устранения преград и истребления личных врагов. Гарантии выставлялись абсолютные: следы заказных убийств и преступлений никогда не приводили к инициаторам содеянного.

Соглашения достигались не напрямую, а через цепочку самых разных людей, и не подозревавших, что и у кого они покупают. Крупский понял эту опасность. Он заклинал нас в сорок восьмом не вести дела и не устанавливать связей с этой организацией.

- Почему же? Меня это интересует с профессиональной точки зрения, - перебил его Василий. - Ведь если тайна заказа гарантировалась полностью, что же могло не устраивать Крупского?

- Матарезе поставили при этом одно дополнительное условие: Совет Матарезе требовал для себя права санкций. Так мне говорили.

- Я полагаю, речь шла о прерогативе, об исключительном праве убийц по найму. Просто некоторые цели были неосуществимы.

- Но такое требование об одобрении Советом никогда не выдвигалось в прошлом. Крупский не считал, что это связано с невыполнимостью задачи.

- Так что же это было?

- Возможность шантажа в отдаленном будущем.

- Как осуществлялась связь с Советом?

- Я никогда не знал этого. Не знал об этом и Алексей.

- Но кто-то же должен знать? Кто-то устанавливал контакты...

- Если они живы, они не будут говорить с вами. В этом Крупский был прав.

- Он называл их корсиканскими безумцами, призраками. Он сказал, что ответ может быть найден на Корсике.

- Вполне возможно. Ведь именно там это и началось, с появлением того маньяка, Гильома де Матарезе, - согласился старик.

- У вас все еще сохранился авторитет среди партийных лидеров. Не могли бы вы помочь мне? Крупский говорил, что Матарезе должны...

- Нет! - вскричал он. - Оставьте меня в покое! Я уже сказал больше, чем следовало, признался даже в том, на что не имел права. Но только для того, чтобы предостеречь и остановить вас! Матарезе ничего хорошего не могут сделать для России! Забудьте об этом навсегда!

- Вы не поняли меня. Именно я и собираюсь остановить их... Этот Совет. Я дал слово Крупскому, что...

- Но я ничего не слышал об этом! - закричал немощный старец. Он был в панике. - Я буду все отрицать! И то, что мы с вами вели разговор, и то, что вообще встречались. Я вас не знаю...

Ошеломленный и растерянный Василий вернулся домой, намереваясь посвятить ночь раздумьям над загадкой Матарезе и решить, как быть дальше.

Как обычно, он заглянул в почтовый ящик и автоматически двинулся уже было вверх по лестнице, как вдруг осознал, что в ящике что-то есть.

Там оказалась закодированная записка от его агента в ВКР. Содержание вполне безобидное: приглашение на обед к одиннадцати тридцати и подпись - женское имя, - но за ним скрывалась очень важная информация: цифра "II" означала чрезвычайную опасность. Связаться следовало немедленно, его друг будет ждать в им обоим известном месте - пивной недалеко от МГУ.

Там он и оказался. Друзья прошли в глубь зала, и пригласивший Талейникова без проволочек заговорил о деле:

- Думай, как быть, Василий, ты у них в списке. Я не знаю, что это означает, но так было сказано.

- Это из-за того еврея-писателя?

- Да, но дело не в нем. Когда шла эта идиотская пресс-конференция в Нью-Йорке, мы хохотали. У нас назвали твой поступок "сюрприз Талейникова". Даже шеф "Девятки" признался, что он восхищен твоей проделкой. Ты, мол, проучил этих дубинноголовых. А вчера внезапно все переменилось, и то, что ты устроил, вдруг перестало быть шуткой. Теперь это квалифицируется как серьезное вмешательство, даже помеха их тактическим принципам.

- Вчера? - переспросил Талейников.

- Где-то к вечеру, после четырех. Эта сука директриса металась по кабинету, как горилла в течку. Она учуяла групповую травлю, а она обожает это. Она велела всем прибыть к пяти. Мы собрались и услышали нечто невероятное. Это выглядело так, словно ты несешь персональную ответственность за все наши промахи и задержки в течение последних двух лет. И эти маньяки из "Девятки" тоже присутствовали, но их шефа на заседании не было.

- Сколько у меня времени?

- Я думаю, три или четыре дня, но вне страны. Компромат на тебя составляется. Правда, в душе никто из наших ребят не хочет сообщать им что-либо.

- Значит, вчера...

- Что произошло, Василий? Это не вэкаэровцы, тут что-то другое...

Да, это было другое, и Талейников знал, что именно. Как раз вчера он встречался с двумя бывшими партийными лидерами, и те отказались говорить с ним, указав на дверь. И то, о чем спрашивал его приятель, было связано с Матарезе.

- Когда-нибудь я все тебе объясню, - ответил Василий. - Верь мне!

- Конечно, верю. Ты лучший из нас, лучший из всех, кто был среди нас.

- Теперь мне необходимо тридцать шесть или сорок восемь часов. Как ты думаешь, есть у меня это время?

- Думаю, да. Им нужна твоя голова, но они будут очень осторожны. Они постараются зафиксировать каждый твой шаг, а на это нужно время.

- Уверен, что так. Есть любители читать сопроводительные записки над телом убитого. Спасибо тебе. Ты услышишь обо мне.